— А теперь выкладывай про Вейда, — улыбнулась я, мечтая сменить тему разговора.
Глаза Молли затуманились.
— Он потрясающий, — выпалила она. — Но… — добавила Молли и осеклась.
— Но что?.. — переспросил Ксавье.
— Нельзя ничего сообщать тем, кто не приглашен на свадьбу. Вейд против… неверующих.
Мы с Ксавье озадаченно переглянулись. Что еще за шутки у столь ярого адепта?
— Разве Вейд не христианин? — уточнила я.
— Христианин, — закивала подруга. — Ну… вроде бы. Его семейство создало свою собственную церковь. Община маленькая, но постоянно растет. Они не очень любят якшаться с посторонними. По их мнению, это опасно.
— И почему же? — помрачнел Ксавье.
— Соблазны всякие, вредное влияние… — пробурчала Молли. — Вейд говорит, что телевидение — вообще рупор дьявола, через который тот передает разным социальным группам негативные послания.
— Какие именно? — озадачилась я. — Разве тебе не кажется, что вера — очень личное дело?
— Ну да, — беспомощно пробормотала Молли. — Но Вейд говорит, надо оградить себя от дурного влияния, тогда станешь ближе к Богу.
Она явно цитировала некий устав.
— Похоже на секту, — довольно грубо изрек Ксавье.
— Нет, — возразила Молли. — Они кое-что соображают!
— А как они называют свое вероисповедание? — поинтересовалась я.
— Что? — недоуменно спросила Молли.
— Кто они, — пояснил Ксавье. — Баптисты, методисты?
— У них — семейная религия, — подчеркнуто сердито буркнула Молли.
— Короче, выдуманная?
— Нет! — рассердилась она. — Один из вариантов христианства.
— Христианство невозможно изменять! — воскликнула я. — Только Библия глаголет истину, а собственные правила изобретать нельзя!
— Мне все равно, — заявила Молли. — Вейд многому меня научил. Он указал мне на то, что я в своей жизни делала неправильно.
Мне ее настрой не понравился. Каждый, кто манипулировал Словом Божьим для создания собственной религии, играл по своим правилам и выдавал ересь за веру.
— Просвети нас, — произнесла Айви.
— Обычные мелочи, — махнула рукой Молли. — Какой дресс-код, например… А еще мне нельзя разговаривать с другими мужчинами, кроме мужа. — Она перевела взгляд на Ксавье. — Ты женат и не считаешься.
— Молли, — выдохнул Ксавье. — Опомнись.
— Вейд — мой жених, — парировала она. — И я должна ему подчиняться.
— Как собачка? — фыркнул Ксавье.
Прежняя Молли непременно вспылила бы, но нынешняя лишь печально покачала головой.
— Вейд старается спасти мою душу от Ада. Супруг является Господом на Земле.
— Что? — возмутилась я. — Натуральное святотатство!
— А вот и нет. Здесь есть смысл, — заупрямилась подруга.
— Налицо — прямое нарушение заповеди, — мягко заметила Айви. — «Не сотвори себе кумира».
— Но он просто верит, что… Хватит. Не трогайте Вейда. Он отвечает за свои слова.
— Вряд ли…
Голос донесся от двери. Мы обернулись — на пороге стоял Гэбриэл. Свои светлые волосы он собрал в хвост, и скулы казались еще более острыми. Он пока не оправился после перенесенных страданий, однако сохранил свою безупречную красоту. Я услышала, что у Молли часто забилось сердце.
— Что ты сказал? — дерзко спросила она.
Габриэл посмотрел на нее в упор своими серебристыми глаза.
— Ты совершаешь серьезную ошибку.
— Но… тебя совершенно не касается!
— Твой жених — настоящий идиот, — констатировал Гэбриэл.
Мой брат никогда не позволял себе ничего подобного. Он всегда держался немного отстраненно, а споры вел, приводя ясные и взвешенные аргументы. А сейчас у него произошел эмоциональный взрыв.
— Как ты смеешь! — Молли вскочила. — Ты не имеешь права судить его!
— Я не хочу видеть тебя несчастной, — произнес Гэбриэл. — А тебе грозит брак без любви.
— Откуда тебе знать?
— Ты притворяешься, пытаешься убедить себя в том, что счастлива. Ты думаешь, с Вейдом твоя жизнь обретет смысл. Но он и его запреты не смогут залатать зияющую дыру в твоей душе, Молли.
— Надо же, какой заботливый! — фыркнула та. — Ты-то меня не захотел и отверг, помнишь? Я слишком приземленная, несовершенная для тебя, поэтому будет лучше, если ты оставишь меня в покое!
— Полагаю, я ошибался, — вымолвил Гэбриэл.
Айви, Ксавье и я потеряли дар речи.
— Ты… — Молли запнулась. — Ты…
— Я не думал, что все закончится таким образом, — пробормотал Гэбриэл.
— О чем ты? — перепугалась Молли.
— Гэбриэл? — тихо окликнула его Айви. — Что с тобой?
— Надоело сражаться, — ответил он. — Я устал от бесконечной войны между ангелами и демонами. Я вижу повсюду боль и смерть — и ничего больше. Должен существовать иной путь. Когда наступит мир, Айви? Битва длится веками.
— Не знаю, — вымолвила моя сестра. — Но такова наша судьба.
— Тогда, возможно, Бетани права.
— Что ты имеешь в виду? — и Молли широко раскрыла синие глаза.
— Молли, ты не лишена недостатков, — заявил Гэбриэл. — Ты порывиста, нетерпелива, вспыльчива. Иногда ведешь себя глупо. Твое сердце непостоянно, а настроение меняется быстрее ветра. Но именно в этом заключена твоя человечность, и поэтому ты так прекрасна.
— Я?.. — выдавила она.
Гэбриэл пересек кухню и обхватил плечи Молли руками.
— Ты никому не принадлежишь, — пылко воскликнул он. — В отличие от меня, тобой никто не может владеть. Ты свободна. А я не был сотворен для счастья. Моя миссия — служение. Но ты… ты настолько страстно чувствуешь, что я восхищен тобой…
— Плохо дело, — шепнула я Ксавье.
— Что с ним?
— Гэбриэл засомневался, — пояснила я. — Его крылья ранены, и он перестал быть непогрешимым.
— Ясно, — проговорил Ксавье.
Молли и Гэбриэл замерли.
— Мое существование — это сплошные правила, — задумчиво продолжал мой брат.
Мы опомниться не успели, как Гэбриэл наклонился к Молли и поцеловал ее. Перед нами словно бы возникла сцена из древней мифологии: легендарный герой и юная дева воссоединились. Поцелуй длился секунд десять, но казалось, эти двое застыли в объятиях друг друга навеки. Гэбриэл обвил стан Молли одной рукой, а пальцы другой запустил в море рыжих кудряшек. Я не могла поверить своим глазам. Похоже, Молли тоже. Когда Гэбриэл ее отпустил, она, как пьяная, рухнула на стол, не в силах вымолвить ни слова.
