– Откуда это? – спросил я.
Александра отрапортовала:
– Все проверено! Опасности не обнаружено.
– Хороший ответ, – сказал я сварливо. – Не «нет»,
а «не обнаружено», что может значить – «хорошо спрятано». Я спросил, откуда?
– Из Грановитой палаты, – сообщила она. – Наши
дизайнеры полагают, что это необходимо.
– Для чего?
– Для имиджа.
– То есть пустить пыль в глаза?
– Теперь это называется имиджем, – пояснила она. –
Целые отрасли возникли на почве имиджмелогии! Научно-исследовательские
институты наоткрывали, преподаватели уже есть, тысячами выпускают
имиджмейкеров…
Я выругался молча, а вслух сказал:
– Институты закрыть, а эти штуки отнести обратно.
Дни заполнены напряженнейшей работой с раннего утра до
поздней ночи, а то и до утра, но я с болезненным интересом продолжал следить за
этой демонстрацией сексуальных меньшинств, что стали в западном мире могучей
силой. После знаменитого расстрела на Красной площади, встреченного с восторгом
по всей России, да и в остальном мире принятого с великим энтузиазмом, средства
массовой информации как взбесились, поливая грязью как правительство России,
так и весь народ, склонный, как видите, к фашизму, конечно же, к фашизму!
Правда, тут же пошли анекдоты, оружие пролетариата, где все
смишники выглядели сборищем педофилов и скотоложников, где проводятся конкурсы,
кто педофилее и скотоложее, это чуть сбило волну, анекдоты убедительнее
передовиц, но все-таки марш извращенцев потрясал воображение.
Четверо суток сто тысяч демонстрантов шли праздничной
толпой, похожей на карнавал, по дороге к ним присоединялись толпы местных
трансвеститов, педофилов, так же обрастали вуайеристами, садистами,
мазохистами, фетишистами, зоофилами и прочей дрянью.
К концу недели их насчитывалось уже полмиллиона, а сколько
этой гнуси, спрашивал я себя потрясенно, осталось сидеть дома, только с
сочувствием следят за более энергичными соратниками?
Гомосексуалисты несли над колонной гигантские воздушные шары
в виде розовых фаллосов, но их переплюнули зоофилы: гнали с десяток коз,
свиней, овец и время от времени демонстрировали на них, к восторгу столпившихся
на тротуарах зрителей, среди которых я заметил множество семейных пар с детьми,
приемы совокупления с животными.
Седых, который был за то, чтобы обнаженные женщины
дефилировали не только по улицам Москвы, но и заходили в таком виде в
транспорт, посещали магазины, зарычал от ярости при виде голых восьмидесятилетних
старух, что медленно двигались через центральную площадь под вспышками
фотокамер ликующих телевизионщиков. Это в колонну влилось общество
геронтофилов, потом старух посадили на автомобиль с открытой платформой,
повезли, а трое молодых парней на ходу демонстрировали профанам, какая это
прелесть – совокупляться со старухами. И со стариками, естественно.
Только в штате Юта, известном мормонскими устоями жителей,
демонстрации сторонников однополой любви и вуайеристов встретили сопротивление
местных жителей. В помощь демонстрантам были переброшены крупные полицейские
силы из Нью-Йорка, Лос-Анджелеса и Чикаго, где треть полицейского корпуса уже
были зарегистрированы как гомосексуалисты. Злые языки утверждали, что многие
записывались гомосексуалистами только для продвижения по служебной лестнице, но
факт остается фактом: полицейские этих штатов при защите педофилии,
эксгибиционизма и трансвеститов проявили себя очень активно, протестующих
оттеснили щитами, заодно избивая дубинками, а когда к тем присоединились жители
соседнего городка Гунд, забросали дымовыми шашками и бомбами со слезоточивым
газом, а затем выпустили по толпе с полсотни резиновых пуль. Трое были убиты,
двенадцать серьезно ранены, но скандал быстро замяли, ведь пострадали не
демократы, а фашисты, настоящие фашисты, что пытались преградить дорогу
истинным демократическим ценностям.
На очередном заседании правительства Ростоцкий сказал с
удивленным смешком:
– Господин президент, вы единственный из президентов, кому
вовсе не требуется ждать ритуальные сто дней, чтобы отметить разительные
успехи!..
– В чем именно? – поинтересовался я.
– Да во всем, – ответил он с тем же удивлением. –
Исключая, правда, международную обстановку. Там, увы, отыгрались за все наши
успехи. Если же начинать по числам, то наипервейший эффект дали виселицы на
городских площадях…
Он говорил, говорил, я смотрел на его возбужденное лицо,
думал, что это же так просто, почему никто не додумался раньше, а если и
додумывался, почему не сделал? Ведь раньше убийство было чем-то из ряда вон
выходящим, в том числе и в искусстве, сейчас же за обедом смотрим прямые
телепередачи из района боевых действий, где горят дома, танки несутся по
улицам, вечером перед сном смотрим вместе с детьми фильмы, где убивают спокойно
и без эмоций как преступники, так и главные герои. Это значит, что нас не
испугает ни вид крови, ни тела повешенных. Мы к этому уже подготовлены. Но как
только стали вешать в реальности, сразу и преступность упала чуть ли не до
нуля, и экономика ожила: предприниматели поверили, что за них заступятся не на
словах.
Леонтьев поерзал, сказал осторожно:
– Но ведь мотивы законодательства…
Ростоцкий прервал победно:
– Мы – политики, Леонид Израилевич, а не прекраснодушные
мечтатели! Нам нужны законы, чтобы работали. Понятные всем законы. Я не
последний дурак на свете, но я не понимаю, что значит: «Ударят по правой щеке –
подставь левую», и тем более не понимают остальные сто миллионов моих
сограждан. Недаром же появились советы вроде: подставь левую, а когда
замахнется, ты его ногой в пах! Или другой: когда замахнется – поднырни под
руку и в челюсть, в челюсть!
Он коротко хохотнул, Леонтьев нехотя признал:
– Да, наши законы слишком уж… похоже, в своем стремлении
поскорее стать совершенными оторвались от реальности. Человечек вот все еще не
понимает эту гениальную сентенцию…
Ростоцкий сказал подозрительно:
– Это вы на меня показываете? Помойте сперва свой палец. С
мылом. Хотя бы хозяйственным. Сами-то понимаете? Да ни хрена, только умную
морду лица имиджуете. Законы должны быть понятны. Даже слесарю из моего
подъезда, есть у нас один… И – адекватны. Какое доверие к власти, если требуют
наказать убийцу, а его отпускают?.. Или дают смешной срок, за который не успеют
даже ногти отрасти?.. Не-ет, теперь назад уже не повернем. Господин президент,
у меня вот проект реформы всей пенитенциарной системы, а наш министр финансов
старается от нее оставить… одни копыта!
– В бюджете денег на такие мероприятия не
предусмотрено, – отрезал Леонтьев. – Господин президент, Наполеон
сказал, что война должна сама кормить себя, потому у нас зэки сами себя
содержат, да еще и беломорканалы роют! Это я к тому, что не у меня надо
отщипывать, я сам рассчитываю на долю халявы…
