В Троте появился миф о героическом вольном бродяге по прозвищу Жив, отважно бросившем вызов кланам и павшем в неравной борьбе. Сталкерская молва предпочла скромно позабыть о том, как за ним гонялись все кому не лень, снедаемые жаждой заполучить награды от кланов. «Покойный» Жив к этому времени превратился в настоящую легенду Зоны, приобретя славу куда более пафосную, чем «при жизни».
На войне как на войне. Жив разрезал истекающему кровью «санитару» ещё один палец, вдоль. Пленник отчаянно вопил бы от боли, если бы его рот не был залеплен скотчем.
– Когда захочешь исповедаться, просто кивни. – Сталкер ударил жертву под дых. И приступил к следующему пальцу.
Кивать «санитар» не смог бы при всём желании; он вырубился от шока. Жив пощупал – слабый пульс есть. Можно было бы сделать перерыв, если б не ощущение приближающегося Захвата. Сталкер не был уверен, что этот сарай достаточно надёжен, чтобы выдержать напор ураганного ветра. Может в самый неподходящий момент разорваться, будто он из бумаги, а не из дерева. Поэтому необходимо искать другое укрытие
[7].
Жив привёл пленника в чувство с помощью зонника, сходного по воздействию с нашатырём, и хлёстких ударов по щекам.
– Успокойся, нож больше не хочет твоих пальцев, – сообщил, «утешив» пленника. – Теперь он возьмётся за твои гениталии, – «обрадовал» и приступил к изложению красочных подробностей: – Сначала разрежет левое яй…
Из глаз «санитара» хлынули слёзы, уже не от боли даже, а от страха. Он отчаянно замотал головой, замычал, задёргался, и Жив отлепил скотч, предложив:
– Даю последний шанс.
– У-у-у-у-у-у! Не на-а-адо!.. Не убива-ай… у-у-у-у! – вперемежку с рыданиями исторг пытаемый. – У меня на-а… Большой земле сестра-а-а маленька… а-а-а… не убивай, прошу-у-у-у-у…
– У тебя есть что сказать о командирах?
– Е-е-есть… я скаж-жу… только не убива… ай…
– Говори, слушаю.
– Пообещай… что не убьёшь, ы-ыуа-а!.. – всхлипнул пленник, залитый кровью, соплями, слюнями и, судя по вони, обильно уделавшийся.
– Не убью, – спокойно заверил Жив. – Обещаю, если скажешь что-то стоящее.
– К северу отсюда… километров пять, там, где бор заканчивается… Недалеко от базы… палаточный лагерь… – прерывисто исторгал «санитар», выменивая свою жизнь ценой предательства. – Там будет… встреча с главным… Он лично передаст указания… тому, кто на месте командует…
– Когда?
– Завтра… вечером…
– Ну, вот и всё, а ты боялся, – ласково сказал Жив и прикончил «языка» ударом клинка в сердце.
На данный момент пленник заслужил избавление от боли.
– Завтра посмотрим, по праву ли, – проворчал мститель, борющийся за выживание всеми доступными методами.
Затем он вытер клинок, спрятал в ножны, подхватил снарягу и убрался наружу, отвязав и потянув за собой труп, чтобы бросить его в локальную область разновидности «домна». После этого сразу на юго-запад, к пещере в локации Стонущие Скалы. Чем скорее удастся попасть в гарантированное укрытие и переждать Захват, тем выше вероятность, что и дальше совпадёт с именем.
Информация, за которой он охотился, раздобыта. Один из захваченных всё же кое-что ценное знал и подсказал перспективный вариант развития событий.
Минус один
Жив зажёг сигарету. Дурацкая привычка была приобретена в качестве одной из маскировочных мер. «Покойный» убийца Кистеня принципиально не курил, об этом все знали.
Вот он и затягивался сейчас, прикрывая ладонями огонёк. Сгущались сумерки, он прятался в лесу, и даже слабый отблеск света мог выдать присутствие. Может, человекам, может, кому-то похуже них. Это неправда, что хуже не бывает. Хуже человека – то, что когда-то было человеком, а сейчас превратилось в нелюдя. При этом нередко по внешним параметрам продолжает выглядеть вполне по-человечьи. А привычка оказалась действительно дурной. Поди попробуй избавиться…
Жив затушил окурок плевком, засыпал вместе с пеплом веточками и листочками. Деревья шелестели рыжей листвой. В вечерней полутьме краски притухли, но всё равно растительность выглядела не так, как летом в такое же время суток, а более пёстро.
Закончив перекур, сталкер надел навороченные «очки», которые в том числе выполняли функцию прибора ночного видения, и пополз, как змея. Он двигался, практически не издавая шума. Останавливаясь через каждые полминуты, прислушиваясь и внюхиваясь. Рюкзак и прочую экипировку он оставил на дереве неподалёку отсюда, только трофейная снайперская винтовка приторочена на спине и пистолеты с глушителями при нём.
Сталкер подобрался туда, где оканчивались деревья, примерно через сто метров от точки перекура, и опять замер. За неглубокой канавой начиналась полностью заросшая высокой травой поляна, на краю стояли, наблюдая в разных направлениях, три человека. Когда опять подул ветер, Жив устремился вперёд, упругим скачком перелетел канаву, нырнул в траву и пополз. Порыв ослаб, и Жив застыл. Секунд десять – и снова дуновение, позволившее продолжить движение сквозь колышущиеся стебли… опять пауза… И снова порыв, сильный, можно успеть проползти далеко.
Жив по дуге почти обогнул наблюдателей, когда вдруг случилось непредвиденное. Мутага, змеюка подлая, обозначилась прямо по курсу. Мутированная гадюка выпростала плоскую голову из переплетения стеблей навстречу человеку. Само собой, он отпрянул назад, крутанулся вбок и три раза даванул на спуск пистолета, стреляя в упор. Голова у змеищи была диаметром с крышку канализационного люка. Под двумя квадратными зенками огромная пасть…
Пули пронзили мутагу, она фонтанировала кровью, но по-прежнему оставалась смертельно опасной. Сталкер предвидел бросок раненой твари и увернулся, пропустив толстый «шланг» с круглой блямбой головы мимо себя. Сразу же атаковал и левой рукой вонзил клинок сбоку, у основания нижней челюсти. Правой выстрелил ещё, засадив пулю в башку сзади, прямо в мозги, расположенные у мутаги в месте соединения блямбы и шланга. Гибкое скользкое тело ослабло, и Жив повалился рядом с ним на землю, в траву, приводя дыхание в порядок.
Весь поединок занял считаные секунды, и пока наблюдатели соображают, что это там в гуще травы возится, у него есть фора. Он с облегчением убедился, что открытые части тела не запачканы ядовитой кровью змеищи, и хотел было продолжить ползти, чтобы убраться из эпицентра возни, в который вот-вот могут прибыть часовые для инспекции… Но не сдвинулся с места, внезапно учуяв: там, впереди, что-то есть. Оттуда в буквальном смысле повеяло смертельной угрозой. Что за жуткая хрень спряталась в траве, энергетическая абнормаль или живой монстр, он не знал и знать не хотел. Главное, не нападает, притаилось. Поскорей удирать!
Он шустро пополз вбок, уже не заботясь о совпадении с порывами ветра. Выстрелов часовые не слышали, а в месте схватки найдут только труп мутаги, и остаётся лишь пожелать, чтобы они вместо него нарвались на неведомый ужас, таящийся во тьме и наблюдающий оттуда…
