– Этой стране не знать покоя, – заметил сэр Оуэн, рыцарь Фонтана, стоявшим рядом с ним товарищам. Они смотрели вслед Ланселоту, удалявшемуся к югу, и любовались игрой солнца на доспехах воинов, составлявших его свиту. – Пока мы были заняты междоусобной войной, язычники собирали силы. Благородное братство Круглого стола, снискавшее славу королю Артуру и охранявшее его королевство, рассеяно и сломлено. А теперь безумная ненависть сэра Гавейна изгнала отсюда благородного Ланселота. И этим еще не кончится зло.
Глава XIV. Мятеж Мордреда и смерть короля Артура
После того как Ланселот покинул пределы Британии и направился в Бретань, где у него было свое королевство, саксы стали усиливаться в оставленной им стране, и ежедневно длинные черные суда приставали к ее берегам. Бритты воссылали к небу мольбы, чтобы свирепые пираты миновали их, и в ужасе бросались внутрь страны при виде драконовой головы, прорезавшей путь в морском тумане. Воинственные варвары тем временем бросались с бортов и вброд бежали к берегу, жаждая добычи и крови.
Король Артур собрал большое войско и два года сражался с неверными, отстаивая северные пределы от разбойничьих шаек. В ту пору широкие римские дороги еще не запустели, не заросли травой, и конные отряды могли быстро передвигаться с места на место, разя наглых язычников и рассеивая их банды.
На севере король Артур выдержал десять сражений – шесть против саксов и четыре против скоттов, которые, прослышав о междоусобной войне, целыми полчищами устремились на юг, надеясь поживиться в богатой стране.
На юге король Артур выдержал два сражения с пиратами, дерзнувшими напасть на его столицу Карлеон-на-Уске, и нанес им такое поражение, что едва ли дюжина язычников успела скрыться на судах.
Немало добрых витязей потерял Артур в этих битвах: язычники отличались храбростью, и побеждать их было нелегко. Но самой тяжкой утратой для короля стала, конечно, гибель благородного Джирэнта.
Когда молва о доблести и силе короля Артура распространилась среди язычников, они устрашились и не дерзали большими шайками высаживаться на берегах Британии. Страна на некоторое время вновь обрела мир.
Тогда сэр Гавейн опять вспомнил о своей ненависти к Ланселоту и принялся убеждать короля собрать новое войско и высадиться с ним в Бретани, где мирно правил Ланселот. Долго король не желал слушать его советов, да и королева всеми силами боролась против этого. Но Гавейн и его войско оказали весьма значительные услуги в недавней войне, и король не мог оставить его речей без внимания.
Гавейна поддерживал брат его Мордред; он сообщил, что выходцы из Бретани передают, будто Ланселот собрал большое войско, хотя со своими соседями живет мирно и дружно. До него дошли также слухи, добавил Мордред, будто Ланселот только ждет минуты, когда язычники станут сильнее теснить короля, и тогда он переправит свое войско в Британию и захватит королевский трон, воспользовавшись тем, что Артур, истощенный войной, не сможет противостоять его свежим силам; кроме того, Ланселот намеревается похитить и королеву.
Сначала король не допускал злых толков о Ланселоте в своем присутствии, но многие из королевских советников считали их достоверными, и Артур, ввиду настояний Мордреда и его сторонников, в конце концов уступил. Он согласился переправиться с войском в Бретань и принудить Ланселота признать его верховную власть и вместе со своим королевством присягнуть ему на верность.
Перед отплытием король Артур созвал совет и провозгласил своего племянника сэра Мордреда регентом Британии, поручив ему королеву Гвиневеру и весь двор.
Когда Артур с войсками переправился в Бретань, сэр Гавейн приказал своим рыцарям жечь окрестные селения и опустошать крестьянские поля. Он надеялся таким путем вооружить Ланселота против короля.
До Ланселота дошли вести о высадке Артура и о грабежах, но благородный рыцарь в течение нескольких дней не решался поднимать оружие на любимого короля, посвятившего его в рыцари.
Наконец к нему явился сэр Борс с несколькими знаменитыми рыцарями, среди которых был сэр Алан с шестью братьями – также храбрыми и благородными рыцарями.
– Милорд Ланселот, – заговорил Борс, – не позорно ли терпеть, когда враги разъезжают по нашей земле, жгут наши дома и разоряют наши нивы?
– Ради любви к родине, сэр Ланселот, позволь помериться силами с коварными пришельцами, – вставил свое слово сэр Алан. – Мы не привыкли нежиться в замках и городах.
– Благородные милорды! – заговорил сэр Ланселот. – Вы знаете, как тяжко мне поднимать руку на моего любимого короля и проливать кровь христианскую. Однако я понимаю ваше негодование при виде того, как разоряют любимую вами родину из ненависти ко мне. Поэтому я хочу послать к королю Артуру гонца с предложением вступить со мной в переговоры. Когда получим ответ, тогда и подумаем о том, что предпринять.
Послом в лагерь короля Артура Ланселот отправил умную и благородную леди. Ее привели к сэру Лукану, королевскому дворецкому, и она рассказала ему, откуда пришла и зачем.
– Увы, благородная леди, – заметил Лукан, – я боюсь, ты напрасно беспокоилась. Мой государь любит сэра Ланселота и охотно примирился бы с ним, но сэр Гавейн ненавидит доблестного рыцаря.
В эту минуту вошел сэр Гавейн. Узнав, что дама не из их лагеря, он, гневно и высокомерно взглянув на нее, спросил:
– Откуда ты?
– Я желала бы говорить с королем Артуром, у меня к нему поручение от милорда Ланселота.
Гневным жестом сэр Гавейн схватил ее коня за узду и быстро повел его к краю поля.
– Уезжай! – крикнул он. – Да передай своему господину, пусть он напрасно не отправляет послов к моему дяде. Скажи также, что я, Гавейн, поклялся рыцарской честью не покидать этой страны, пока один из нас не будет убит!
Услышав ответ от возвратившейся леди, сэр Ланселот прослезился и удалился из зала, а его товарищи на совете решили настоять на том, чтобы он на следующий день дал сражение. Однако, выйдя поутру на крепостные стены, рыцари увидели воинов Гавейна, начавших приступ и осаждавших город. Враги старались по лестницам взобраться на стену, но воины Ланселота мужественно отражали их нападение. Бой был в полном разгаре.
Вскоре наступающие прервали приступ, и к главным воротам подъехал на высоком коне и в полном вооружении сэр Гавейн. Взмахнув копьем, он крикнул:
– Где ты, изменник сэр Ланселот? Почему ты трусливо прячешься за рвами и стенами? Помни же: если мне удастся добраться до тебя, я отомщу тебе за смерть моих братьев!
Друзья и родственники Ланселота, окружавшие его и слышавшие слова Гавейна, заявили:
– Теперь, сэр Ланселот, отбрось свою излишнюю учтивость и положи этому предел.
– Я согласен, – ответил Ланселот, – но мне тяжко биться с тем, кого еще недавно я называл своим братом по оружию. Я по неведению убил братьев Гавейна, и это вызвало кровавую междоусобицу.
