Момент истины: мальчишка не сможет убить эту аморфную тварь именно потому, что она аморфна. Он всего лишь отвлекает её от своих друзей, не подозревая, что помощь близко. Значит, надо спасать Коннора, потому что иначе ему придётся убивать эту тварь вечно!
И Селена, не слыша надрывающейся, взывающей к ней Илии, бросилась к Коннору.
Серебристая река тянулась к нему прорывающимися отдельными языками. И даже в них чувствовалась странная жажда: река была голодна! Она желала сожрать живое!
Никогда бы Селена не подумала, что способна на такое. Но боевой транс, в который она невольно ввела себя, держа наготове метательные камни, буквально швырнул её вперёд, когда мальчишка оказался перед оконным проёмом довольно больших размеров. Она сбила его с ног, ничего не подозревающего, сосредоточенного на удерживании жуткой аморфной твари, поэтому и не сопротивляющегося. И вместе с ним вылетела в этот оконный проём, упала на дорогу за домом, а потом — от плеснувшей вслед за ними серебристой волны — вскочила и, схватив пока ничего не соображающего Коннора (он тоже только что очнулся от транса, в котором сохранял сосредоточенность), потащила его к соседнему дому.
Там — двое мужчин, они помогут ребятам, но здесь они вдвоём, и надо попытаться выжить… Коннор как будто услышал эти мысли. В глазах блеснуло понимание при взгляде на неё. Он промолчал, но побежал уже по-настоящему.
— Стой, — наконец негромко выдохнул он. — Куда мы?
— За тот дом!
— Его это не остановит!
— А что можно сделать? Обрушить дом — этого мало!
Задыхаясь от бега и полыхнувшего в их сторону чёрного дыма, они всё-таки остановились. Селене показалось, что в дыму снова блеснуло серебро.
— Дай мне три кольца и один браслет! Быстро!
— Держи!
«Илия, что он делает?» — лихорадочно спросила девушка, глядя, как Коннор опять протянул руки с её магическими безделушками в горсти, не обращая внимания, что серебро уже отчётливой рекой мчится к ним.
«Я не понимаю, как он это делает… Но… Он собирает силы отовсюду! Но это странные силы! Я таких никогда не видела! Они опасны!»
Серебро, дышащее ощутимым голодом, остановилось только на мгновения. И этих мгновений, когда тварь словно плотоядно разглядывала, сколько же перед ней пищи, хватило Коннору, чтобы размахнуться и бросить (Селена невольно качнулась следом) мелочь, наполненную силой — как можно дальше, в самую гущу. И, опоздав буквально на секунду, девушка бросила туда же свои камни, пронзительно крича в душе: «Это напалм!»
10
Большинство людей, встречаясь с каким-то понятием лишь эпизодически, воспринимают его отложенным в дальний уголок памяти фактом, который постепенно тускнеет и заносится пылью других, часто ненужных фактов. Спроси у кого-нибудь, что такое напалм… Слышали многие, а объяснить внятно сумеют вряд ли. У каждого своя сказка на этот счёт.
В воображении Селена видела вспышку огня, которая мгновенно разрастается в десятки, а то и сотни раз. Огонь появляется из ниоткуда, а потом — становится… горячо.
Но, кажется, всё её колдовство сработало по несколько иному принципу.
Те силы, о которых она ранее не подозревала, вытащили из её памяти настоящий напалм… Она ещё увидела и странным образом поняла недоумение, витающее над плотоядным серебром. Внутренним чутьём поняла, что оно обернулось к дому, вслед брошенным камням и безделушкам мальчишки…
Они ещё пятились… Коннор рванул девушку за руку. Через мгновение их, бегущих, отшвырнуло от дома волной. А потом они закричали от боли, когда одежда на обоих вспыхнула.
«Катайся по траве! — завопила Илия. — Катайся и сбивай с него пламя!! Эта штука вас не тронула! Вас только задело огнём от неё!!»
И Селена упала на мальчишку, обняв его, кричащего, и несколько раз вместе с ним перекатилась по газонной траве, которую теперь воспринимала вместе с землёй лишь как единственное средство спасения. А затем остановилась, быстро прижала его к земле и принялась сбивать с него остатки пламени, то и дело появляющиеся на тлеющей ткани его одежды. Потом опомнилась: что-нибудь может взорваться — и в них полетят обломки вместе с напалмом! Тогда точно сгорят!.. И, не останавливаясь ни на миг, потащила его, ошеломлённого, плачущего, в сторону — дальше от дома, превратившегося в ревущий огненный вулкан, который постепенно расширялся, словно плавясь и растекаясь. Хотя свирепое оранжевое пламя только-только добиралось до его верхних этажей — слишком огромную площадь охватывало одновременно.
У неё хватило сил приподнять мальчишку и обнять, чтобы легче было тащить. Она понимала, как ему больно, но продолжала оттаскивать от приближающегося ада, пока не наткнулась на стену дома напротив. Огляделась. Занесла мальчишку в приоткрытую дверь, кажется, запасного выхода, уложила его, сразу скрючившегося, на прохладный каменный пол и выскочила назад. Защищаясь ладонями от припекающего жара, она смотрела, задрав голову, на ослепительно пылающий и грохочущий ужас, от которого недолго потерять зрение. Смотрела, несмотря ни на что. Постепенно мысли становились ясней. И наконец ее осенило: если сумела сделать такое… значит, сможет если не потушить, то хотя бы взять огонь в рамки.
Рамки… Аквариум. И она представила, что вокруг пылающего дома возникают прозрачно-сияющие стеклянные стены, возникают — и растут, поднимаются, летят вверх, не выпуская из своих границ до сих пор бесконтрольно бесящегося огня. И бесстрастно вошла в подъезд, в котором оставила Коннора.
Он всё ещё лежал, скрючившись. Селена села перед ним на колени и быстро сняла с него рубаху. Быстро же осмотрела: кажется, слишком тяжелых ожогов он не получил, покраснения есть, но это не так страшно. Почему же он молчит? Смотрит в никуда? Хотя… Хорошо уже то, что не плачет. Кажется, мальчишка просто опомниться не может после огненного шквала, после совместного броска в живое серебро артефактов — и непостижимого, потрясающего результата.
Застыла, приподняв его кисть. Что это у него на запястье? Выход для оружия? На шрам не похоже. Слишком неровный порез — и, кажется, недавний. Откуда у него это?
«Демоны!.. — тихонько ахнула Илия. — Похоже на неудачную попытку самоубийства! Он что — сбрендил? Порез и в самом деле свежий!»
Слушая оглушительный рёв, смачный треск, шипение и взрывы неподалёку, встревоженная жутковатым открытием девушка сидела рядом с Коннором, положив его голову к себе на колени и гладя по взъерошенным волосам, порыжевшим там, где их прихватило пламенем. Запаха-то сгоревших волос сначала даже и не почувствовала… Кажется, она тоже на какое-то время потеряла сознание, хотя в чёрное не уходила…
Очнулась, когда Коннор зашевелился. Прочитала только по губам:
— Мы… живые?
— Живые, — кивнула она. — Встать сможешь?
Придерживая его за плечи и за пояс, помогла встать. Протянула рубаху с обугленными дырками впереди. И встала сама. Пока он застёгивал рубаху, болезненно морщась и прислушиваясь к довольно ровному, не желающему прекращаться рёву за стеной, она спросила:
