И смягчившиеся лица остальных, которые получили шанс на жизнь, абсолютно не похожую на ту, что вели совсем недавно. Которые чуть раньше дичились, подобно Вади, и были настороже…
Она хозяйка места, деревни. Она предложила детям приют. И она будет драться, если надо, чтобы доказать, что она не обманщица, пусть даже обман будет невольным, не зависящим от неё! И драться будет изо всех сил!
Ведомая странным боевым чувством, Селена спустилась в подвал, зажгла огонёк на ладони и осмотрела помещение уже с другой точки зрения. Да, этот подвал подойдёт для ледника, в котором будут храниться скоропортящиеся продукты. Надо будет спросить у Джарри, есть ли возможность сделать вход в подвал из кухни, чтобы Веткину и остальным домовым было удобней. А то домовые сейчас на «кабанью» веранду бегают через всю столовую и гостиную. Дети их не всегда видят с продуктами, но… Дети сыты, но ведь воспоминание о голоде вбито в них слишком сильно, чтобы парочкой обедов это воспоминание можно было бы убрать насовсем. Это называется: сами сытые, но глаза голодные. А ведь в доме много оборотней. Нюх-то у них тоньше, чем у остальных. Каково этим мальчишкам и девчонкам постоянно бегать мимо «кабаньей» веранды? Хорошо ещё, никто из них не осмелился на воровство, как боялась одно время Селена.
Так что ещё одна проблема — кухонный спуск в подвал. А ещё… Селена очень надеялась, что после войны с машинами хоть некоторых детей возьмут в город их родные — которых ещё поискать бы надо. Но пока война продолжается. И неизвестно, сколько ещё детей придётся принимать. Ведь и Чистильщики сразу спросили, можно ли будет найденных детей отдавать сюда, в деревню. Значит, после того, как освободятся веранды, надо бы к ним присмотреться как к жилым помещениям. Хотя бы до холодов. А там — посмотрим. Может, их и утеплить удастся…
Она присела на нижнюю ступеньку лестницы веранды. Посмотрела наверх. Опустила глаза. Дел много. Но посидеть, подумать тоже надо. Хотя о чём тут думать? Слишком много надо успеть за короткое время. А ещё Джарри сказал, что скоро местный праздник. И неплохо бы проверить, поспела ли кукуруза, через которую они постоянно ездят. Вот только как они будут потом ездить, если кукурузу убрать? Поле-то опустеет, их машина как на ладони будет… Ну ладно, убирать полностью необязательно, можно просто наломать початков: Селена, помнится, слышала ещё в своём мире, что нужно брать так называемые молочные початки. Правда, хранить их трудно… Но ведь стебли и сами могут потом полечь. Тайком тогда не проедешь. С другой стороны, какое-то время вообще ездить не придётся.
Праздник… А что будет потом, когда не станет проблем с магическими машинами?.. Селена поёрзала, размышляя. Мир-то довольно развитый. Наверняка должны быть какие-то правила насчёт официальных отношений. Или Джарри, назвав её семейной, в каком-то, например, магическом плане сделал это уже официально?..
Селена тоскливо взглянула в темноту подвала. Не слишком ли она озабочена своим положением при маге? Тут вот-вот в деревню машинные демоны ворвутся, а она… Нет. Не слишком. Чтобы драться с машинами, надо быть совершенно уверенной…
И хмыкнула. Есть же человек, у которого можно поспрашивать втихомолку обо всём! Как же она забыла об Илии!
— Селена, — негромко сказали сверху. — А ты чего здесь сидишь?
Коннор. Не дожидаясь ответа, он быстро спустился по лестнице и спрыгнул в подвал. Огляделся. Присвистнул. Обошёл сухое прохладное помещение и вернулся к Селене, независимо держа руки в карманах.
— Сижу, придумываю, как превратить подвал в кладовую, — вздохнула девушка.
— Я посижу с тобой?
— А как же братство?
— Мирт и Колин к сестрёнкам в сад побежали. Хельми с ними — хочет ближе познакомиться с Люцией. Мика ушёл в гараж — он придумал, как приспособить плоскодонку перевозить кабанов, чтобы не тратить топливо для машины. Экономный, — ухмыльнулся Коннор, присаживаясь рядом.
— Интересно, почему это вы на занятия не пошли? Я думала, посовещаетесь — и к старому Бернару. А вы разбежались кто куда. Тебе ведь тоже учиться надо.
— Селена… — Мальчишка, сидя на ступеньке рядом, прикусил губу, как будто не решаясь сразу признаться. — Мне не надо учиться. Я же говорил… В голове у меня столько всего, будто мне ввели туда все учебники.
— Хм… У меня в голове тоже всего полно, если я постоянно об этом забываю.
Они посидели молча, а потом мальчишка осторожно, не глядя на неё, спросил:
— Селена, а тебя правда не пугает, что я наполовину машина?
— Где ж наполовину? — искренне удивилась девушка. — Из тебя драконы столько имплантатов вынули — небось и половины не осталось. Так что гордиться нечем!
— Наверное, только ты и Джарри считаете, что я полноценный человек, — раздумывая, сказал Коннор.
— Ага… А ещё братство, — тоже задумчиво сказала Селена. — А ещё Ирма со своей компанией. А ещё твоя группа, которую ты постоянно спасал в пригороде… Коннор, по-моему, ты прибедняешься. К тебе никто не относится, как… В общем, как ты думаешь. Ты для всех — сильный и умный мальчишка и сильный маг. Скорее всего, это ты ежеминутно помнишь, что напичкан имплантатами, и невольно считаешь, что другие смотрят на тебя как на машину. Попробуй забыть, что ты машина. Будешь очень удивлён, когда поймёшь, что об этом думал только ты.
— Ты уверена?
— Конечно, — вздохнула Селена и обняла мальчишку за плечи.
27
— Точно не боишься?
— Точно-точно!
— Смотри — я предупредил…
В следующий момент Селена, самонадеянно решившая, что после такого предупреждения готова ко всему, задохнулась от удара ногой в живот и отлетела к одному из столбов, на которых держался дом. Столб находился метрах в двух за спиной. Врежься она в него, позвоночник не сломала бы, но… В последний момент расслабилась и грохнулась сбоку, ухватившись за брус, когда-то деливший подвал на несколько секций. Руку больно дёрнуло, зато промелькнула радость оттого, что инстинктивно не согнулась от боли и смогла вспомнить о бру… Быстрый шаг спешащего к ней. Ей даже показалось, она услышала, как свистит воздух, когда он поднимал ногу — ударить её снова, чтобы не дать встать… Лопатками опёрлась о пол — и, всё ещё судорожно хватая воздух ртом, вскинула ногу навстречу уже прыгающему на неё. Попала! Глазам не поверила!
Коннор рухнул сбоку и, задыхаясь, как она, с короткими выдохами засмеялся.
Она со стоном приподнялась на локтях.
— Ты… ещё смеёшься… Ой, мамочки, как больно…
— А мне… нет, что ли? Повторим?
— А… мы встать… сможем?
— Щас… Встану и помогу.
Она засомневалась — охнул он, падая, тоже довольно болезненно. Но мальчишка, отлежавшись буквально секунды, встал так, словно и не падал, а просто уселся на пол отдохнуть. Встал одним мягким движением — завораживающим, грозным, со змеиной грацией. Шагнул к ней и протянул руку.
