— А я могу, — самодовольно и нахально усмехнулся высокий блондин. Потом сузил свои светлые глаза. — Что-нибудь в этом роде она должна была выкинуть.
— Уилл Леонард сказал нам то же самое, — промолвила Бесс. Денис Эллингсен бросила недобрый взгляд на своего спутника…
— Это менеджер Уилла Леонарда, — сказала она сухо. — Питер Торнтон. Но я не знаю ваших имен.
Нэнси назвала свое имя и представила Денис своих друзей.
— Мисс Эллингсен, — встревоженно проговорила она, едва с церемонией знакомства было покончено, — дело обстоит, как мне кажется, очень серьезно. Вы хорошо знаете Сэлли. Вы что, тоже думаете, будто она разыграла комедию с похищением в целях рекламы?
— Разумеется, нет, — твердо ответила Эллингсен. — У Сэлли нет ни малейшей нужды устраивать представления подобного рода. Она стала звездой, когда ей только-только исполнилось пять лет.
Нэнси вдруг пришла на память голубая контактная линза, найденная в ванной мисс Белмонт.
— А какого цвета у нее глаза?
— Голубые, конечно, — нетерпеливо поморщилась Денис Эллингсен. — Это известно всей Америке. Послушайте, какое вообще значение имеет цвет глаз Сэлли Белмонт? Какое отношение к происходящему? Если ее похитили…
— У меня есть весьма веская причина спрашивать вас об этом, — произнесла Нэнси. — Значит, от природы глаза у мисс Белмонт голубые? И она не пользуется контактными линзами?
— Разве вы не видели ее в фильме «Под рождественской елкой»? — вместо ответа осведомилась мисс Эллингсен. — Это была ее первая картина, и снимали ее двадцать пять лет назад.
— Эту картину я видела по меньшей мере раз десять, — сказала Нэнси. — Ее показывают каждый год на Рождество.
— А вы не забыли заключительную сцену?
Нэнси хорошо помнила фильм. В финале пятилетняя Сэлли плакала от радости, что получила наконец в подарок щенка, о котором страстно мечтала целый год. Камера высветила ее зареванное личико, и мама юной героини сказала: «Успокойся. Перестань плакать, не то твои красивые глазки станут краевыми».
— Конечно, не забыла! — воскликнула Нэнси. — Глаза у мисс Белмонт в самом деле голубые, и никаких линз она, следовательно, не носит. Тогда вот что…
Она вытащила из сумочки стаканчик с голубой контактной линзой на дне и показала ее менеджеру мисс Белмонт.
— Я обнаружила это на полу в ванной комнате Сэлли. У меня такое чувство, что линзу обронил похититель.
— Вы сказали, что преступник оставил записку? — волнуясь, напомнила Денис Эллингсен. — Я не ошиблась?
Достав из кармана клочок бумаги, Нэнси протянула его мисс Эллингсен. Девушки молча ждали, пока Эллингсен и Торнтон прочтут приговор похитителя.
— Ясно. — Администраторша Сэлли глубоко вздохнула. — Видите, какая вещь. Этот текст почти дословно повторяет письмо, фигурирующее в недавно показанном по телевидению очередном эпизоде фильма «На краю ночи». — Она горестно покачала головой. — Но поверить, будто Сэлли могла сама устроить такую заваруху, чтобы напугать своих поклонников, я все равно отказываюсь. Отказываюсь, слышишь, Питер? Торнтон не произнес ни слова.
— По-моему, было бы естественно и разумно, если бы вы, мисс Эллингсен, а также вы, мистер Торнтон, поднялись наверх в апартаменты Сэлли Белмонт. — Нэнси говорила негромко, но требовательно. — Вам необходимо осмотреть помещение.
Денис Эллингсен кивнула и тотчас взялась за ручку своего чемодана. Это был роскошный чемодан из дорогой кожи с инициалами Г. П., вытисненными на крышке.
— Какая красивая вещь, — сказала Бесс, идя рядом с Денис по холлу отеля. — Это что же, настоящий Генри Пьюиссант?
— Настоящий, — кивнула мисс Эллингсен.
— Он, должно быть, стоит целое состояние, — продолжала девушка.
Эллингсен пожала плечами.
— За отличное качество не грех и переплатить. По крайней мере, я так считаю.
— Я сама тоже так считаю, — грустно усмехнулась Бесс. — Но обычно мне просто не по карману хорошие вещи.
Первый раз с того момента, как они встретились, Денис улыбнулась.
— Я тоже давно живу с этим ощущением. Но не тревожьтесь. Если вам чего-нибудь очень сильно захочется, вы отыщете способ заполучить желаемое. Пусть даже придется вылезти вон из кожи.
Оглянувшись, Нэнси заметила, что Питер Торнтон как-то очень уж медленно и нерешительно тащится сзади. Потом он вдруг вообще остановился.
— Вы разве не идете вместе с нами, мистер Торнтон? — удивилась юная сыщица.
Торнтон явно колебался и пугливо поглядывал по сторонам.
— Что-нибудь случилось, Питер? — окликнула его мисс Эллингсен.
Торнтон закашлялся, потом, не отвечая, поднял свою рваную холщовую дорожную сумку и поплелся вслед за ними к лифту.
Двери номера 1204 еще не касались руки служащих отеля, поэтому Нэнси беспрепятственно ввела всех внутрь. Первым делом она показала Денис черные следы полозьев. На роскошном, безупречно чистом бежево-розовом мраморном полу они казались глубокими ранами. Спальня актрисы оставалась в прежнем виде — перевернутые столики и кресла, шелковые одежды, разбросанные повсюду, лампа на ковре… Эллингсен круто повернулась к Питеру Торнтону.
— Ты по-прежнему полагаешь, что Сэлли учинила все это сама? Инсценировала преступление, чтобы чего-то достичь?
Торнтон в растерянности повел головой из стороны в сторону. Физиономия у него была сконфуженная.
— Не уверен… Не знаю, что и думать… Я хотел бы сначала переговорить с Уиллом.
— Его дверь рядом. — Юная сыщица повела рукой влево. — Он сказала, что собирается вздремнуть.
Нэнси с подругами и оба менеджера, покинув зловеще-пустынные комнаты Сэлли, вышли в коридор и приблизились к номеру Уилла Леонарда. Грозное обещание: «Ты следующий» все еще не смыли с двери. Большие красные буквы словно сочились кровью. Денис даже слегка вздрогнула, увидев надпись.
Питер Торнтон постучал по двери. Ответа не последовало.
— Постучите громче, — уверенным тоном посоветовала ему Бесс. — Он всегда спит очень крепко.
— Ты-то откуда знаешь? — изумилась Джорджи.
— Из «Всеамериканского сплетника», — невозмутимо объяснила Бесс.
Торнтон постучал еще раз. Результат был прежний.
— Уилл! — закричал администратор, колотя по дереву что есть силы. — Уилл! Ты меня слышишь?
Нэнси взялась за круглую дверную ручку. Ручка легко повернулась, и девушка как бы нечаянно открыла дверь. То, что представилось их глазам, едва они переступили порог номера, заставило всех пятерых почти задохнуться от ужаса.
— Кошмар! — закричала Денис Эллингсен.
— Это невероятно… — хрипло прошептал Питер Торнтон, хватаясь за голову.
