– Вы к кому?
– К Федоровым, – быстро ответила Кира, опережая Колю. Почему-то она была уверена, что он пошлет даму с ее вопросом куда подальше. – Нам нужна Вика Федорова.
Похоже, Лиза вспомнила фамилию Надиной сестры правильно. Дама удивилась, но не так, как удивляются, слыша незнакомую фамилию.
– Мы из адвокатской конторы, – ляпнула первое, что пришло в голову, Кира. – Нам нужно расспросить ее о сестре.
– У Вики не было никакой сестры! – еще более посуровела дама.
– Двоюродная сестра, – уточнила Кира. – Надежда Федосеева.
Женщина наморщила лоб, вздохнула и посмотрела на Киру почему-то виновато. Не было в ней никакой суровости, поняла Кира. Просто старушка в отличие от Надеждиной соседки-учительницы не начинала улыбаться каждому встречному. Ну и правильно, не настолько у нас веселая жизнь, чтобы радоваться с утра до вечера.
– Вика квартиру продала. – Женщина подумала и села на стоявшую у подъезда лавку.
Кира стала рядом. Николай чуть позади.
– Давно уже. Как мать умерла, так она вскоре квартиру и продала. Даже попрощаться не зашла.
Женщина подняла с земли веточку, поводила около своих сандалий. Сандалии были красивые, дорогие.
– А когда это все произошло? – осторожно спросила Кира. – Когда она продала квартиру?
– Давно. Года четыре уже. Мать-то у нее скоропостижно скончалась. Цветущая женщина была, красивая. Веселая. А за месяц угасла. Вика очень переживала. Конечно, девочка совсем одна осталась. Ни мужа, ни родных.
– У нее тетя была родная.
– Про тетю ничего не знаю! – Дама повертела веточку в руках и отбросила в сторону. – Вика, считай, у меня на глазах выросла. Своих внуков нет, так она у меня как внучка была.
– А у новых жильцов могут быть ее контакты, как думаете? – Кира уже понимала, что из затеи ничего не выйдет, спросила просто так, без особой надежды.
– Не думаю. В их квартиру сначала одна семья въехала, муж с женой, молодые. Пожили с полгода и пропали. Теперь другая семья живет, года два уже. Тоже муж с женой.
– Так, может быть, они квартиру снимают? – предположила Кира.
– Нет. Квартира продана. Мне еще агент говорила, которая Викину квартиру продавала. Она тогда покупателей долго водила, несколько месяцев.
– А Вика в это время здесь уже не жила?
– Нет. Не жила и не появлялась.
Обиду соседке Вика нанесла сильную, даже сейчас женщина говорила с болью.
– А у вас случайно Викин телефон не остался? – неожиданно спросил Николай. Кира думала, что он так и будет стоять молчаливым охранником.
– Записан где-то, – равнодушно сказала дама.
– Пожалуйста, – взмолилась Кира. – Дайте нам его.
– Я ей много раз звонила. То телефон недоступен, то трубку не берет. – Женщина тяжело поднялась. – Пойдемте.
Дама жила в соседней с Викой квартире. Кира и Николай остались стоять у двери, соседка достала из тумбочки коробку с нарезанными из обычной бумаги карточками, порылась в них и вытащила нужную.
– Берите.
На карточке было написано «Вика» и номер телефона. Кира хотела номер переписать, но женщина тронула ее за руку.
– Берите, мне он не нужен.
Нужно было очень сильно обидеть старушку, чтобы ей стал совсем не нужен номер телефона девочки, которая была ей вместо внучки.
В лифте Николай морщил лоб, хмурился. Вика тоже молчала.
– Ты подожди пока звонить, – предостерег он, когда подошли к машине.
– Почему? – Кире нравилось, что он дает ей указания.
– Сначала нужно хорошо подумать, что соврать.
– Ты думаешь, нужно что-то соврать?
– Еще не решил, – серьезно ответил он.
Николай поправил очки, хмуро покрутил головой, тронул машину.
– Тебя что-то смущает? – спросила Кира.
Николай пожал плечами. Вообще-то Кира отлично знала, что его смущает.
– Денис удивился, увидев фото жертвы, – вздохнула она.
Он опять промолчал.
– Девушка Вика исчезла, не попрощавшись с соседкой, которая была ей вместо бабушки.
– Все это странно, но многоходовки хороши для детективов. В жизни всегда все просто.
– В жизни всякое бывает, – не согласилась Кира.
– Хочешь, за город поедем? – неожиданно предложил он. – Просто так, без детектива.
– Хочу, – сказала Кира.
Ей было все равно, за город так за город. Она поехала бы с ним на край света, но ему это вряд ли нужно.
– Брат и родители не могли перепутать собственную дочь с кем-то еще, – опять принялась она рассуждать.
– Вот именно.
– На похоронах были и другие люди.
– Подожди звонить, пока все не обдумаем, – повторил он. – Хотя… скорее всего этот номер уже у кого-то другого.
Кира полезла в сумку и достала телефон. Она совершенно не удивилась, услышав от Лизы, что хоронили подругу в закрытом гробу. Лицо умершей было сильно разбито, машина Дениса шла на большой скорости.
Николаю не понравилось, что она проявила инициативу, он посмотрел на нее с неодобрением, и Кира почувствовала себя виноватой. Руководить должен мужчина, но она к этому еще не привыкла.
Впрочем, привыкать не стоит, будет меньше страданий, когда он ее бросит.
Машина свернула с трассы, попетляла по узкой дороге, остановилась у небольшого пруда. Вода в пруду была зеленой, холодной. Одинокий рыбак скучал на противоположном берегу.
Они прогулялись по берегу, забрели в лес, но оттуда пришлось сразу выбираться, поскольку средства от комаров у них не было.
28 августа, воскресенье
Анатолий Михайлович проснулся рано. Вчера Аля с Костей привели внука и ушли куда-то на несколько часов. Это было к лучшему, Анатолий Михайлович любил быть с Данилкой без дочери, чтобы не пререкаться с ней по малейшему поводу. Жена его строгим воспитательным мерам не мешала, только улыбалась, видя, как муж заставляет ребенка самого мыть руки.
Сама она кудахтала над внуком не меньше Али, но при Анатолии Михайловиче сдерживалась.
Впрочем, веди она себя по-другому, Анатолий Михайлович едва ли смог бы прожить с ней всю жизнь. Возражать ему могла только Лена. Лена с ним спорила, и он на нее злился, но при этом никогда не переставал чувствовать абсолютную близость.
Зять казался усталым, улыбался через силу, но на Алю смотрел ласково, с нежностью. «Все у них нормально, – убеждал себя Анатолий Михайлович. – Проблемы бывают в каждой семье, не стоит обращать на это внимания».
Жена спала. Он тихо оделся, достал пистолет, с грустью подержал его в руке. Когда-то он и маленькую Алю учил стрелять. Сам он, конечно, не собирался давать девочке в руки оружие, но дочь очень просила, и он сдался. Он всегда ей уступал, даже когда понимал, что делает это зря.
