Смотрел на судей, вспоминая, каким образом тот или другой служитель закона получил это довольно тёплое место, заметив, как стиснули они челюсти, судорожно сглотнув слюни. Один даже вздёрнул подбородок, вложив во взгляд всё свое праведное презрение к преступнику, предавшему императора и интересы короны.
Сбоку от них расположилась элита Единого Континента, предвкушая незабываемое зрелище. Никто даже не удосужился скрыть то нетерпение, которое исходило от этой толпы, единой в своем желании сожрать одного из сильнейших.
Среди них, правда, было немало моих сторонников, тех, кто выбирал любую оппозицию правящему режиму, и тех, кто непосредственно поддерживал меня, но они, следуя плану, не смели показывать своего неодобрения.
Невольную усмешку, заигравшую на губах, сорвало тут же, как только ощутил её аромат, коснувшийся осторожным порывом ветра ноздрей. Чисто инстинктивно втянул глубоко, едва не задохнувшись, не закашлявшись, словно от свежего глотка воздуха, ворвавшегося в наш смрадный вертеп. Пока будто не прошибло холодным потом, что это запах предательницы, из-за которой я сейчас стоял со скованными руками в ожидании, пока кучка клоунов моего дяди вынесет мне приговор.
Бросил взгляд на импровизированную императорскую ложу, в которой сидела и она, не отрывая взгляда от меня. Сидела с гордо выпрямленной спиной, сложив руки на коленях. Казалась такой маленькой и бледной, с короткими волосами и большими влажными глазами, сжимая пальцы так, что побелели костяшки. Сердце грохнулось в пропасть, покатившись по самому дну с глухим стуком. Сердце, которое, как я думал, перестало биться ещё в камере. Стоял, жадно пожирая её глазами, впитывая в себя её образ и снова начиная ненавидеть себя за то, что реагирую на эту тварь, что хочу прижать её к себе хотя бы на мгновение.
Одёрнул себя, вскидывая голову и напоминая, что и должен запомнить её именно такой. Нет, не слабой и маленькой, а сидящей по ту сторону. Чужой. Рядом с ним. Той, которая предпочла мнимую безопасность Алерикса моей неизвестности.
Перехватил взгляд императора, с широкой улыбкой положившего ладонь на колено Лии. Скотина! Дёрнулся вперёд, испытывая желание оторвать его чёртову руку, и тут же стражники натянули цепи назад, не позволяя двинуться с места.
Лия резко выдохнула, и Алерикс молча кивнул помощнику судей. Зазвучал гонг, и судьи вытянулись, приветствуя своего императора.
* * *
– То есть, господин Нейл, вы утверждаете, что не можете рассказать о тех всплесках порталов, которые засек Императорский центр?
– Именно так.
– Будете утверждать, что впервые слышите о них?
– Ни в коем случае. Не впервые.
– Тогда откуда вы могли узнать о них, если не создавали их сами?
Допрашивающему судье всё сложнее сдержать раздражение. Этот фарс длится уже больше сорока минут, и каждый из них прикидывает в голове, как долго им ещё играть свои роли. Видимо, главный режиссер не посвятил их в подробности сценария.
– Я услышал о них во время… следствия. От самого императора.
И тут же ярким светом вспыхивает своеобразный монитор сзади меня, и мне не нужно оборачиваться, чтобы знать, что они все видят на нём.
Пытки, которые устроил Алерикс, пытаясь выбить нужные ему показания. Он же сам сейчас и экранировал свои воспоминания на обозрение суда. А я смотрел на Лию, ловил её реакцию, каждый вздох или вздрагивание, отмечая, как кусала она губы, как вонзала ногти в ладони. Казалось, я слышу, как замирает и снова начинает биться её сердце. Так, будто ей не всё равно. Так, будто ей было так же плохо, как мне тогда. Но потом трезвое осознание: она понимает, что избежала этого, отдавшись Алериксу. Подобные ей мрази неспособны к сопереживанию. Слишком трусливы, чтобы чувствовать большее, чем страх за свою шкуру.
– Господин Мортифер, в каком из смежных миров вы были?
– Только в тех, координаты которых есть в Императорском центре.
– Однако следствию стало известно о посещении вами тех миров, порталы в которые были неизвестны сотрудникам Центра. Как вы объясните эти факты?
– Каждая моя телепортация была известна Центру.
Судья усмехнулся, вставая со своего места и спускаясь ко мне.
– В таком случае позвольте продемонстрировать вам показания одной из ваших сотрудниц, на которых основывалось следствие.
Я повернул голову в сторону монитора, уже понимая, что там увижу. Проклятая сучка Клэр! Единственная женщина, кроме Лии, которая участвовала в переходах. Рассказала всё абсолютно про каждый перенос, про тщательную подготовку и установку глушителей, показала места, в которых они были установлены, вплоть до имён всех участвовавших в этом. Хладнокровно и обдуманно, выставив это всё таким образом, будто не так давно осознала, к чему может привести подобная деятельность, и не желая предавать правителя.
– Господин Мортифер, как вы прокомментируете показания доктора вашего Экспертного Центра?
– Господин судья, а разве вы верите всем женщинам, с которыми спите?
– То есть вы утверждаете, что это ложь?
– Я утверждаю, что не стал бы доверять словам женщины, которая способна предать мужчину, с которым была.
– Господин Мортифер, с какой целью вы посещали смежные миры?
– С разными. Всё зависело от задания, данного мне императором.
– Господин Мортифер! На этой площади нет ни одного Деуса, который бы не знал, что вы перемещались в мир смертных, например, для того, чтобы вернуть… – судья скривился, посмотрев прямо на Лию и всем видом показывая свое отвращение к ней, – нихила.
– Все мои действия так или иначе были связаны с мыслями о благе для Континента.
– О каком благе для Континента вы говорите? Речь идет о простой смертной.
Я пожал плечами:
– О смертной с уникальными способностями, которые всегда можно использовать, – бросил взгляд на еще больше побелевшую Лию, – в угоду Империи. Именно благодаря им я сейчас здесь, господин судья.
– Достаточно.
Голос Алерикса, спокойный и уверенный, заставил вздрогнуть едва ли не всех судей. И тут же раздался в моей голове неслышным для других шёпотом.
– Поразительное упорство, Нейл.
– Очередное разочарование, Алерикс?
– Скорее крах надежды на увлекательное представление с призывами свергнуть самодура-правителя и вернуть трон законному наследнику.
– Я действительно рад тому, что ты признаешься в этом хотя бы себе… дядя.
– Только зря время потерял…
– У тебя впереди ещё целая вечность…
– И почему я слышу в твоем безмолвии скрытое злорадство? Ты же отправишься под купол… племянник. Где твоя безысходность? Где твои страдания? Где, черт бы тебя побрал, хотя бы угрозы в мой адрес?
