После этого разговор завязался сам собой. Поговорили о школе, о разнице в организации обучения в России и Финляндии, о школьной программе и об учителях. Дима рассказал, что его родители вывезли в Финляндию еще маленького, в школу он пошел уже здесь, в Хельсинки, что свободно говорит по-фински. Потом, еще поговорив о финской литературе, нашли и взрослую книгу, которую все читали, – «За спичками» Майю Лассила.
Катя, как обещала, на Володю даже не смотрела. А Слава, наоборот, смотрела во все глаза. Постепенно робость ее прошла, и она сама свободно расспрашивала парня своей мечты о его школе, о жизни в Финляндии. Смеялась его шуткам, кокетничала, просила подлить шампанского и угрожала тем, что, несмотря на то что оно безалкогольное, она непременно опьянеет и сделает что-нибудь такое… такое…
В конце концов компания разделилась: Катя с Димой, называя друг друга Муми-троллем и Муми-мамой, уселись ближе к камину и занялись поджариванием сосисок в камине, а Слава осталась рядом с Володей на диванчике. Свечи потихоньку догорали, а потому в какой-то момент в комнате стало почти совсем темно. Слава расхрабрилась:
– Володя, Володя, а ты… Ты ждал меня? – дрогнувшим голосом спросила она.
– Конечно, – ответил тот, – я ведь еще летом обещал тебе показать Хельсинки, помнишь?
– Конечно, помню. Это было, когда мы с тобой ходили в парк культуры и катались на аттракционах.
– А ты еще так смешно пищала на «Емеле»…
Слава вспомнила ужасные, чудовищного размера качели «Емеля» и покраснела: она и вправду кричала там от страха, как будто ее резали.
– Ну и что! Мне страшно было. Я боюсь высоты!
– Ладно, не обижайся. Я не хотел тебя обидеть.
Они еще повспоминали лето. А Слава мучительно думала, как бы так перевести разговор в нужное ей русло. Любит он ее или нет? Что у них за отношения? Как сделать, чтобы он пригласил ее на свидание без Катьки и тем более без какого-нибудь Муми-тролля?
– А ты был в Рованиеми у Деда Мороза? У Йолупукки? – вдруг ей пришла в голову интересная идея.
– Нет.
– Нет? Ты живешь в Финляндии – и не был?
– Да как-то не знаю…
– Давай съездим! Я уговорю родителей, и мы съездим!
– Хорошо, – улыбнулся Володя, – уговори, и съездим. А то, действительно, живу в Финляндии, а у Деда Мороза в гостях не был.
– А я там хочу желание загадать… Знаешь, какое?
Сердце Славки билось быстро-быстро: «Сейчас или никогда, сейчас или никогда».
– Какое?
Но ответить она не успела.
– Эй, хватит шушукаться! Давайте сосиски есть! – неожиданно сзади напрыгнул на них Дима.
И тут же подошла Катя с тарелкой ароматных дымящихся сосисок.
Слава их обоих убить была готова. А Володя обрадовался:
– Давайте!
После того, как поели, Дима, точно фокусник, достал откуда-то гитару.
– Ты умеешь играть?! – восхитилась Катя.
– Да так, немножко балуюсь… – потупился тот, наигрывая какую-то мелодию.
Но Володя не дал ему произвести фурор, отобрал инструмент:
– Я умею играть гораздо лучше, – он взял несколько пробных аккордов и запел:
Мое море, прошу тебя, не выплюни меня на берег
Во время очередной бури твоих истерик.
Я так давно тебя искал по грязным пресным руслам
Зубами сети рвал, напрягая каждый мускул,
И я готов сожрать пуды твоей горчащей соли
За то лишь, что ты здесь остаться мне позволишь,
За то, что дашь и дальше мне дышать своею влагой.
Кроме этого блага мне больше ничего не надо.
Это правда, я за воду, жадно набранную в жабры,
Подарю тебе всего себя, только не нужно, ладно?
Выбрасывать меня волной на берег и изгибы
И оставлять там подыхать, как ту другую рыбу…
Чистый воздух, как едкий дым,
Совершенно непригоден для дыханья.
Рыбы не живут без воды
И не ищут почвы под плавниками,
Рыбы не умеют ходить
И летать не умеют тоже.
Рыбу очень просто убить,
Лишив того, без чего она не может…
Получалось у него не ахти, но Слава не замечала огрехов. Она старалась поймать его взгляд, улыбнуться ему. Ведь он пел для нее! В этом она уже не сомневалась. Для нее, и только для нее.
Я смотрел на твои фото сквозь призмы
аквариумных стекол,
Мои глаза мне врали – не ловили фокус.
Я бился головой об толстый лед этих прозрачных
стен,
Лучше смерть среди осколков на полу, чем плен.
Я знал, что должен быть с тобой, еще когда был
икринкой,
Поэтому я не лежу с открытым ртом на рынке,
Поэтому я не в цистерне и не в банке консервной.
Я здесь и я прошу тебя: не надо нервов,
Я так давно тебя искал по грязным пресным руслам,
Зубами сети рвал, напрягая каждый мускул,
Пожалуйста, теперь не выплюни меня на берег
Во время очередной бури твоих истерик…
«Я знал, что должен быть с тобой, еще когда был икринкой» – на этих словах у Славы даже слезы на глаза навернулись. Ведь это было не что иное, как признание в любви. В самой настоящей любви. А тем более, что именно в этот момент Володя посмотрел на нее. Прямо в глаза.
.
Владислава Койвестойнен
Он мне признался в любви! Он мне признался в любви!
Ночью ей не спалось, и она строчила сообщение за сообщением Тому и Джерри.
Том и Джерри
Когда? Как?
Владислава Койвестойнен
Он мне спел такую песню!.. Свою, наверное…
И она, как запомнила, пересказала слова, а также расписала подробнейшим образом все свои мысли и чувства по этому поводу.
Том и Джерри
Это не его песня. Это Нойз ЭмСи. Ты разве его не слышала?
Владислава Койвестойнен
Ну и пусть не его. Он меня любит! А еще он согласился поехать со мной в деревню Деда Мороза! А Катьку я попрошу с нами не ездить, и это будет наша с Володей романтическая поездка!
