Святки – время особое. Шутить и смеяться можно сколько хочешь, никто не осудит. Рядиться – в медведя, цыгана, хоть в чёрта – тоже можно. Парни силу да удаль показывают, на кулачках бьются – тоже забава добрым людям. Вот тут Никита и объявил, что нарядится орлом и полетит как птица – люди верят и не верят, и смеются, и подшучивают. А Никита какие-то кожи да досочки в охапке несёт, на колокольню поднимается. Народ вокруг смеётся, шутки ждёт. Да вдруг все притихли. Видят, стоит Никита на самом верху колокольни, в рубашке, без кафтана, к спине доски привязаны. Перекрестился и сиганул с колокольни вниз! Раскрылись у него за спиной крылья большие, орлиные, и полетел он к земле не как камушек, а вот как пушинка от цветка-одуванчика или как семечко кленовое: и крутило его, и вертело, да не вдруг о землю грянуло. И то хорошо, что снег глубокий: ахнули, подбежали – а он жив-здоров! Ногу, кажется, подвернул – да дело молодое, пройдёт. Вот тут уж было и крику, и расспросов, домой на руках понесли. А дома мать и сёстры – в слёзы, отец сперва выпороть хотел, да весь народ заступился: такой молодец, такой орёл – всей слободе слава!
Потом уж Никита любил рассказывать, как всё придумал, как ветром ему крылья чуть не оторвало, сколько силы потребовалось, чтобы удержать их, и как весело было лететь над землёй, как испугался только, что прямо на людей упадёт. А больше не летал и не хотел летать. К чему? Та девушка, что первая к нему, упавшему, раньше всех подбежала, теперь всегда с ним: жёнушка его любимая. А деток их народ Орловыми называет. И дело кожевенное у Никиты спорится. Что ещё для счастья надо?!
Церковь Иоанна Предтечи в бывшей Толчковской слободе
Как ярославцы Федориному горю помогали
В XX веке сказки в нашей стране не очень любили. Много лет их даже не рекомендовали читать и рассказывать детям: ребятам полагалось узнавать всё о жизни из правдивых научных книжек. Очень любили тогда песню со словами: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…»
И действительно, многое из того, что веками считалось сказкой, в XX веке оказалось самым обычным делом. В домах стало светло без огня и дыма, повозки начали бегать по дорогам без коня, люди научились летать по воздуху и плавать глубоко под водой. Можно сразу увидеть человека, который находится за тысячи километров от тебя, и даже запросто поболтать с ним о том о сём. Даже до Луны люди долетели и привезли лунные камешки на Землю. Разве это не похоже на чудо?! Много таких сказок родилось и в Ярославле, на его заводах, благодаря труду ярославских учёных, инженеров и рабочих. Даже у сказки Корнея Ивановича Чуковского «Федорино горе» есть ярославское продолжение!
Корней Иванович в своей книжке рассказал про грязнулю Федору, от которой убежали и посуда, и мебель: не хотели жить в грязи. Федора исправилась, вымыла и вычистила и столы, и чашки-тарелки, и ложки, и самовар. И всё это к ней вернулось. А дальше было вот что.
Пьёт Федора чай из чистой чашки за вымытым столом. И тут приносят ей телеграмму: любимый внук едет к ней в гости. Федора очень обрадовалась, но вдруг обратила внимание, что неряшества в доме ещё полным-полно: и стены, и потолок в пыли и паутине, на полу – горы мусора! Как же тут встретить-приветить любимого внука?!
Схватила Федора веник, давай обметать паутину, мести пол. Пыль столбом поднялась, хлопья паутины поплыли в воздухе, приклеиваясь к лицу и волосам. Помахала-помахала Федора веником, поняла, что не справиться ей с этой грязью, села и горько-горько заплакала. И вдруг… Вдруг что-то ка-ак сверкнёт, как грохнет! Открыла Федора глаза, а перед ней стоит добрый молодец, улыбается. «Здравствуйте, Федора Егоровна! – говорит. – Решили мы вам помочь!» Держал молодец какую-то бочку в руках, и тут он её набок положил, а у бочки с одной стороны тонкий хвост, а с другой – толстый нос-хобот. И вдруг бочка зарычала, заревела и стала хоботом своим всё засасывать – и пыль, и паутину, и мусор с пола. Скоро ни пылинки не осталось ни на полу, ни на стенах, ни на потолке, и воздух в комнате стал чистый, свежий. «Ой, чудо-то какое!» – всплеснула руками Федора. А добрый молодец улыбается: «Никакое это не чудо! Это просто электрический пылесос! Мы, рабочие ярославского завода «Красный маяк», первыми в нашей стране стали делать их для хозяюшек!»
Разулыбалась Федора: «Вот спасибо, голубчик! Дай я тебя чаем напою! Вот только сейчас чашечку полотенцем протру!» Взяла полотенце – а на нём пятно. Осмотрелась и увидела: занавесочки и вышитые салфеточки давно не стираны, и нет даже ни одного чистого, без пятен, полотенца. Всё надо стирать! А стирала Федора по старинке, в большом корыте. Каждую-то вещь надо долго в мыльной воде руками тереть да потом полоскать. Грязного белья столько, что руки сотрёшь, а к приезду внука всего не выстираешь! Федора снова чуть не заревела, но тут опять что-то ка-ак сверкнёт, как грохнет!
И тот же добрый молодец перед нею с новой бочкой. Эту бочку он на пол поставил, всё Федорино грязное бельё – и полотенца, и занавесочки, и скатерть, и простыни – в бочку положил. И снова бочка зарычала, загудела, что-то в ней забулькало. Вскоре вынул из неё добрый молодец всё бельё чисто выстиранное, белоснежное. Вот уж это – чудо! А добрый молодец снова улыбается и почти те же слова говорит: «Никакое это не чудо! Это просто электрическая стиральная машина! Мы, рабочие ярославского завода «Красный маяк», первыми в нашей стране стали делать их для хозяюшек!»
И встретила Федора Егоровна своего любимого внука в чисто прибранном домике, угостила тёплыми плюшками на белоснежной скатерти и спать уложила на чисто выстиранное, свежее бельё. И внуку в гостях у бабушки было очень уютно. И город Ярославль ему тоже понравился.
Разорванная фотография
В самом центре Ярославля, в самом красивом и торжественном месте города, горит Вечный огонь. Много лет вырывается из-под земли негаснущее пламя и освещает два обелиска, две каменные плиты, с которых смотрят лица людей, которые победили фашистов. На одном обелиске – воин в каске, с оружием в руках, и высечены слова «Слава воинам-героям»; на другом – женщина в платке, и можно прочитать надпись «Слава героям труда». И ещё выбиты цифры «1941–1945», и все мы знаем, что это годы Великой Отечественной войны, память о которой должна жить вечно.
