Оба приятеля к тому моменту почти окончательно протрезвели, а потому причитали, что по моей вине лишились снотворного в желудке. Благо что было чем пополнить, и от меня они не отстали, пока каждый из нас не употребил по три полных стакана. Будь я в облике Валентина Годвори, там и упал бы на пол в кухне, потому что такой дозой можно коня убить.
Но меня поразил иной факт: даже будучи Вампиром, я изрядно опьянел. Видимо, что-то в теле сломалось или до сих пор толком не восстановилось. А потому с неким даже облегчением принял приглашение своих новых знакомых переночевать у них. Дополнительный матрас нашёлся, как и подушка, и вполне удобно расположился в гостиной, рядом с непомерно кривоватым и неудобным диваном.
Про странный кусок не то маски, не то шлема меня никто не спрашивал, она так и осталась лежать на тумбочке в прихожей. Да и я вначале сомневался, стоит ли отдавать её на изучение именно этим специалистам от науки?
Потом всё-таки решил, что отдам этой парочке учёных мой трофей для тщательного исследования. Может, хотя бы подскажут, где производством такой странной, жидкой пластмассы занимаются?
Следовало ещё хорошенько обдумать события истекшего дня, проанализировать свои грубейшие ошибки и прикинуть, как и во сколько отсюда утром незаметно убраться. Но приятное расслабление от виски сломило всякое желание к самокопанию. Провалился в сон, словно в яму, хотя намеревался спать вполглаза, опасаясь предательства со стороны хозяев квартиры.
Часа через два сон стал рваный, неприятный, потому что нога разболелась основательно. Так и казалось, словно в икру ко мне заползли злобные тараканы и стали выгрызать там нечто для них питательное. К тому же мне вновь снился тот дурацкий сон, в котором неведомый и невидимый оператор взывал с мольбой в голосе: «Срочно вызывается куратор истории! Срочно…»
Вот так вот! Раскатал губу на пиршество удовольствий в окружении трёх прекрасных тел, а в итоге спал сам, холодный, никому не нужный. Да и женские тела, ставшие трупами, почему-то не вызывали во мне изначальной симпатии. Правда, я не был уверен в смерти шатенки, остававшейся за рулём, но выжить в сложившихся на дне реки условиях было нереально. Её наверняка сразу поломало вдавившимся в рёбра рулём.
Не выспался. Раздражение утром зашкаливало. Состояние слабости и неприятного похмелья выворачивало внутренности. Лень было подняться и, выйдя на кухню, напиться.
Зато порадовала нога. Осторожно её пошевелив, а потом и пощупав, я с ликованием понял, что регенерация сработала процентов на восемьдесят. Может, и буду прихрамывать, но несущественно. Так что следовало быстренько собираться и сматываться отсюда.
Только вот в каком виде? И стоит ли уходить чисто по-английски, не попрощавшись? Прислушавшись, понял, что учёные лежат на своих кроватях и дышат вполне равномерно для сна и тут же попробовал вернуть себе более привычную форму. Получилось! Как и обратное превращение в Вампира – прошло великолепно. А обрушившаяся на тело дополнительная усталость подсказала, что ногу можно считать полностью исцелённой.
Сел. Снял повязку. Присмотрелся к еле видимому шраму на икре. С удовлетворением его пощупал. И только после этого встал на ноги, окончательно убеждаясь, что готов к новым подвигам.
Но не успел и несколько раз приподняться на носочках, опробуя всё тело, как из спальни друг за дружкой появились мои врачеватели.
– О! – воскликнул академик. – Неужели гимнастикой уже можешь заниматься?
– Да нет, – ответил на его вопрос Магистр. – Это он собрался готовить завтрак на всех. Правда ведь?
И так на меня оба глянули, что я согласно кивнул и добавил:
– Только мне надо знать, какой у вас набор продуктов в наличии.
– Этого у нас хватает, – оживился гигант, первым устремляясь на кухню. – Правда, в большинстве всё промороженное и консервированное… Но есть печь СВЧ, всё что хочешь разморозим за несколько минут.
Тогда как Лажа потянулся требовательно к моей ноге:
– Ну-ка покажи! – И когда начал рассматривать, восхищённо зацокал языком: – Надо же! Вот я какой хирург с золотыми руками! Так зашил, что и шрама почти нет! А? Прям целитель мирового уровня!
С охоткой ему поддакнул:
– Удивляюсь, почему до сих пор не признанный и не увешанный наивысшими регалиями? – Мы вошли в кухню, где я непроизвольно хмыкнул, наблюдая, как три стакана наполняются на треть янтарной жидкостью: – Это что? Те самые замороженные продукты?
– В отпуске можно всё! – пафосно заявил Магистр, не дожидаясь нашего согласия и в один глоток заливая в себя утреннюю порцию. – Давайте присоединяйтесь.
Непроизвольно облизнув пересохшие губы, я попытался найти должный повод для отказа. Всё-таки ещё неприятный привкус после ночного пьянства оставался, да и в желудке что-то возмущённо бурчало и побулькивало.
Мои раздумья прервались короткими звонками в дверь, от которых мы вздрогнули все трое одновременно. К тому же сквозь толстое усиленное полотно слышался нервный женский крик:
– Доктор! Помогите, доктор! Срочно нужна ваша помощь!
И Магистр, потянувшийся к автоматическому пистолету, проворчал с жёлчным недовольством:
– Здесь что, дом свиданий устроили или частную клинику?
Глава 26
Беспредельные женские шалости
Сколько Софийка ни пыталась в течение дня дозвониться Валентину Годвори, тот так ни разу не отозвался. И сам не перезвонил. Из чего стало понятно: либо он занят неимоверно, либо опять наступило долгое расставание с ним. Но потом она вспомнила, что сегодня пятница. В этот день, по утверждениям их общего приятеля Николя Мэтрюс, Валентин всегда стремился к новым знакомствам. Следовательно, можно его сегодня не ждать и не надеяться на случайную встречу.
Софи довольно много знала об этом мужчине, он ей откровенно нравился, она даже видела его несколько картин и втайне ото всех приобрела одну из его впечатляющих акварелей. Она часто, если не постоянно, общалась бы с этим мужчиной и всегда о нём помнила с какой-то томительной грустинкой в сердце. Лишь негативное отношение к ней со стороны Лианы Мэтрюс и отторжение от их дома на долгое время расстроило дружеское общение с художником.
Поэтому когда он позвонил три дня назад, помчалась к нему с огромной радостью и восторгом. И даже когда попала в аварию, не слишком расстроилась. Потому что на следующий день Годвори сам забрал её из клиники, сам отвёз домой, накупил продуктов и, походя, решил вопрос с нежданным затоплением от соседа сверху.
А теперь его нет и по телефону не отвечает.
Ближе к полночи Софийка уже почти собралась выходить в свет. Настолько ей стало грустно и одиноко. И ещё казалось, что если она наведается в МеРЦИ, то обязательно там разыщет Годвори. Что-то подсказывало, что он именно там. Могло ведь такое случиться, что ему ни с кем не удастся познакомиться и тогда на ночь он будет рад остаться со старой знакомой.
