По их мнению, я сдвинулся на совсем невыгодное для себя место, в угол комнаты. Хотя именно оттуда мне было выгоднее всего атаковать автоматчиков на своей фирменной скорости. Зато ещё один человечек, настороженно угрожающий мне пистолетом, появился на пороге гостиной:
– Ты что с женщинами сотворил?! Убил? – Причём в его тоне преобладало скорей любопытство, чем злоба. И я старался выглядеть готовым на любое сотрудничество:
– Так мне выдали этот пистолет, стреляющий сонными капсулами. Усыпляет на час, и ещё полтора часа после этого человек чувствует себя вялым, словно не выспавшимся. Но в то же время его можно разбудить, если брызгать в лицо холодной водой и давая нюхать нашатырь…
– Заткни пасть! И жди моих вопросов! – прикрикнул на меня старикан, после чего обратился к обладателю пистолета явно с родственными интонациями: – Сынок! А ведь это феноменальная возможность тебе избавиться наконец-то от этой сучки. Сделаем так, что она не проснётся, а вину свалим на этого воришку-ублюдка.
– Да я её не убивал! – позволил я себе возмущение. – И меня сюда пославшие люди знают, что я на убийство не способен!
– Ха! Мало ли как оно случается, – изгалялся в сарказме адвокат. – Упала, ударилась виском об угол мебели какой… Что там?
Это он уже спрашивал у сына, который весьма осторожно рассматривал моё оружие. Да оно и понятно, вряд ли кто иной из землян держал раньше такое чудо в руках. Вот и он весьма удивился:
– Слишком странная штуковина… Похоже, нечто запредельное из ультрасовременных технологий. Явно не по рангу простому воришке такое иметь…
Пока они не потребовали от меня снять шапочку, прикрывающую лицо, мне следовало использовать скрытый пока козырь:
– Так мне этот пистолет выдали в государственной службе безопасности. Там даже маркировки есть на рукоятке, и на стволе это подтверждается.
Вроде подействовало, Россехшейн приказал своему отпрыску:
– Сынок, отдай трофей Гору, он у нас и в таком разбирается! – И уже ко мне, голосом жёлчным и строгим: – А ты давай, снимай маску и начинай говорить, для чего сюда припёрся?
– Мне было приказано забрать у вас все документы, касающиеся хцыри, – попытался я выиграть ещё хоть пару мгновений, при этом словно забыв о шапочке с прорезями у меня на голове. – Насколько я понял, их всех государство решило постричь под ноль.
Слишком медленно и осторожно двигался сынок адвоката к одному из автоматчиков, вдоль дальней от меня стены, так и продолжая меня держать на мушке своего пистолета. Зато вышеупомянутый Гор явно расслабился, глядя на мои поднятые руки и поверив в полную готовность к сдаче своему начальству. Он положил автомат себе на колени и протянул руку, готовясь взять подносимый ему трофей.
Зато старикашка адвокат взъярился:
– Я сказал, маску сними!
– Да пожалуйста…
И я начал тянуть маску вверх. Но момент касания рук сразу двоих человек к моему пистолету я уловил чётко. По данному мною импульсу пистолет озарился яркой вспышкой, вводя во временный паралич сразу двух противников. А как они думали? Так просто и безопасно касаться оружия Вампира?
Ну и в момент вспышки я уже сам двигался со скоростью мельтешащей под солнцем тени дельтаплана. Одного автоматчика разоружил идеально, он и дёрнуться не успел, умерев без шума и пыли. А вот со вторым капельку не успел, точнее, слишком торопился к хозяину квартиры. Автоматчик тоже умер, но вот один выстрел успел-таки сделать. Благо ещё, что автомат «Узи» стреляет довольно негромко, словно крышка по кастрюле грохнула. И вряд ли служба безопасности данного дома всполошится.
У адвоката некий пульт с кнопочкой тоже удалось вырвать раньше, чем старческий и уже сломанный пальчик успел ту самую кнопочку нажать. Зато в следующий момент непроизвольно скривился от неприятного воя. Это так господин Россехшейн отреагировал на порчу своей руки.
Пришлось выверенным по силе ударом прекращать этот вой, попутно разбивая губы старику и нос сворачивая набок. Дельная получилась пощёчина, результативная, захлёбываясь кровью, старикан тут же забыл про палец и в бешенстве зашепелявил:
– Ты!.. Мразь!.. Тебе конец!.. Ты знаешь, на кого руку поднял?!.
– Дятел старый, следи за словами! – пожурил я его, снимая шапочку. – Или ты меня не узнал?
Судя по тому, как гневно прищуренные глаза стали круглыми, выпуклыми и большими, пациент меня узнал и довольно быстро понял, что всё это неспроста. После визита такого доктора излечиться нереально. Хотя… Вон Роме Грэйхемцену выжить-то удалось. Может, и данный пациент ни в чём не виновен?
Чем я его и обнадёжил:
– Не думаю, что тебя оболгали огульно. Но сейчас ты получишь шанс для оправдания. Надо отвечать быстро, правдиво, ни о чём не задумываясь. Малейшая ложь или заминка увеличивает счёт в минус. Всё осознал?
Говоря всё это, я не простаивал. Пользуясь своей скоростью, выкинул автоматчика из кресла, усадил туда хозяина квартиры и надёжно привязал. Затем сквознячком метнулся по всей квартире, проверяя, нет ли здесь ещё пары-тройки обитателей.
К тому моменту окровавленный Рося созрел окончательно для разговора. И, как оказалось впоследствии, не пожелал смириться со своей судьбой. Пытался не только врать, утаивать, переводить стрелки и прочее, но и весьма щедрыми заявлениями и обвинениями в адрес своих покровителей выкупить свою жалкую жизнь.
Начал я, правда, с самых прозаических вопросов:
– Чего это ты так на невестку обозлился, что смерть решил ей подстроить?
– Так она ведь уже не раз угрожала на сына моего донести. И на меня тоже… И сыночка своего воспитала в ненависти к отцу родному и к деду. А в наших семьях это есть грех великий и страшный.
– А чего засаду решили тут устроить? Гостей каких-то ждали или как?
– Так «правая рука» Ворона сумел условное слово сказать в телефонном разговоре. По нему получалось, что некий важный, но жутко опасный гость к нам заявится… Жаль, недооценили мы тебя и не ждали именно Вампира. Или у нас всё равно не было шансов тебя свинцом напичкать?
– Конечно, не было, – утешил я его. – Просто в случае начавшейся стрельбы я бы вас всех сразу порешил да и отправился бы за некоторыми ответами к Кауфту.
Тут старикашка явно поразился:
– На Кауфта замахнулся? Но ведь тебе его трогать нельзя!
– Что значит нельзя? Кто такое выдумал? – не скрывал я своего искреннего удивления. – Для высшей справедливости нет преград.
– Ну как же? Я сам слышал заявления от Сиднея, что его Вампир никогда и никоим образом не коснётся!
– Правда? И на чём была основана его такая уверенность?
– Не знаю. Но догадываюсь. И выскажу свои соображения, если ты пообещаешь, что не будешь меня кусать.
Я скривился в отвращении, но вовремя прикусил свой язык и ответил в духе ожидаемого от меня цинизма:
