Он поднялся, вздернул воротник своего пальто, вновь становясь похожим на сыщика из дурного детектива, и пошел прочь.
– А кого еще убили? – крикнул ему в спину Хотьков.
Но капитан, не оборачиваясь, лишь пожал плечами.
* * *
Прошла неделя. Магическое сообщество было взбудоражено и бурлило, как ведьминский котел. Слухи об убитых ходили самые разные, количество трупов в них варьировалось от озвученных Арефьевым пяти до тринадцати и даже двадцати двух. Но полного списка фамилий предоставить не мог никто.
Олю Всеславскую после вызова на допрос родители спешно отправили из города в неизвестном направлении. Муня сказала, что они договорились с Арефьевым по первому его требованию вернуть дочь, и только с таким условием он согласился на отъезд.
В знакомый кабинет вызвал Арефьев и Луку. Его стол вновь был девственно-чист, лежали на нем лишь лист бумаги формата А4 и шариковая ручка.
– Ну что же, Лукерья Павловна Должикова, – сказал капитан, придвигая ей лист и ручку, когда она села напротив, – а ведь я предупреждал…
– О чем? – уточнила та.
– О том, что убийства еще будут, – нехорошо улыбнулся Арефьев. – Вот здесь напишите, пожалуйста, обо всем, что произошло в вечер покушения на Ольгу Всеславскую. Кто где стоял, кто что говорил, все, что кажется вам важным и поможет поймать преступника.
Лука взяла ручку и задумалась. Предчувствие говорило о том, что доблестным органам ни за что его не поймать.
– Вы плохо помните события того вечера? – подсказал Арефьев.
Лука с удивлением посмотрела на него.
– Что?
Взгляд капитана был злым.
– Ваши друзья в один голос утверждают, что плохо помнят произошедшее. То, что любой из них может оказаться следующим, они в расчет не берут.
– Почему вы в этом так уверены?
Капитан покачался на стуле. Затем постучал себя по груди, как орангутанг:
– Это здесь… Сыщицкое предчувствие. Под ударом находятся те, кто посещал тот самый закрытый прием, о котором все дружно отказываются говорить. Что там происходило? Массовая оргия? Элитная БДСМ-сессия? Просмотр жесткого порно?
Перед глазами Луки предстал гроб с телом… Она не знала Эмму Висенте, но видела ее живой, а затем видела, как та умирает! Жесткое порно?! Да чтоб тебя…
Лист сдуло со стола прямо в лицо полицейскому. Глядя, как он отбивается от бумажного агрессора, девушка засмеялась, вовремя взяв себя в руки. Спасибо Анфисе Павловне и ее постоянным нотациям о сдержанности!
Арефьев вскочил, подошел к окну, проверил закрытую форточку, с изумлением посмотрел на лежащий на полу сильно измятый лист. Развернулся к Луке и рявкнул:
– Если бы вы сообщили то, что скрываете, гарантирую, стали бы лучше спать!
– Если бы – я подчеркиваю! – если бы нам было что сообщить вам, вы перестали бы спать вовсе! – зло парировала Лука. – Дайте мне другой лист, я напишу показания и пойду. Меня ждут.
Капитан двумя шагами пересек маленький кабинет, достал из ящика новый лист и положил на стол.
Да, она напишет, кто что говорил и кто где стоял! Напишет, как после хлопка, оказавшегося звуком выстрела, схватила Олю за руку и, повинуясь животному страху, закричала: «Бегите!» Не напишет лишь о том, чему больше нет места на этой земле, – о призраке Юли Всеславской, заставившей сестру отклониться с траектории предназначенной для нее пули.
Когда она закончила, Арефьев внимательно прочитал написанное.
– Вот тут вы пишете, что закричали: «Бегите!» А почему?
– Что почему?
– Почему закричали?
Лука пожала плечами.
– Я испугалась. Считайте это предчувствием сродни вашему, сыщицкому! Да и Оля стояла в стороне… на виду, а мы – толпой.
Больше капитан ни о чем спрашивать не стал. Подписал пропуск, молча кивнул на дверь. Только сейчас Лука заметила, что выглядит он как человек, который не спал уже несколько суток.
Она вышла на улицу и с облегчением вдохнула морозный воздух. Все-таки в этом здании сами стены давили на посетителей, принуждая их признаться в том, что было… и чего не было.
Черный автомобиль приветливо мигнул с другой стороны улицы.
– Как прошло? – спросил Яр, когда она села в машину. Поцеловал ее. Его губы пахли кофе – на подставке стояли два стакана. – Один – твой.
– Спасибо.
Лука прижалась виском к его плечу, не желая говорить. Отчего-то в присутствии Яра все тревоги становились неважными.
– Думаю, он задавал мне те же вопросы, что и остальным, – с трудом отрываясь от Гаранина, произнесла она. Взяла свой кофе, с наслаждением отпила. – И он настаивает на том, что охота ведется на тех, кто был на похоронах Эммы Висенте. Правда, – она невесело усмехнулась, – о похоронах он не знает, поэтому строит самые дикие предположения. Даже говорить тебе не хочу!
– Я тебя сейчас отвезу домой, а потом уеду, вернусь только ночью, – помолчав, сказал Яр. – Работа наклюнулась…
Лука испуганно взглянула на него. Работа? Какая-нибудь мерзкая тварь, вроде альгуля?
– Ну что ты? – Гаранин обнял ее одной рукой, прижимая к себе, другой вывернул руль. – Это ерунда, а не работа. На полчаса. А завтра надо к Алусе съездить.
– Съездим, – Лука потерлась лицом о его футболку, – как там с операцией? Решается?
– Да. Назначили первый цикл анализов и исследований. Нам не привыкать…
– Нам не привыкать, – эхом откликнулась Лука.
И когда эти двое так прочно заняли место в ее сердце? Когда одинокое «Я» сменилось крепким «МЫ»? Робко толкнулось в сердце «Я люблю тебя». Будто новая жизнь. Лука едва сдержалась. Чем реже говоришь такое парням, тем лучше!
* * *
Вечером подавленные произошедшим ребята лениво обменивались ничего не значащими репликами, наблюдая, как у стойки Саня Логинов клеит шикарную рыжеволосую ведьмочку.
– Пойду я, пожалуй, – поднялся наконец Димыч. – Завтра вставать рано.
Когда он ушел, Муня позвала Луку – посетителей в зале было немного, видимо, слухи о вчерашнем событии всех распугали.
– Ты сегодня встречалась с Арефьевым? – спросила она, произнося фамилию капитана равнодушно: Вит сидел рядом.
– Да, давала свидетельские показания, – подтвердила Лука, – наверное, как и вы.
– Он тебя тоже пугал новыми убийствами?
Девушка кивнула. Муня и Вит переглянулись.
– Нехорошая тенденция складывается, – тихо произнес Алейник и показал Луке заметку в телефоне.
Две колонки: левая длиннее, чем правая.
Лука присела рядом с Витом, читая фамилии, в том числе и фамилии своих друзей. Юля Всеславская была в обоих списках. Оля – выделена другим шрифтом только в левом.
