Бесполезная Ноха давно растворилась в холодной сырой черноте, однако с приближением к захваченному дуксами посольскому кварталу оживленней не становилось, скорее уж наоборот. Конечно, в четвертом часу ночи стихают даже отъявленные гуляки, но тишина, если она после радости, не давит, а обнимает.
– Мертвовато, – поделился своими ощущениями Валме. – И невозвышенно к тому же.
– Зато неплохая охота, – Салиган кивнул в сторону Торской, где свет нескольких факелов позволял разглядеть с полдюжины черных фигур, как раз сворачивавших на Голубиную. – Пропускаем?
– Несомненно, – Алва проводил не узнавший своего счастья патруль взглядом. – Берем ближе к Посольскому, должны же его караулить.
– Еще как, – обнадежил дукс, – это только я себя не берегу.
– Ты недостаточно свободен, – согласился Рокэ, Салиган в ответ развел руками не хуже Коко. Дукс вел себя ужасно мило, но от города тошнило по-прежнему, и к тому же начинало ломить ноги, спасибо, хоть гвозди о себе не заявляли. Прогулка получалась никчемной, валтазаров афронт – и тот загладить было нечем. Оллария, выплюнув Эпинэ, перестала биться в конвульсиях, поблекла и приноровилась к свободе. Дуксы резвились и грызли друг друга, люди выживали, а самые дошлые еще и норовили кто повыше пролезть, кто забраться в чужую тарелку, это было противно. Это было противно, противно, противно…
Крутящаяся в голове фраза тащила за собой стихи, но Валме не собирался воспевать увиденные мерзости, к тому же он был неприятен сам себе. Столько ошибок, столько непозволительных, пошлых ошибок! Жалеть Валтазара, не отравить Кракла и в довершение всего начать светскую жизнь в объятиях ныне свободной Дженнифер… Генеральша бренькала на арфе, потом велела перерезать гранат, тот уперся; пока Марсель пилил фрукт, красотка успела закрыть двери и изысканно возлечь на софу. Что от него требуется, оруженосец догадался сразу, но с чего начинать, не представлял – у служанок платья шнуровались спереди, а переворачивать графиню было во всех смыслах неудобно. Иссерциал с Лахузой описывали блюдо, но не способ его приготовления, к тому же в древности дамы не шили туалеты, а драпировались…
«Это было позорно», – прошипел Марсель, и тут его схватили за локоть.
– Уличное душегубство требует особой сноровки, – шепнул Алва, – так что не вмешивайся. Разве что мы не будем справляться.
– «Мы» – это ты? – уточнил виконт, отгоняя мерзкое видение. – В смысле император?
– Мы – это не ты, – объяснил Рокэ и занялся Эпинэ. Марсель вслушался, ожидая приказа стать в сторонке и не мешать, но Ворон быстренько объяснил про свою шляпу, вернее, про сигнал «приготовиться». Выходит, эти самые навыки у Робера есть, а у наследника Валмонов, друга бакранов и бывшего посла Ургота – нет?! Абордажи и бревна Марсель терпеть не мог, но остаться без душегубства было обидно.
– Ну да, – тихонько буркнул виконт, – в темноту очень интересно пялиться! Так выразились бы адуаны, а приличных слов у меня нет.
мурлыкнул Рокэ, —
воззряться во тьму,
И для зренья полезно, и пища уму…
Маркиз Габайру, впервые обнаружив под обеденным столом Готти, заметил, что некоторые виды наглости вызывают умиление. Валме попытался умилиться, и тут споткнулся сноровистый Эпинэ, виконт его поддержал и почувствовал себя в некотором роде отмщенным.
– Спасибо, – поблагодарил Иноходец, он все-таки был чудесным человеком и, в отличие от Валтазара, добро помнил.
– Пожалуйста, – развел руками Марсель. – Так вам уже приходилось резать патрули?
– Да. – Повелитель Молний вдаваться в подробности явно не желал, а вытягивать их было некогда – впереди красноречиво блеснуло. Валме подобрался, однако ничего не случилось. Пятеро дуралеев – данарии ходили исключительно пятерками – посветили факелом и опознали шедшего первым Салигана, который небрежно махнул рукой в сторону спутников, мол, эти со мной. Патрульные не возражали, а Рокэ они отчего-то не приглянулись.
– Робер, – предложил Марсель, когда чужие шаги стихли, – почему бы вам не пристать к регенту с вопросом «а почему мы их не…»?
– Я бы их тоже не тронул, вояки и вояки.
– Да, – подтвердил Рокэ, – убивать почти не тянуло.
– А меня, – сварливо заявил Валме в спину присоединившемуся к дуксу Ворону, – тянет. Вот прямо сейчас и тянет. Ходят тут, факелами машут, спрашивают… Мне не нравится, когда на меня светят, а вам?
– Но они же в патруле, – объяснил Эпинэ, очередной раз обозначив сходство с Котиком и бакранами. – Должны проверять.
– Только не меня! – отрезал Валме, пытаясь отрешиться от ноющих ног. У следующего перекрестка свернули направо, в полную тьму, чудом не наткнулись на какую-то ерунду вроде тележки и переулками выбрались к Родниковой площади. Здесь из восьми фонарей один все-таки горел, и на нем раскачивалась повешенная собачонка чуть побольше левретки. Оставить ее висеть означало предать Котика, Марсель шагнул вперед, доставая кинжал, но Рокэ оказался быстрее. Скрипнула разрезаемая веревка, окоченевший трупик шмякнулся оземь с глупым деревянным стуком.
– Что и требовалось доказать. – Салиган тростью перевернул незадачливого кобелька, показалась табличка с именем Дженнифер, уточняющим неприличным словом и возмутительной подписью. – Сучья ссора во всем ее великолепии.
– «Суза-Муза»… – Эпинэ тоже прочел и теперь смотрел прекрасными недоумевающими глазами. – Как это?!
– Война, – объяснил Салиган. – Известные вам Свободная Дженнифер и замужняя Людовина… Одно время Дженнифер собиралась в «Орлицы Данарии», а Краклица – в ее же голубки, но тут Джаррик напомнил об отринутых символах, а я предложил своих ворон. В результате птичками дамы так и не стали, зато гадят друг на друга, как все голуби Нохи скопом, для чего завели себе фальшивых «суз». Коко вне себя от формы, хотя признает, что по существу правы обе стороны.
– В каком смысле? – Марсель еще раз глянул на безвинную жертву не поделивших свободу стерв и развил свою мысль: – Краклица откровенно клевещет – Дженнифер не кобель. Увы, я за свои слова отвечаю.
– Ну так не верь глазам своим! – огрызнулся Эпинэ, повергнув в изумленье не столько виконта, сколько себя самого. – Извините.
– Охотно, – Валме едва не погладил беднягу по голове. – И все равно, Раймон, тут что-то не так.
– Как выражается Кракл, повода для тревоги нет. Собак вешают вторую неделю, и не по одной, так что мелких сучек быстро не найдешь, а большую еще попробуй поймай. Наши сузы отнюдь не герои, а платят им сдельно, вот они и вешают что ни попадя. Гляньте-ка! – дукс кивком указал на соседнюю ветку. – Следы трудов противной стороны. Ручаюсь, до утра они еще парочку раз…
– Патруль, – с облегчением выдохнул Иноходец.
– Разумеется, – не глядя откликнулся Салиган, – иначе с чего бы мы здесь торчали? Хотя ребеночка-другого прихватить тоже не помешает, они такие забавники… Господин Проэмперадор, не подумайте чего плохого, я про медузок. Они пока мелкие, но ведь разрастутся.
