– Чкалов через Северный полюс до Штатов доберется, но это уже позже, году в тридцать пятом.
[129]
– И как же ты жить-то мортуешь с эдаким капиталом в башке?
– подозрительно вкрадчиво поинтересовался пахан.
Похожие вопросы я задавал себе не раз. К сожалению, ничего дельного в рамках прокрустова ложа социализма не выходило, собственно, именно поэтому мне и приходилось держать политический вариант продажи информации о будущем как основной и даже единственный. Но некоторые слабые идеи все же имелись:
– Можно вложиться в картины, я помню несколько авторов, ставших знаменитыми. Но результата так можно достичь только лет через двадцать-тридцать. Или подождать оттепели с десятком-другим старых икон. Еще на денежных реформах немного заработать, но это уже только после войны. Хотя… Все же надежнее производством заняться, есть варианты с лапшой быстрого приготовления, туристическим снаряжением, ксерографией,
[130] полупроводниками или аквалангом…
Князь принял этот детский лепет молча, пауза затянулась, так что я поспешил ее разбить последним отчаянным рывком:
– Вот в Соединенных Штатах реализовать мои знания намного проще. Я неплохо представляю себе технологии будущего, так что можно запатентовать какие-нибудь изобретения, а то и еще проще, заняться игрой на бирже.
– Биржа, значит? – наконец-то встрепенулся Гвидон и сразу уточнил, выказав неожиданные познания: – Но ты же курсов не можешь помнить!
– Разумеется, – я постарался скрыть радость от «поклевки». – Но зато хорошо представляю основные направления развития науки и техники. Если видеть названия компаний, виды продукции, фамилии, что-то непременно всплывет в памяти. Да и политику всякую со счетов нельзя сбросить. Сразу миллионов не получится, но потихоньку денежка потянется.
– Складно, – неожиданно задумался авторитет, выскреб из-за уха вошь и щелчком раздавил ее между ногтями. Затем продолжил как бы сам с собой: – Рвануть нитку непросто, лягавые ее хорошо забили. Готовиться надо, основательно, такое сразу трелить
[131] надо.
И замолчал минут на пять. Я уже думал он специфически, по уголовному задремал сидя с открытыми глазами – все ж болел недавно, и прикидывал, как половчее попрощаться, да пролезть на свое место на нарах, но тут лидер шайки наконец громко хмыкнул, и… как ни в чем не бывало занялся моей подготовкой к существованию на Соловках. Не иначе, решил поднять мои шансы на выживание в последнюю ночь перед Кемью.
Скоро передо мною развернулась широкая панорама из лагерного быта со всей его беспощадностью, знаменитым зоновским блатом, административной структурой, расстрелами, зачетами, довесками, пайками, жульничеством, грабежами, охраной и прочими «мелочами».
– Дербанки не боись, зевать сторожись, – терпеливо поучал меня Князь. – Серьезным людям шепну, а шелупень сам гони по пи…де мешалкой. Но буреть не смей, не по масти тебе, тем паче супротив лягавых. Да, серяк
[132] приличный справь, в рванье враз за фраера пойдешь. Катать не садись, паек под пашню не сдавай,
[133] хотя, – он посмотрел на мою не особенно худую физиономию, – тебе не в падлу. Главное, не вздумай втыкать
[134] на общих работах. Оно завсегда в стаде проще кантоваться, и пайку вкуснее бросают. Но захлестнет работа, жилы вытянет, а случись какой шухер с хавкой, или перекинут куда на усиление – ярмо не скинешь и загнешься как доходяга под комлем на делянке. Так что сразу болячку замастырь, нарядчику лукни
[135] или вообще затихарись на дальняке под перекличку. Короче, не боись халявы, вашего «брата-телигента» в начальстве много, потри по душам с одним да с другим, вытащат на подработки по счетам щелкать. Особенно к КВЧ
[136] приглядись, там контриками под крышу забито…
Более-менее довольный сотрудничеством с преступным элементом, я вернулся «к себе» уже далеко за полночь. Но едва растолкал соседей и добрался до законных двух вершков, неугомонный Михаил Федорович чуть слышно, но отчетливо проворчал:
– Обманет он тебя. Вот не знаю, о чем вы договаривались, и знать не хочу, но я таких сволочей в достатке видел, в любом случае обкрутит вокруг пальца, а потом еще поглумится.
– Ложечки вроде бы нашлись, – неожиданно для самого себя выдал в ответ я. – Но…
Правда, где осадочек? Так его и искать не надо, плавает по поверхности! Как-то незаметно и подозрительно легко с решения глобальной проблемы выживания страны я перестроился на путь корысти, да еще не сам для себя, а в сомнительной компании уголовника. И это не вся проблема, ведь если сбросить шелуху наставлений молодому зэку, кто я для Князя? Инструмент! Не получу ли я вместо богатства и славы темный подвал, побои, а потом, когда выжмусь досуха и принесу достаточный капитал, результирующий нож в печень? Прямо холст, масло: «спаситель отечества» достойно применил на практике знания будущего.
Но есть и позитив. Во-первых, не зря потратил пол-таблетки антибиотика. Теперь понятно, у кого искать документы, если, конечно, они понадобятся. Кличка, она в мире малин и лагерей понадежнее паспорта будет.
Во-вторых, неверие лидера шайки в конструктивное сотрудничество с чекистами настолько абсолютно, что он даже посчитал лишним как-то разубеждать меня в подобной глупости. Такой подход убеждает сильнее телерекламы будущего.
Ну, и в-третьих, он же натолкнул меня на выход из тупика: деньги, большие деньги. Ведь, и правда, вполне реально, к примеру, нанять пару-тройку писателей и с их помощью выпустить и распространить серию книг-предсказаний. Или написать стопку хитрых писем тому, другому, предупредить третьего, подкупить четвертого или пойти по пути индивидуального террора. Проплатить или сагитировать десяток контриков, да заказать убийства ключевых фигур будущего! Не окажется ли, что изменить историю подобным образом проще и безопаснее, чем с привлечением всей мощи «коммунистической партии и советского правительства»?
Дело только за малым – вырваться с Соловков, но не просто в СССР, а за границу, и… Обязательно с работающим смартфоном. Без него, родимого, а, вернее, без сохраненных в памяти институтских учебников и прочих книг, получить большие и быстрые деньги будет сложно.
