39. О смерти императора
В год от воплощения Господня 1039, когда император Конрад уже на своего сына, короля Генриха, дело государства, а также надежду на лучшее положение империи мог бы возложить, увидев, что почти все в государстве склонялось к его желанию, в этот самый год, он праздновал святой день Пятидесятницы в Утрехте, городе фризов
[479], где, увенчанный короной, прошествовал со священнейшей процессией, торжественно почтенной вместе с сыном и императрицей, у стола он вздрогнул от небольшой боли, но все же, чтобы столь радостный день не был омрачен волнением, эту боль скрыл. На следующий день, когда начинался сильный смертельный припадок, он велел императрице вместе с сыном, королем, выйти из спальни к обеду.
В это время, почувствовав, что приближается ему конец, император, как в жизни был спокойным, всегда твердым и решительным в деле, так и в последний час никоим образом не оставил божественной веры и, призвав епископов, тело и кровь Господню и святой крест со святыми реликвиями велел принести. И воодушевившись сам, со слезами сильного волнения во время искренней исповеди и ревностной молитвы, святые дары и отпущение грехов приняв самым благочестивым образом, простившись с императрицей и сыном, королем Генрихом, после наставлений в вере, ушел из этой жизни во 2 день до июньских нон
[480], на второй день праздника, 7 индикта. Внутренности императора были захоронены в Утрехте, и король возвеличил место захоронения дарами и поместьями. Тело же его императрица и сын-король, сделав все как можно лучше, закрытое и сохраненное в целости, в Кельн доставили и провезли по всем монастырям того города, а также [по монастырям] Майнца и Вормса, которые в середине находились, сопровождаемое всем народом, невероятные молитвы возносившим и щедрую милостыню за спасение его души получившим.
В тридцатый день по упокоении [останки Конрада] в городе Шпейере, который сам император также, как потом и его сын, весьма возвысил, с почестями были погребены
[481]. Такую милость Бог послал императору Конраду, что мы не видели и не слышали о том, чтобы столько всеобщей скорби, столько молитв, столько благодеяний над не погребенным телом кого-нибудь из императоров пролилось. И как мы слышали из рассказов епископа Лозанны Генриха
[482], вместе с остальными жителями Бургундии, которые сопровождали [останки] от кончины до погребения, сын цезаря, король Генрих, при всех входах в церкви и у края могилы своими плечами поддерживал тело отца, самым смиренным образом с благоговением его похоронил, и не только потому, что сын должен отцу совершенную любовь, но и потому, что долг раба господину в святом страхе; это все король умершему отцу выказал самым старательным образом.
Эти из деяний императора Конрада мы кратко описали, если же о некоторых умолчали, все опустив, значит то было нечто неслыханное, что не вызвало у нас доверия. А если о некоторых было сказано короче, чем того требовало величие дела, это было сделано для удобства читателя, как по истине мы будем утверждать. Об этом один из наших скорбную песнь составил, которую после его сыну, королю Генриху, в городе Констанце представил; поскольку эти скорбные строки являются частью этого самого труда, мы подумали, что привести их не будет неуместным.
40. Песнь о конгине императора Конрада
Тот, кто голос звонкий имеет, эту песнь исполнить сумеет,
О том годе, что столь скорбным был,
И ущерб невыразимый причинил,
Из-за чего каждый человек от боли на людях и в доме страдает
И народ над господином наяву и во сне вздыхает:
«Боже, царь, посмотри на живых и сжалься над мертвыми!»
Тот год, что от рождения Христа был тысяча тридцать девятый,
Погубил многих знатных людей:
Пал цезарь, что во главе мира стоял
И вместе с ним пало много сеньоров -
Скончался император Конрад – любитель законов:
Боже, царь, посмотри на живых и сжалься над мертвыми!
В это же время славная утренняя звезда закатилась,
Когда королева Кунелинда с жизнью простилась.
Сколь жестокий год! погиб сын императрицы Герман,
Герцог, внушавший страх врагам;
Пал куно, герцог франконов, и бо́льшая часть сеньоров.
Боже, царь, посмотри на живых и сжалься над мертвыми!
Пусть же слава императора в нашей памяти останется,
Чтобы жил вышеназванный доброго нрава муж.
Пусть славный государь в новой песне часто прославляется,
Чтобы после смерти славная молва лучшим соучастником его жизни была!
Боже, царь, посмотри на живых и сжалься над мертвыми!
Королевской кровью порожденный,
Всех превзошел он вполне,
Прекрасный под своей короной, со славой на лице.
Никому не подходил больше скипетр, королевство, империя,
Ибо государство он украсить стремился и ради этого трудился.
Боже, царь, посмотри на живых и сжалься над мертвыми!
После того как Франкию он изобилием мира наполнил,
Укротил алеманов и всех королевства тиранов,
На саксов и нориков наложил узду закона и италия смогла увидеть его достойные удивления дела.
Боже, царь, посмотри на живых и сжалься над мертвыми!
Подчинил он рим себе сначала, от больших людей до малых,
Были испытаны равеннцы в битве его знатью,
Почувствовали веронцы неодолимые цезаря мечи,
Он покорил италию, повелев склониться перед своей властью.
Боже, царь, посмотри на живых и сжалься над мертвыми!
Вернувшись в алеманию и козни обнаружив,
Их все цезарь также разрушил –
Словно ветер пыль разогнал.
Одновременно всех, кто был склонен к грабежам, он наказал и граждан, замеченных в этом, сослал.
Боже, царь, посмотри на живых и сжалься над мертвыми!
Где бы император ни оказался, мир повсюду даровать старался:
И когда повел войну с язычниками,
Чтобы они не причиняли христианам вреда,
То не защитило их болото, не принесла спасения вода.
Хорошо славян он усмирял, варваров и всех вероломных стеснял.
Боже, царь, посмотри на живых и сжалься над мертвыми!
Жизнь императора Генриха IV
«Жизнь императора Генриха IV» написана неизвестным историком начала XII века. Ее автор был хорошо знаком с текстами латинских классиков (Теренция, Лукана, Вергилия, Горация и др.), но, воссоздавая биографию монарха в послании к неизвестному корреспонденту, дал изложение событий непоследовательно; в его повествовании хронологический принцип перемежается с тематическим, вследствие чего нарушается связность сюжета, происходит смешение событий. Бóльшая часть царствования Генриха IV представлена схематично, в общих чертах обрисованы регентство Агнессы Аквитанской, борьба между князьями, восстание 1073–1075 годов в Саксонии; первый этап борьбы между Генрихом IV и папой Григорием VII, завершившейся их встречей в замке Каносса в январе 1077 года, перед которой король был вынужден принести покаяние во дворе замка (о чем автор предпочел умолчать), уделив чуть больше внимания борьбе Генриха IV с королями, выдвинутыми против него оппозицией: Рудольфом Швабским, Германом Люксембургским и Экбертом Мейсенским, однако эта часть повествования в хронологическом плане является наиболее уязвимой, наряду с рассказом об итальянских кампаниях Генриха IV. Более обстоятельна заключительная часть труда, рассказывающая о войне императора со своим сыном и соправителем Генрихом (V).
