Но точно так же человек, придумавший эту идею, веру, религию
или учение, должен быть готов, что все мы, жадно ждущие прихода в мир этого
нового, тут же набросимся на него, считая свое гавканье умной критикой, и
начнем долбать, топтать, доказывать, что он дурак и ничего у него не получится.
Приведем миллион доводов, почему именно не получится. Эти доводы будут
несокрушимыми, как бетонные стены. Ведь мы, хоть и идиоты, все-таки –
образованные идиоты! Всесторонне образованные идиоты, что значит – одинаково
успешно можем доказывать, почему не сработает новая реформа, почему мы – самые
тупые и косорукие, почему здравоохранение никак не решит проблему
хламидомонады, и почему все не так, как надо.
Я поерзал, такая перспектива не нравится. Ведь это не на кого-то
безымянного, а на меня накинутся. Это же я собираюсь осчастливить мир новой
верой-религией, новым учением «как жить правильно»!
Не помню, когда это я встал из-за компа, но вот сейчас мелю
кофейные зерна, фильтрую воду, готовлю джезву, словом, развиваю кипучую
деятельность, только бы не браться за дело, к которому собираюсь подступиться
уже много лет, но… страшусь и готовлю только кирпичики, не решаясь выкладывать
само здание.
Но – пора. Основные постулаты уже оформились в черепе. Пора
переносить на бумагу. Точнее, в комп. И все равно – страшно.
Страшно и того, что получится, как задумал, и того, что не
получится. Ведь я уже тайком который год примеряю тогу… или мантию пророка.
Нет, пророк должен являться в рубище. В рубище, по меркам нашего времени, это
не на «мерсе», а на «шестерке», а то и вовсе на «Москвиче».
Итак, давай еще раз. Я исхожу из того, что остальные люди –
тоже я. Такие же частицы огромного организма, только связи у нас не настолько
тесные, хоть и есть, есть нечто смутное, из-за чего ощущаешь себя единым
организмом. А раз они такие же, то чувствуют так же, думают примерно так же. Во
всяком случае, основа у всех одинаковая, доставшаяся от животных предков. Да и
базовые понятия человека тоже у всех одни и те же.
Отсюда закономерный вопрос: как устроить жизнь так, чтобы
«всем было хорошо»? И не надо демагогии, что, дескать, что для одного хорошо,
для другого – плохо. Мол, для садиста хорошо пытать других, а для людоеда так и
вовсе кушать.
Будем прагматиками, то есть будем опираться на большинство
населения, а большинство все же нормальные люди, без особых отклонений.
Большинству нужна хорошая пища, добротное жилище, поменьше трудиться, побольше
получать… Нет, трудиться тоже никто не отказывается, но все хотят, чтобы труд
совпадал с хобби. Для меня, к примеру, и пять минут просидеть с удочкой –
нестерпимая мука, а кто-то встает ни свет ни заря, чтобы не пропустить утренний
клев, и сидит там, кормит собой комаров, сутками…
Увы, хоббячего труда на всех не хватит. Придется еще долго
делать и неприятную работу. Даже мелкую работу, а то и вовсе чистить обувь или
зубы. Единственное, что может спасти, – это прогресс науки и техники.
Создать самочистящиеся туфли и зубы, которые никогда не страдают кариесом, не
стачиваются и всегда снежно-белые. Да и тысячи других приятных мелочей и не
мелочей, в том числе сверхдолгую жизнь, а то и вовсе бессмертие, дабы такой
приятственной жизнью можно было наслаждаться очень долго.
Да, такую жизнь может обеспечить только прогресс науки и
техники. А как, кстати, сейчас с этим прогрессом?
С чашкой горячего дымящегося кофе я подошел к окну. Бульвар
слабовато освещен от фонарных столбов, лучше – от вереницы витрин магазинов на
той стороне. Особенно яркое пятно на сотню квадратных метров вокруг
огромнейшего щита с зазывной рекламой: «Тампаксы – с установкой!» На освещение
этого щита уходит энергии, что хватило бы на освещение средних размеров школы…
Кстати, в школах с подачей электроэнергии по-прежнему плохо.
Включил телевизор, там как раз рекламировали мощную акцию,
что сейчас, оказывается, идет по всему земному шару: «Алло, ищем таланты!» Я уж
подумал, что наконец-то кто-то спохватился, в самом деле поняли, что
человечеству нужны великие математики, великие физики, химики, инженеры,
изобретатели… Ан нет, оказываются, ищут одаренных детей, из которых можно будет
вырастить… фотомоделей! Да-да, сейчас самая высшая цель – вовсе не открыть
истинное строение мироздания, не проникнуть в недра микромира, а создать новую
помаду, новую прическу или разбогатеть на новой формуле крема от морщин.
Если бы в металлурги стремились бы так же неистово и
массово, как в поп-певцы, то мы бы уже сажали сады на Марсе, плавали бы в
озерах Венеры и строили бы звездолеты для прыжка к звездам! Но, увы –
поколению, для которых высший идеал – подмостки рок-сцены, на фиг сады на Марсе
или океаны Венеры. И на фиг звезды. И вообще другие миры.
Вывод: мы должны повернуть вектор интересов. Люди должны
стремиться создавать. Причем, мы все должны четко понимать, что создать новый
сорт стали, который выдержит удары метеоритов в космосе, а на Земле можно будет
строить опоры моста толщиной с вязальную спицу – это намного более значимое
создание, чем наснимать голышом королеву-мать и поместить в Интернете. А ведь
сегодня именно такой человек станет героем! О нем будут писать, помещать его
фото и интервью с ним, он напишет книгу воспоминаний, как сумел подкрасться и
заснять в именно такой позе. Он получит такую сумму денег, на которую мог бы
построить научно-исследовательский институт по усовершенствованию стали… но уже
понятно, как он истратит эти деньги.
Я отхлебывал кофе мелкими глотками. Горячее варево
покатилось по пищеводу вглубь, но еще по дороге всасывается перистальтикой,
пошло в мозг, и мысли побежали четче, ярче, отграненнее. Аксиома, что одна и та
же порция крови омывает и вот этот мой кристально ясный мозг, и горячее сердце,
и презренные гениталии. Даже кишечник наполняется той же кровью, что по
большому… или малому кругу, неважно, идет в мозг. Это мы знаем, но вот только
выводы из этой постоянной циркуляции делаем разные.
В последнее время возобладало мнение, что раз та же самая
кровь в голове, что и в кишечнике, то и содержимое в голове должно быть
примерно такое же. И вся наша цивилизация момента построена на этом. Все шоу,
все СМИ, вся политика, все отношения между друзьями, между мужчиной и женщиной,
между странами, конфессиями…
На этом фоне я выгляжу уродом, который из этого же факта
пытается делать противоположные выводы. Мол, если та же кровь омывает и мозг, и
задницу, то пусть и задница будет такой же, как мозг. И это в обществе, где
чаще думают задницей, даже не зная о добавочном козыре в свою пользу в виде
этой циркуляции крови!
– Решение обычно лежит в противоположном
направлении, – сказал я себе вслух. – Противоположном тому, где
традиционно ищут.
Я представил себе лица Майданова, Лютового, Бабурина,
Вертинского, своих коллег по службе, отца и мать… Только Таню оставил в покое,
она пойдет за мной всюду, за любым мною, но остальные…
Даже Лютовой будет против, резко против, не говоря уже про
Майданова и прочих-прочих-прочих и прочейших, хороших и милых интеллигентных
людей. Хороших и милых, которые устроились в этом мире, прижились, хорош он или
плох, но уже стерпелись, другой жизни не представляют, менять не собираются, не
хотят и… не дадут.
