Но именно на простого человека ориентировано все в Юсе, и
вот теперь это – чудовищный нарыв на теле человечества, общество быстро
тупеющих животных, страна обезьян, стремящаяся весь мир превратить в таких же
обезьян. Причем эти скоты даже не подозревают, что они – скоты с «томагавками»
в руках.
Но если ориентироваться не на простого, а на элиту? На
верхушку? Есть ли шанс?.. Да, все мы понимаем, что именно элита все делает и
все решает, но…
Голова раскалилась от бешеного прилива крови. Итак, давай-ка
еще раз, на пальцах. Простые люди, как мы говорим, как говорит пресса, как
говорит президент – это простолюдины, так их называли раньше. Когда их так
называли, то все ясно понимали, что мораль простолюдинов сильно отличается от
морали рыцарей и прочих «благородных».
Да, она в самом деле отличалась, отличается и будет
отличаться. Однако цивилизация обязана своему взлету тем, что ее лидеры на
мораль простолюдинов внимания не обращали. Кучка «благородных» вела, не
интересуясь мнением простолюдинов. Вела по пути духовного и технического
прогресса, который простолюдину непонятен и не нужен. Сейчас мы некоторое время
еще движемся по инерции вперед, но наступательный характер прогресса затихает,
затухает, ибо… мнение простолюдинов начали принимать всерьез.
Гибельную роль в этом сыграли французские
мыслители-просветители. От тезиса, что простолюдины – тоже люди, пришли к
ложному выводу, что простолюдины тоже должны участвовать в управлении
государством. На самом же деле нужно было всего лишь изменить понятие
«благородный класс». Не по породе, как у собак или чистокровных скакунов, а по
интеллекту, поведению, следованию нормам чести и прочим качествам. Тот, кто им
следует, – уже благородный класс, а кто не следует – простолюдин, несмотря
на двенадцать поколений благородных предков.
Я сходил на кухню, приготовил на скорую руку омлет, нарезал
хлеба и тут же о нем забыл, ибо мысли рассерженно заметались вокруг основного
препятствия на пути моей идеи.
Самое податливое для манипулирования – это стадо, именуемое
русской интеллигенцией. К самой интеллигенции оно отношения имеет мало, хотя
имеет, но все-таки именно этих тупых и закомплексованных баранов принимают за
цвет нации. Лишь потому, что они сами себя так называют всегда и везде, громко
и без стеснения. Эти существа панически страшатся, как бы их не приняли за мало
знающих или мало понимающих в искусстве, это они коллекционируют альбомы по
искусству и держат их на видных местах для демонстрации своего высокого
рейтинга, как мальчишки журналы «Плейбой» в подтверждение своей половой
зрелости.
Этих существ давно и прочно поймали на крючок, дав им
внешние и заметные издали признаки интеллигентности. Как раньше этими
признаками были очки, борода и шляпа, так теперь нужно всюду громко ругать
власть, любую власть, говорить о грязной политике и недопустимости смертной
казни ввиду сверхценности человеческой жизни любого существа, даже Чикатило,
ибо «возможны ошибки следствия».
Этого уже достаточно, чтобы слыть или считать себя
интеллигентом, солью нации, и всех остальных – быдлом, хотя вслух все же
громогласно вещать о равенстве всех и вся. Эту вот интеллигенцию, страдающую от
того, как бы другие не увидели, что они на самом деле – туповатые бараны, очень
легко направлять по другой дороге, всего лишь сказав, что вот сюда идти
интеллигентно, а сюда – нет. И эти бараны сразу же побегут во всю баранью
прыть, побегут бездумно, не рассуждая, не допытываясь, ибо «о некоторых вещах
даже рассуждать и спрашивать постыдно».
Да, человечество едино… в этом я не только согласен с
юсовцами, но и готов утверждать это громче их самих. Потому что это справедливо
в обе стороны. Мир един, и все, что происходит здесь, на земном шаре, благодаря
Интернету и СМИ моментально аукается во всех странах, как в глубоких колодцах.
Сейчас наибольшую роль играют США, так что к ним наибольшее внимание и
наистрожайший спрос. Ибо, что сейчас в Замбези, хрен с нею, с этой Замбезией, а
вот выборы президента США у нас обсуждали так же бурно, как и в самих США. А
это значит, что события в США влияют на жизнь и России, и всего мира. А из
этого следует неопровержимый вывод, что Россия и весь мир не только имеют право,
но и обязаны вмешиваться в жизнь США. Обязаны вовремя останавливать прямо на
месте разрушительные тенденции для культуры Европы и Востока, для их
самобытности и прочих ценностей, которые США по своей слоновьей тупости
ценностями не считает.
Второй закон: вмешиваться в жизнь США мы, остальное
человечество, имеем право с тем инструментом или оружием, которое у нас есть. У
США самые мощные в мире СМИ, но это не значит, что мы должны противостоять
только теми жалкими средствами СМИ, что у нас есть. На войне как на войне, и
здесь воюют как статьями и видеосъемками, так и патронами, снарядами и ядерными
бомбами в чемоданчиках.
Мы обязаны вмешиваться в жизнь США, их культуру и политику
куда с большей активностью, чем они вмешиваются в нашу жизнь. Обязаны! А мы пока
что по всему миру отступаем в беспорядке, бросая по дороге раненые ценности,
контуженную культуру, выдохшуюся мораль…
Резко и неприятно позвонил домофон. Ругнувшись, я оставил
премудрости и потащился в прихожую.
– Алло?
– Откройте, – донесся из мембраны усталый
голос, – я почтальон…
– Там окошко консьержки, – бросил я.
– Ее нет, куда-то ушла…
– Тогда оставьте бомбу на улице, – посоветовал я и
повесил трубку.
Вернулся, но вспугнутые мысли кружились где-то очень высоко,
я только смутно видел искорки на слюдяных крылышках. Это мысли о бабах, всегда
вот они, тяжелые, потные и зримые, их не надо ловить и подманивать, от них еще
и отбиваешься, а вот о Великом хрен изловишь, а если даже изловишь, то легче
удержать в руках только что вытащенного из реки скользкого сома…
Сейчас то, что зовется бабьим летом, но жара в эти дни
вернулась такая, что все живое забилось в щели, пережидает знойный полдень.
Тени чуть удлинились, но даже в них видно и осязаемо, насколько сух и прокален
воздух. Комары и даже мухи попрятались, кто не спрятался, тот иссох. В доме
напротив на окна спущены жалюзи, занавески, сдвинуты шторы.
Люди двигаются перебежками от тени к тени, словно под
снайперским обстрелом. Я походил по квартире, мысли попрятались вслед за
мухами. Бесцельно отправился на общую веранду, постоял еще и там, тупо глядя на
город. Нечаянно выдвинулся на освещенный край веранды, на голову и плечи
плеснуло раскаленной смолой, будто я штурмовал вражескую крепость. Я поспешно
отодвинулся в тень.
– Что, – послышался сзади голос, – тоже не
работается?
На веранду вышел Лютовой.
– Простаиваю, – согласился я.
– Одна голова хорошо, – сказал Лютовой, – две
– лучше, а три – уже повод выпить… Тьфу-тьфу, только бы Бабурина не принесло!
– Русский человек, – отшутился я, – не может
рассуждать здраво и трезво… одновременно. Я кроме кофе никаких спиртных
напитков не принимаю… за станком.
