Московская компания жива лишь потому, что на нее не обращают внимания, Алексей Алексеевич успешно воюет уже третью войну, его сестра крепко держит в руках вожжи… а отрави ее сейчас?
Софья представила, что ее нет.
Кто возьмет все в свои руки?
Федька, и к гадалке не ходи. А У Шан…
Софья быстро черканула пару строчек Ромодановскому. Срочно проверить все Федькино окружение. Если откуда и могла стечь информация о сестре, о ее делах, привычках, вкусах – то от него. Девчонки в изоляции, Ванька уехал, Любава тоже с кем попало откровенничать не будет, к тетушкам не подберешься, свекровь вообще не вариант. Сам того не желая, брат мог что-то и сболтнуть… Аввакум постоянно пеняет, что Федька зла в людях не видит…
Дохлопался ушами… б-братец!
В злой умысел или желание Федора свет Алексеевича сесть на трон Софья и на минуту не поверила. Глупости. Ему этот трон как ежику эпилятор – даром сто лет не сдался. Парень и помыслить не может, чтобы брата предать. А с другой стороны – он не может, так кто еще найдется? Идеалисты опасны. Брата Федя не предаст, а вот для блага родины или семьи много чего сделать может. Это как бомба с часовым механизмом – никогда не знаешь, где рванет.
Софья медленно сняла дорогое кольцо с рубином, протянула Голицыну.
– Если правдой окажется… клянусь – не забуду.
– Вы меня и так своими милостями не забываете, государыня.
– А все же милости много не бывает. Так что подумай – чего желаешь?
– Подумаю, – Васька ухмылялся. – Позволите идти?
– К Ромодановскому зайди, записку ему передай да все, что мне обсказал, – ему расскажи подробно.
Улыбка померкла.
И почему Федора Ромодановского так не любят? Милейшей же души человек! Ему только кота Матроскина не хватает, и будет вылитый дядя Федор!
– Слушаюсь, государыня.
Софья кивнула, лихорадочно набрасывая план.
Англичане?
Ну… что сказать? Не первый раз островитяне пытаются вершить континентальную политику, ой не первый. Но по рукам получат в первый. Если это они – с корнем все грабушки повырывает! Им сильная Русь невыгодна, они ее давили и давить будут, но раньше ответить было некому. А сейчас – есть. И ответ будет страшным, в духе этого века. К черту гуманизм! Поднявшему меч… она его вот туда и вколотит!
По листу пергамента побежала первая строка. Черная, тяжелая, как мысли самой царевны.
Карлейлы?
Вся семья и весь род. Жалости Софья испытывать не собиралась. Надо хорошо вколотить в головы всех нерусских простую истину. Поднявший руку на русского обязан умереть. Быстро и мучительно. А коли это член царской семьи… ладно. Медленно и мучительно.
А то навострились… нет уж. Вы мне еще за Елену Глинскую ответите, за Ивана Грозного с его детьми, за Смуту, а уж про некоего Артура Ди, который крутился возле деда, вообще помолчим. Софья не исключала, что если бы Алешка не оказался в Дьяково, и его бы отравили. Да и у Матвеева жена была англичанкой… не многовато ли совпадений?
Впрочем, отвечать любезностью на любезность и травить Карла или Якова Софья не собиралась. Сами подохнут. Еще и страну до ручки доведут…
О нет.
Получат от всей широкой русской души исполнители – это первое. Идеолог – наверняка не Карл, у того мозгов что у жеребца. И – торговля. Самое нежное, уязвимое и чувствительное место англичан – их кошелек. Вот туда и будем бить. Жестоко. И ногами.
Надо написать проект письма в Португалию – это первое. И… дон Хуан… вы попали! Черта с два вы теперь вырветесь из цепких женских лапок. Кристиан же пусть женит Георга на англичанке, такого короля Англии в самый раз подсунуть. Тряпка и есть.
А мы…
А нам пора запустить в Англию оружие массового поражения.
Миледи Винтер.
* * *
Этот проект Софья готовила уже пять лет. В Дьяково, в строгом секрете, среди своих девушек. Туда и отправилась. Уселась в кресло в своем кабинете, вздохнула мечтательно… Как же хорошо! Вернуться бы в те дни до смерти отца, в тишину и спокойствие, когда самым страшным вопросом было, где взять денег на свои авантюры.
Но не вернешь, ничего не вернешь…
– Вызовите Марию.
Долго ждать не пришлось.
Девушка, которая вошла в кабинет, была… нет, не просто красива. Нечто воздушное, хрупкое и нереальное. Громадные голубые глаза, длиннющие, до пояса, платиновые волосы, белоснежная кожа, тонкие черты лица… и при этом – абсолютное отсутствие моральных принципов. Девушка из сточной канавы во всей своей красе.
Там Машка и родилась, и воспитывалась аж до восьми лет. Потом мать убили, и малявка оказалась перед сложным выбором: продавать себя или воровать. Попробовала воровать, получилось, но плохо. Продавать себя не пробовала, видела результат, жить хотелось. А однажды ее заприметила Софья. Просто шла к заутрене вместе с царевичами – и наткнулась на недетский взгляд голубых глаз. Очень недетский. В сточной канаве рано взрослеют.
Она забрала девчонку, привезла в Дьяково, отмыла и учила вот уже шесть лет. За что и получила горячую благодарность подзаборницы. А еще… У Машки обнаружились авантюрный характер, полное неуважение авторитетов и стремление к власти. Грех не воспользоваться.
– Государыня?..
Голубые глаза смотрели серьезно и внимательно. Софья кивнула на кресло напротив.
– Располагайся, разговор будет… неприятный.
– Честное слово, это не я, – тут же отперлась нахалка.
– Честное слово – не о том, – передразнила Софья. И получила в ответ дерзкую улыбку.
– А о чем тогда?
– О твоем будущем.
– Слушаю внимательно.
– Очень внимательно, Маша. Сейчас тебе придется выбирать. Или ты остаешься на Руси и рано или поздно мы найдем тебе хорошего мужа… Нет?
Судя по сморщенному носу – точно нет.
– Зато это тихая и спокойная жизнь. Тебе не придется рисковать, спать с разными мужчинами, опасаться яда…
– Уже интересно.
– Нахалка малолетняя, – проворчала Софья, отлично зная, что девчонка не обидится. – Есть второй вариант. Можешь поехать в Англию.
– А там меня кто ждет?
– Английский король.
– Старина Роули?
– Наводила справки?
– Уж это-то нам рассказывают, – обиделась девчонка. – А делать что надо?
– Там сейчас Карл. Потом будет Яков. Твоя задача – крутить ими обоими так, чтобы они чихнуть лишний раз не смели. Понадобится – спать с обоими. Нет – морочить головы. Но чтоб оба тебя обожали до позеленения.
– Задачка не из легких.
