Книга Пилигримы войны, страница 82. Автор книги Константин Горин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Пилигримы войны»

Cтраница 82

В армии, куда Сату Кетчиева призвали, едва ему исполнилось восемнадцать, он сразу «влюбился» в снайперскую винтовку. Потерял покой и сон, единожды подержав СВД в руках, «почувствовав» оружие, убедившись, как приятна ее тяжесть, какие стройные линии вышли из-под рук конструкторов, щекой прижавшись к теплому деревянному ложу. Сослуживцы над ним смеялись: «Чукча хочет». А он смотрел на нее затуманенным взглядом, лишившись покоя и сна. Домой он не вернулся – остался на контракт. И уже оттуда бомбардировал начальство рапортами. Отбор претендентов в снайперские группы спецподразделений ОВД прошел на «отлично».

– Третий?

– Чисто.

– Четвертый?

– Чисто.

Президент запаздывал. Видимо, корректировались какие-то планы, о чем личному составу было знать не положено. Сата повел прицелом в сторону взлетно-посадочной полосы. Военные чины были готовы, ждали главного, переговаривались между собой.

– Третий?

– Чисто.

– Четвертый?

– Вижу цель.

– Кто там у тебя?

Он выполз из кустов на еле заметную тропку. Чертыхнулся – это было видно по мимике, – споткнувшись на влажной после дождя траве, отер руки об себя. В камуфляже натовской расцветки, в вязаной шапочке, надвинутой по самые брови. Стрельнул глазами по сторонам и направился в сторону аэродрома.

Самолет Президента шел на посадку.

Сата плавно нажал на курок между двумя ударами сердца…

…Позже начальство и сослуживцы недоумевали, каким образом он прошел на секретный аэродром, минуя мощную охрану и три ряда «егозы». Высказывались самые разные предположения, доказывались и отбрасывались версии. Потом догадались посмотреть на карту и хлопнули себя по лбу. Вот же! Вот же оно! Лесная речушка с покатыми берегами. Должно быть, «охотник» просто не обратил внимания на предупреждавшие таблички, натыканные там, как грибы после дождя. Заблудился в лесу, ходил кругами, пытаясь выбраться к людям, перебрался через речушку… и нарвался на пулю снайпера.

Нет, Сату никто не обвинял. Он действовал строго в соответствии с инструкцией. Посторонним нечего делать на секретном объекте.

– Шляются тут, – мрачно констатировал подполковник Сергеев, неприязненно глядя на труп, распростертый у его ног. – Ну скажи, какого хрена ты сюда полез? Написано же «Стой! Охраняемая территория! Стрельба на поражение!». На поражение, твою ж мать! Жив бы был! Теперь такая кутерьма начнется, задолбаешься отписываться!

– И все равно я не понимаю, как он сюда прошел? – капитан разводил руками. Вид у него был донельзя виноватый. Конечно, так подосрать себе репутацию перед лицом московского высокого начальства! Высочайшего! Выше не придумаешь! Тут не так занервничаешь. – Камуфляж натовский зачем нацепил?

– Да такого барахла в любом «комке» купить можно, – ответил Сергеев. – Любят повыпендриваться, крутого перца из себя построить. «Морской котик», бля. «Зеленый берет». Нет бы скромную «березку» купить. Ладно, чего шуры-муры разводить. Напишите там, в общем, «несчастный случай на охоте», «самострел», чего там еще?

Мужик в натовском камуфляже безучастно лежал на боку. Из-под шапочки, прямо посередине лба, в весеннее ласковое небо смотрела дыра от калибра 7,62.

Он снился Сате Кетчиеву несколько ночей подряд. Стоял, глядя с укором на снайпера, словно хотел сказать: «За что ты меня? Что я, враг, государственные тайны подсматривать решил, в святая святых прокрался? Президент прилетел? И за это ты меня убил?» Сата отмахивался от него во сне, орал, что дело не в Президенте, что он выполнял свою работу и надо было внимательнее смотреть по сторонам, куда прешь. Но на все аргументы неизвестный мужик отвечал одной только фразой: «И за это ты меня убил?»

Что-то сломалось в нем.

Когда катал «отписки», когда формально отстранили от службы на два месяца, отправили в отпуск.

А через полгода положил рапорт на стол начальству.


Якут стремительно поднимался в белой искрящейся воронке. Пока тело его болталось в пространстве, суррогатом зрения и восприятия он снова видел Белояр, каким помнил его почти сразу после Судного дня.

Тайга неуловимо изменилась. Он чувствовал это еще до встречи с первым ошкуем. Смерть промчалась между деревьями, выплеснула полный котелок страха, с визгом носилась над головой. Звери попрятались кто куда, чтобы не попасться в дикую пляску. Тогда он вышел из избушки, подпер за собой дверь, закинул на плечо карабин. И выбрался к людям.

Белый вихрь крутил безучастное ко всему тело, с каждым поворотом изгоняя из него последние остатки Саты Кетчиева, снайпера Белояра с позывным «Якут». А когда опустил на землю, он долго не мог прийти в себя, вспомнить, зачем он здесь. Что делает?

Рука нащупала карабин. Ложе, цевье, оптика. Пальцы долго блуждали по знакомым линиям, прежде чем он поднялся на ноги, автоматическим движением закинул его за спину.

Пора выбираться.

Стойбище встретило его звериным запахом леса: свежая кровь от разделанной на пне туши, запах шерсти, прильнувшей к хозяину собаки. Собака встала на мощные лапы, повела деформированным носом, лизнула хозяина, показав на мгновение мощные, мутировавшие клыки. В ней еще оставались следы западносибирской лайки, но Катаклизм уже хорошо над ней поработал. Сделал больше, мощнее, умнее.

– Но-но, Туман, – услышал он собственный незнакомый голос. – Все, пошел, пошел. Хозяин дома…

Нестер

– По машинам! Быстро! Быстро!

ОМОН привычно попрыгал в машину, припечатывая берцами ступеньку. Расселись по своим местам, дверь захлопнулась, командир ударил по железному борту. Все, отправляемся.

Машина неслась по городу. Сквозь узкие окна были видны деревья, проносились мимо дома, магазины, торговые центры.

Они неслись в центр города, где на площади беспределил очередной несанкционированный митинг.

Как потом писали в прессе, как всегда раздувая из мухи целое стадо слонов, граждане возмущались из-за подскочивших тарифов ЖКХ, платной системы «Платон», гастарбайтеров, отнимающих рабочие места у «местных», засильем армян на городских рынках, заставляющих сдавать оптом мясо и молоко, и так, всем до кучи.

Ага! Как же!

Стихийный митинг протеста был мало похож на внезапное народное возмущение. Хотя таблички с призывами смены правительства и перемежались с написанными от руки плакатами «Чурки – домой», «Платон – золотой батон власти» и «Не дадим себя ограбить». Над митингующими победно возвышался местный «оппозиционер», известный в широких кругах «бывший юрист», «доктор исторических наук», Слепков, с бородкой клинышком, подвитыми усами, а-ля Николай Второй. Он самозабвенно брызгал слюной, толкая очередную пламенную речь, ну точь-в-точь Ленин, слезший с броневика на Финляндском вокзале. За тем лишь исключением, что «заводы – рабочим», а «землю – крестьянам» Слепков раздавать бесплатно не собирался.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация