В основном эта роскошь была и не нужна, и не практична. Один лишь ворс на бордовом ковролине, в котором утопали ноги, мешал бортпроводникам перемещать тележки с едой и напитками. Трамп принял соломоново решение, посоветовав стюардессам «сильнее на них давить».
Стоимость этих излишеств обошлась Трампу приблизительно в 1 миллион на каждый самолет. Когда убытки авиакомпании стали слишком очевидны, Трамп выдвинул новую идею, озадачившую руководство. Не осознавая, что его самолеты летают в Атлантик-Сити далеко не часто, он распорядился продавать фишки своих казино прямо на борту. За все время полетов было продано только две фишки. С целью сокращения издержек Трамп вообще предложил изменение численного состава экипажа с 3 до 2 человек. Пришлось президенту T-Shuttle Брюсу Р. Ноблсу напоминать боссу, что Федеральные авиационные правила техники безопасности определяют на самолетах такого типа наличие пилота, 2-го пилота и инженера.
К весне 1990 года Трамп осознал, что его империя близка к краху. Прежде всего серьезные финансовые трудности явились следствием «краткосрочного характера финансовых потоков», как было сказано в отчете контрольной Комиссии. Убытки Трампа от затеи с авиакомпанией T-Shuttle составили 34 миллиона, и он попытался продать ее вместе с яхтой. Что же касается «Таджа», то казино действительно в начале своей работы приносило сверхприбыль, однако она была «съедена» другими казино, принадлежащими Трампу в Атлантик-Сити. Общему ухудшению экономики сопутствовал приход Джорджа Буша-старшего, сменившего Рональда Рейгана. Вдруг оказалось, что у Трампа нет ни наличного актива, ни средств для погашения кредитов, в которых он так нуждался. Акционерные выплаты за Castle должны были быть произведены в середине июля и, кроме того, Трампу следовало отдать 63 миллиона за кредит, взятый для покупки универмага Alexander. Сам универмаг не представлял для него никакого коммерческого интереса, но земельный участок Трамп надеялся использовать под строительство на будущее.
Отчаянно нуждаясь в средствах, Трамп придумал еще один неординарный ход.
Ввиду ужесточения банками кредитной политики, он обратился в один из крупнейших банков США ХХ века Bank Trust с просьбой о выделении кредитной линии на сумму 100 миллионов. Зная, что банкиры будут блокировать любые крупные единовременные транши, он дождался ухода руководства на каникулы и сразу снял практически всю сумму. «Я выгреб из банка все и сразу», – вспоминал Трамп, давая интервью авторам этой книги. С его слов, произошедшее повергло руководство банка в шок: один из них впал в истерику, остальные проклинали собственное безрассудство. С одной стороны, выходка Трампа была гениальна, с другой – даже этих 100 миллионов ему явно не хватало, и впереди отчетливо замаячила перспектива личного банкротства.
За длинным столом конференц-зала, расположенного на 25-м этаже JM Building в Манхэттене, небоскреба из стекла и мрамора, занимающего весь квартал между 5-й Авеню и Мэдисон, привыкший командовать Трамп, занял отнюдь не председательское место. В это весеннее утро 1990 года, в офисе международной юридической фирмы «Вайль, Готшель и Мейдженс», он был окружен почти 30 банкирами, преследующими одну-единственную цель: не дать империи Трампа, балансирующей на грани банкротства, рухнуть и получить от него долг с причитающимися процентами.
По сути, эта была первая очная встреча между Трампом и всеми банкирами, которые начиная с середины 1980-х обеспечивали его кредитами для покупки большей части бизнеса и атрибутов роскоши в крупных масштабах ее понимания. Эти кредиты стали источником беспокойства для 72 банков, причем основная часть долга лежала на 7 главных финансовых институтах мирового масштаба, включая таких монстров, как Citibank, Chase и Banker Trusts. В свою очередь, некоторые из них продали часть кредитных обязательств Трампа в Великобританию, Германию и Японию.
Во времена финансового подъема Трамп набрал у банков множество «легких денег», которые подходили к концу, что было особенно тревожно в период спада всей экономики в целом. И теперь банкиры решили осуществить окончательную сверку баланса. Следует сразу оговориться, что идея проведения этой встречи принадлежала самому Трампу. С другой стороны, осознавая, что могущественная империя терпит финансовый катаклизм – особенно с учетом кредитных задолженностей – банкиры и сами имели причины сесть с Трампом за общий стол. Простые арифметические расчеты показали, что им принадлежит две трети общего 3,2-миллиардного долга Трампа. Ситуация осложнялась тем, что в случае прекращения платежей хотя бы по одному из обязательств, остальные кредиторы имели право потребовать немедленного досрочного погашения задолженности.
Во избежание «поедания» друг друга ведущие банки пришли к выводу, что лучший способ выгодного взаимодействия будет заключаться в проведении совместных переговоров с Трампом. С одной стороны, им следовало держать должника в узде, с другой – оставить его у руля бизнеса. Как сказал адвокат по вопросам недвижимости Алан Померанц, представляющий на этой встрече интересы Citibank, «наш должник больше жив, чем мертв».
Таким образом, заинтересованность в этих переговорах проявилась с обеих сторон. Процессуальная форма встречи сама по себе была необычна, и даже председатель, ведущий собрание, на этот раз не избирался. Среди них присутствовало несколько женщин, и одна из них, Энн Лейн, воспользовавшись моментом, взяла инициативу в свои руки. Лейн, в свои тридцать с небольшим, занимала должность управляющего директора по вопросам реструктуризации корпоративных задолженностей City Group, представляя интересы банков с наибольшей степенью риска, при этом удачно сочетала чрезвычайно скромный внешний вид с неуправляемо-взрывным характером. Она сразу сказала, что главная цель этой встречи заключается в том, чтобы определить неприятности, которые Трамп и банки могут доставить друг другу, и выработать компромиссное решение, устраивающее всех присутствующих. Само собой, и у Трампа были причины не противоречить банкирам. Без дополнительного кредита он не смог бы покрыть в середине июня ни долг по Castle, ни выплатить в тот же день 28 миллионов банку Manufactories Hannover Trust.
Между тем проблемы всех казино, которыми владел Трамп, продолжали множиться. После гибели трех главных руководителей в вертолетной катастрофе 1989 года участились стычки между топ-менеджерами, и ему пришлось принимать более непосредственное участие в управлении своими предприятиями в Атлантик-Сити.
Джон О’Доннелл, будучи тогда президентом Trump Plaza, улавливал в поведении Трампа тревогу и беспокойство. Но более всего Джона раздражали попытки босса свалить вину за финансовые проблемы на двух погибших руководителей – Стивена Хайда и Марка Этье. В своих мемуарах О’Доннелл вспоминает такой диалог:
– Мне чертовски надоело, что ты обходишься с этими людьми подобным образом, – сказал он как-то раз Трампу.
– Тебе надоело обхождение? – рявкнул Трамп – А мне надоели катящиеся вниз результаты работы!
– Дональд, а не пошел бы ты со своими результатами подальше!
После этой беседы О’Доннелл продиктовал секретарю короткое письмо. «Дорогой Дональд! Я немедленно ухожу в отставку с поста Президента и Главного операционного директора казино-отеля «Трамп Плаза». Джек». (Через несколько лет Трамп настаивал на другой версии, утверждая, что он сам был инициатором увольнения О’Доннелла).
