* * *
I
Две головы
1
Присутствие мертвеца я почувствовала сразу же, как только вошла в освещенный лунным светом офис и за мной закрылась дверь. Почувствовала по тому, как начало покалывать иголочками кожу у меня на голове, зашевелились и встали дыбом волоски на руках, по тому, каким холодным стал воздух, которым я дышу. О близком присутствии призрака говорила и затянувшая все окно паутина – густая, плотная, блестящая от инея. А еще были звуки, точнее, долетавшие из глубины времен отзвуки, которые я начала улавливать еще внизу, в холле, и продолжала слышать потом, когда поднималась сюда по лестнице. Шорох ткани, треск бьющегося стекла, стоны умирающей женщины. Здесь, в офисе, все эти звуки стали громче. А еще появилось ощущение, что за мной внимательно следит нечто злое и очень опасное.
Должна добавить, что если бы я вдруг сама не почувствовала всего этого, о присутствии мертвеца меня предупредил бы пронзительный крик, раздавшийся – неслышно для всех других, кроме меня, – из висевшего за моей спиной рюкзака.
– Эй! Внимание! Призрак!
– Заткнись, – ласково сказала я, оглянувшись через плечо. – Без тебя знаю. Ну, обнаружили мы с тобой фантом, зачем же такую истерику устраивать?
– Она здесь, здесь! Она смотрит прямо на тебя своими пустыми глазницами! О, я вижу, как она скрипит зубами!
– А тебя-то это почему так волнует? – хмыкнула я. – Ты же череп. И давно умер. Успокойся.
Я сняла рюкзак, опустила его на пол, откинула верхний брезентовый клапан. В рюкзаке светилась дымным зеленоватым светом большая призрак-банка из серебряного стекла, к донышку которой был привинчен череп. Он прижал свое жутко искаженное полупрозрачное лицо к стенке банки, расплющив нос и дико ворочая по сторонам своими похожими на вареные яйца глазами.
– Ты просила меня предупреждать тебя об опасности или не просила? – сказал череп. – Просила – получай. Эй! Тревога! Она здесь! Призрак, призрак! С костями! С волосами! Кошмар! А-а!
– Будь любезен, заткнись, пожалуйста, – я почувствовала, что против моей воли крики черепа действуют на меня, причем самым неприятным образом. Все это время я не переставала осматривать комнату, с особым вниманием присматриваясь к затененным местам, ища следы возвратившегося в наш мир мертвеца. Видеть, честно говоря, я ничего не видела, но продолжала смотреть – это занятие несколько успокаивало мои натянутые из-за криков черепа нервы. Сегодня мне достался очень необычный, можно сказать, редкостный призрак. Вынув банку с черепом и отставив ее в сторону, я принялась лихорадочно рыться в своем рюкзаке, доставая из него солевые бомбы, флаконы с настоем лаванды и железные цепи.
А в голове у меня продолжал звучать голос черепа.
– Если ты ищешь зеркало, Люси, то оно привязано веревочкой к задней стенке рюкзака.
– Ах, да… верно.
– Сама его туда привязала и забыла.
– Да-да, правильно.
Череп внимательно проследил за тем, как я отвязываю зеркало, затем спросил:
– Нервничаешь, да?
– Ерунда. Нисколько.
– Ни капельки?
– Ни капельки.
– Ну-ну, как скажешь. Между прочим, та тварь уже совсем близко.
Все, хватит болтать. Спустя две секунды я уже выпрямилась, держа в руке небольшое зеркальце.
Я уже упоминала о том, что сегодня мне достался необычный призрак. Необычный потому, что его нельзя было увидеть просто глазами, даже агенту с очень сильным экстрасенсорным Зрением. Предполагалось, что сегодняшний Гость – это призрак ужасной Эммы Марчмент, леди, жившей здесь в начале восемнадцатого века, когда этот особняк был еще частным домом (сейчас его перестроили под офисное здание страховой компании). При жизни Эмму обвиняли в занятиях черной магией, подозревали виновной в смерти нескольких родственников, после чего ее саму убил муж. Он зарезал Эмму обломком стоявшего у нее на туалетном столике зеркала, которое перед этим разбил. Теперь призрак Эммы появлялся только в виде отражений – в зеркалах, окнах, на полированных металлических поверхностях, и несколько работников страховой компании уже поплатились жизнью, попав в ее поразительно мощный призрачный захват.
Так что справиться с призраком Эммы Марчмент, как вы понимаете, было непростой задачей. Доставшаяся мне сегодня команда вооружилась ручными зеркалами, агенты медленно ходили с ними по дому, то и дело с испугом оборачиваясь через плечо. Мне до этой минуты зеркало было ни к чему, я полностью полагалась на свои чувства и прислушивалась к звукам, однако теперь пришла пора и самой за него взяться.
Я подняла зеркальце так, чтобы видеть в нем отражение комнаты.
– Симпатичная вещица, – прокомментировал череп, глядя на мое зеркало. – Оправа из хорошего пластика. А какие прелестные пони и радуги у него на ободке нарисованы!
– Купила его в магазине игрушек, – пояснила я. – Искать что-нибудь другое у меня просто времени не было.
На поверхности зеркала играл обманчивый лунный свет. Я глубоко вдохнула, прижала локоть к груди, чтобы не дрожала рука. Постепенно отражение стабилизировалось, стала четко видна решетка оконного переплета, обрамленная с обеих сторон дешевыми занавесками. У подоконника стоял рабочий стол и стул. Я начала поворачивать свое зеркальце, в нем проплыли освещенный лунным светом пол, еще один стол, канцелярские шкафы, горшок с каким-то свисающим вниз растением на обшитой темными панелями стене.
Сейчас эта комната стала обычным, унылым на вид офисом, но когда-то здесь была спальня. Место, где люди выясняли свои отношения, давали волю своему гневу и ревности, где былая любовь переходила в ненависть. Хочу заметить, что нигде не появляется так много призраков, как в спальнях.
Неудивительно, что именно здесь нашла свой конец и Эмма Марчмент.
– Я ее не вижу, – сказала я. – Череп, где она?
– В дальнем правом углу. Наполовину снаружи, наполовину внутри штуковины, которую в мое время называли бюро. Она широко раскинула руки, словно хочет обнять тебя. О, какие у нее длинные ногти!
– Что ты раскудахтался, как торговка рыбой на базаре? Хватит меня пугать, не на такую напал. Лучше скажи, если она вздумает двинуться в мою сторону. Я хочу немедленно знать об этом. И кончай трепаться.
Я старалась говорить твердо, уверенно, спокойно. Никогда не показывай свой страх и тревогу, потому что отрицательные эмоции делают призраков сильнее, они питаются ими. Это прописная истина для каждого агента. Тем не менее всегда нужно быть наготове, поэтому моя свободная левая рука плавно легла на пояс, как раз между пристегнутой на липучке рапирой и магниевыми вспышками.
