Я стояла сейчас в тесном холле, вдоль его левой стены поднималась лестница, ведущая на второй этаж. Как и в гостиной, ковер здесь оказался потертым и желтоватым, стены оклеены старомодными обоями в коричневую и бежевую клеточку. В дальнем конце холла виднелась застекленная дверь, ведущая на кухню. Сейчас Локвуд и Холли выкладывали возле нее еще одно кольцо из цепей. В холл выходили еще две двери. Одна из них, как я помнила по плану дома, который показывал нам Джордж, вела в подвал, вторая в гостиную. Пахло сыростью и плесенью, а больше, пожалуй, ничем. Не знаю, что там почувствовал череп, лично я ничего странного или опасного не ощущала.
– Мрачновато здесь, – сказала я.
– Ага, – согласился Джордж, протискиваясь мимо меня со своей тяжелой сумкой. – Здесь полицейские нашли берцовую кость, она была в стойке для зонтиков. Нужно все подготовить к ночи. Поможешь нам или это по контракту не входит в обязанности фрилансера?
Я открыла было рот, чтобы ответить, но тут же закрыла его. Джордж был прав, нечего стоять здесь без дела. Я открыла свои сумки и принялась помогать.
Нужно заметить, что мы сейчас работали по инструкции. Спустя несколько минут после прибытия в дом у нас уже были расставлены все защитные барьеры. Кольцо из цепей на кухне, еще одно кольцо на лестничной площадке, внутри каждого кольца заготовлены мешочки с солью и железными опилками. Во всех комнатах мы зажгли свечи, поставили на ступени лестницы чуткие к колебаниям воздуха огарки.
Мы работали дружно и ловко. И Киппс нас не слишком доставал своим брюзжанием, и Холли Манро, как я заметила, стала намного сноровистее за то время, пока я ее не видела. Я же, в свою очередь, обнаружила, что работать рядом со своими бывшими напарниками мне легче, чем разговаривать с ними, и с удовольствием занялась привычным делом. Все правильно. В конце концов, им мой Дар нужен, а не мои разговоры.
Когда все было готово, а день подошел к концу, мы разделились и разошлись по дому, измеряя температуру воздуха, вживаясь в царящую здесь атмосферу. Исключением был Киппс. Он по дому не ходил, сидел себе, по-турецки поджав ноги, на кухне внутри железного кольца, пил какао и читал газету. Без своего Дара для каких-либо экстрасенсорных дел он стал совершенно непригоден.
Первым делом я отметила для себя, что дом Гаппи был маленьким. Четыре небольших помещения на первом этаже – холл, кухня, столовая и гостиная. На втором этаже – длинная узкая лестничная клетка, по краям ее две спальни, между ними ванная комната. Под лестницей – каменные ступени, ведущие в облицованный бетоном подвал. Да, еще чердак – не застланный половыми досками и совершенно пустой. По конструкции дом довольно современный, с тонкими, как лист картона, стенками и двойными стеклами в оконных рамах. Всю мебель из дома вывезли, все украшения убрали. Никаких потайных уголков, и полная тишина в экстрасенсорном смысле. Джордж переходил из комнаты в комнату и тоном конферансье объявлял, какая именно часть несчастного мистера Данна была обнаружена в этом месте. Но, несмотря на эти жуткие подробности, все в доме оставалось тихо. На удивление тихо.
Несмотря на мрачную репутацию дома, чувствовали мы себя в нем достаточно уверенно. Девять небольших помещений, нас пятеро, мы хорошо вооружены и постоянно сталкиваемся друг с другом, переходя из комнаты в комнату. Никто никого не теряет из виду больше чем на несколько секунд. До ближайшего железного кольца из цепей лишь несколько шагов. Все это очень поднимало дух и внушало уверенность.
Однако день еще не совсем закончился, и что-то будет ночью, пока никому не известно.
Меня заинтересовала кухня. Исходя из того, что здесь происходило, она должна была стать основным источником экстрасенсорной энергии. Я долго простояла здесь, прислушиваясь, вглядываясь в старомодную обстановку, изучая деревянные разделочные столы, под которыми разместились горчичного цвета кухонные шкафчики. Рядом с широким окном примостилась на своих длинных тонких ногах металлическая, вся в каких-то темных пятнах, раковина.
Стены оклеены обоями с коричнево-оранжевыми цветочками, пол застлан коричневым линолеумом. Было заметно, что линолеум приподнимали – это сделали много лет назад те, кто проводил здесь расследование. Кладовка для продуктов в углу кухни стояла пустой, на полках сохранились круглые темные следы от когда-то стоявших здесь банок.
Из кухни вели три двери – в сад, в холл и столовую. Столовая была маленькой, квадратной и соединялась только с кухней.
Я сосредоточилась. Как много самых разных звуков! Вот Киппс перелистнул свою газету. Шаги Холли, спускающейся в подвал. Шаги Локвуда, который поднимается по лестнице. И еще едва уловимые скрытые шумы, не имеющие физической природы, тикающие, нездешние.
– Ты что-нибудь слышишь? – спросила я у Киппса.
Киппс продолжал сидеть внутри железного кольца, привалившись спиной к мешкам с солью. Он отрицательно покачал головой.
Напрасно я его спросила. Уловить такие потаенные шумы способен только Слухач. Этим мы, Слухачи, и выделяемся среди прочих оперативников. Мы слышим то, чего не слышит никто, кроме нас. Мы особенные. Мы сами по себе. Я закрыла глаза, вслушиваясь в звуки, которых не должно здесь быть, которые не отсюда. Не отсюда.
– Вижу, ты вернулась к ним, – неожиданно сказал Киппс. – Не удержалась.
Я открыла глаза, посмотрела на него и ответила:
– Я к ним не вернулась. Просто согласилась помочь Локвуду в расследовании этого дела.
– А в чем разница?
– Больше денег за это получит, – это был Джордж, неожиданно появившийся в двери, которая вела в холл. – Если вы закончили на кухне, идите в гостиную, там Локвуд всех нас собирает.
– Идем, – сказала я. Джордж исчез, и спустя секунду его голос уже звучал из холла, окликал Холли Манро. – Да, я теперь фрилансер, – продолжила я. – Понимаешь ли, Киппс, я теперь предпочитаю быть свободной – работать когда хочу, сколько хочу и с кем хочу. Жить, когда у тебя руки развязаны, гораздо лучше, проще…
– Так, значит, в этом дело? – повел плечами Киппс. – А я думал, ты взбрыкнула из-за того, что появилась эта Холли Манро. Впрочем, не мое это дело. Слушай, как ты думаешь, этот круг достаточно надежен? Еще одну цепь добавить не нужно?
– Да, надежен, нет, не нужно. – Я пошла в гостиную, – и я направилась к двери, без сожаления прервав свои исследования на кухне. Во-первых, еще слишком рано, чтобы от них был толк, а во-вторых, у меня вдруг совершенно испортилось настроение.
За большим окном гостиной почти совсем стемнело. Лавровая изгородь у дороги превратилась в угольно-черную сплошную полосу, потемнели и коричневые полосы на обоях внутри дома. В мерцающем свете зажженных нами свечей они казались твердыми, словно прутья клетки, в которой мы оказались. Локвуд и Джордж уже были здесь, о чем-то негромко переговаривались друг с другом. Увидев нас с Киппсом, они кивнули.
– Хорошо, – сказал Локвуд. – Пора обменяться первыми впечатлениями. А где Холли?
– Внизу в подвале, я думаю, – сказала я.
