Следующими номерами нашей программы были Каменщик на лугу и Луркер в кустах. С каждым из них мы с Холли справились буквально за пару минут.
– Ого, да вы, девушки, щелкаете их как орешки! – заметил Джордж. – По-моему, теперь моя очередь. Кто там у нас дальше по списку? – Он сверился со своей картой. – Ага, Тень пожилой женщины, которую видели на заднем дворе одного из домов на Стрелке. Позвольте, я сам с ней разберусь, не возражаете?
Как я уже говорила, Стрелкой здесь назывался выстроившийся в линию ряд коттеджей на дальнем краю луга. Много времени, чтобы добраться сюда, нам не потребовалось. Сквозь проем в живой изгороди мы вышли на темную улочку.
За домами темнел близкий лес, тянулись к небу голые черные ветки деревьев. Местечко было неприятным, задерживаться здесь не хотелось.
– Нужный нам дом стоит чуть дальше, – прошептал Джордж. – Сейчас подойдем к нему и… – Он резко остановился. – Ух ты! А это кто еще?
На темной улице вполоборота к нам стояла фигура, ее спину слабо освещал мерцающий потусторонний свет несуществующей свечи. Лицо призрака скрыто под длинными прядями волос, голова наклонена вперед, плечи печально сгорблены, ближняя к нам рука безжизненно опущена вдоль тела, однако кисть ее крепко сжата в белый кулак.
Мы остановились. Призрак тоже стоял на месте и не двигался.
– На ней ночная рубашка, – прошептала Холли. – Это всегда не предвещает ничего хорошего.
– Думаю, это девушка, – тихо сказал Джордж. – Ноги у нее молодые, не старушечьи. Нет, не думайте, что я знаток старушечьих ног, разглядывать их – не мое хобби. Но тем не менее…
Что это за Гостья и откуда она взялась? Непонятно.
– Осторожнее, – предупредила я. – Она начинает двигаться.
Костистые ноги шаркнули по грязной дороге, шевельнулась грязная ночная рубашка, призрачная фигура начала поворачиваться, и нас сразу же обдало струей пронизывающего до костей холода. Мы теснее придвинулись друг к другу.
– Гости всегда поворачиваются против часовой стрелки, – высоким сдавленным голосом произнес Джордж. – Вам известно об этом? И никогда не поворачиваются по часовой стрелке. Доказанный факт.
– Замечательно, Джордж, – сказала я. – А теперь заткнись, пожалуйста. Держите рапиры наготове. Я попробую заговорить с ней. Следите за ее руками и ногами. Следите за выражением ее лица.
– Хорошо бы при этом увидеть ее лицо за волосами, – проворчал Джордж.
– Спереди ее ночная рубашка в крови, – передернулась Холли.
Она была права – на ночной рубашке Гостьи чернело большое блестящее пятно.
Слегка покачиваясь из стороны в сторону, призрачная фигура повернулась к нам, но ее лица мы так и не увидели под спутанными длинными волосами, тускло блестевшими в холодном потустороннем свете. Я услышала звук, напоминающий шелест листвы.
– Кто ты? – спросила я. – Назови нам свое имя. Расскажи, что здесь с тобой случилось.
Я ждала, но слышала лишь тот же шелест, который, правда, сделался чуть громче.
– Никак не могу увидеть ее лица, – прошептал Джордж. – Ты тоже, Хол?
– Нет, тоже не могу. Люси…
– Спокойно, – сказала я, чувствуя, что мои напарники начинают нервничать. – Стойте тихо, оба. Я начинаю что-то слышать.
– Взгляни, Хол, кровищи-то сколько.
– Да уж… Брр…
Потом новый голос, похожий на шорох сухих листьев. На этот раз я расслышала его.
– Мои глаза. Вы не видели мои глаза?
Призрачная фигура подняла голову. Волосы откинулись назад и открыли ее лицо.
Не знаю, кто из них закричал громче, Джордж или Холли, их крики все равно утонули в моем собственном вопле.
Честно скажу, я не помню, бросилась на нас тогда гостья или нет. Помню лишь, что я наугад взмахнула своей рапирой, а потом мы все трое развернулись и бросились наутек – перемахнули через живую изгородь и мчались до самого креста на бывшей ярмарочной площади. Только там мы, наконец, остановились, задыхаясь, жадно хватая ртом холодный ночной воздух и ругаясь каждый на свой лад.
– Она сзади? – дрожа от страха, спросила Холли. – Гонится за нами?
Я оглянулась в ночную тьму у себя за спиной.
– Нет.
– Фух, слава богу.
– Почему именно глаза? – пробормотал Джордж. – Почему не другая какая-нибудь часть тела, попроще? Палец там, например, или даже ухо. Все не так омерзительно было бы.
– Откуда взялся этот призрак, Люси? На карте его не было, – спросила меня Холли.
– Новый, должно быть. Откуда я знаю?
– Пальцы на ногах! У нее нет не только глаз, но и пальцев на ногах! А без них далеко не уйдешь, опрокинешься. Вот почему она за нами не погналась, – бормотал Джордж.
– Ты бредишь, Джордж, – сказала я.
– Нет, просто рассуждаю вслух.
Я решила, что всем нам нужен отдых, и повела свою команду на постоялый двор.
Оказалось, что Локвуд и Киппс уже там. Локвуд стоял у стойки бара и что-то писал в своем блокноте. Киппс с бутылкой кока-колы в руке и с очками Фейрфакса на голове возбужденно расхаживал по залу.
– Два Спектра! – воскликнул он, увидев нас. – Два Спектра и Дымка! Я их видел! Видел и справился с ними! Не верите – Локвуда спросите, он подтвердит!
– Все уши мне сегодня прожужжал, – сказал Локвуд. – Я уже начинаю жалеть, что мы дали ему эту штуковину. Ну ладно, свою часть работы мы сделали, что у вас?
Мы рассказали все как есть, а в конце я добавила:
– Слушай, Локвуд, очень странная атмосфера царит в этой деревне, похоже, здесь имеет место сильное возбуждение парапсихологического поля. Я воспринимаю это как отдаленное гудение. Такое же гудение я слышала в подземелье под универмагом Эйкмеров, а еще раньше рядом с Костяным зеркалом.
Локвуд помолчал, постукивая своим карандашом по стойке бара, затем сказал:
– Я хочу внести некоторые изменения. Холли, ты можешь взять Киппса и Джорджа и вместе с ними закончить с той безглазой девушкой? Когда закончите с ней, продолжайте дальше по списку. А Люси пойдет со мной, попробуем найти источник этого самого гудения-возбуждения.
Мы с Локвудом шли по деревне. Луна вышла из-за облаков и висела сейчас над восточным лесом. В лунном свете стали видны гладкие вершины холмов за деревьями, они мерцали в темноте как серебристые полумесяцы. Красивое зрелище, но от него не становилась менее тягостной ночная тишина – давящая, вязкая, непроницаемая.
Хоть бы сова ухнула или человеческий крик долетел откуда-нибудь, да хоть бы похоронный колокол ударил – и то веселее было бы, чем это далекое жуткое потустороннее гудение и жужжание у меня в голове.
Через каждые сто шагов мы останавливались, и я вслушивалась, пытаясь определить источник шума. Бесполезно, гудение не становилось ни громче, ни тише, такое ощущение, что источник шума находится где-то слишком далеко, чтобы уловить какие-то изменения.
