– Я попробую разыскать тот блог и списаться с ним. И я обязательно дам знать – сразу же, как только он мне что-нибудь ответит. Поверьте мне, мэм.
Она смотрела на Нэта. Недоверие боролось с надеждой. Однако она достала визитку и протянула ему.
– Позвони мне в любом случае, хорошо?
Нэт взял визитку и сделал серьезную мину.
– Ничего, если я про вас упомяну? Напомню Итану, что у него есть дом, куда можно вернуться.
Она вздохнула.
– У нас дома не все ладно. Его отец нас бросил, когда Итан был маленьким.
Любопытно, не был ли виноват в разрыве родителей голос Жулика, который выдал что-нибудь нелицеприятное в разгар истерики. Детскую версию того, что натворил отец Итана, например…
Нэт сообразил, что с матерью Итана пора прощаться. Он мог оступиться и ненароком выдать себя с головой.
Он уже и так дал ей повод хотеть от него слишком многого!
Зато он использовал свой шанс и узнал кое-что важное о воспитании Итана и о том, как начал проявляться его дар.
– Может, стоит про его сестру упомянуть? – спросил Нэт. – Он, похоже, сильно по ней скучает. Она до сих пор в командировке?
Купер кивнула, по-прежнему не уверенная, надо ли раскрывать душу перед Нэтом. Но Нэт был для нее ниточкой, ведущей к сыну, лучом надежды, и больше ей обращаться было не к кому.
– Он буквально молится на Джесси, – тихо произнесла она. – Она еще в детстве была единственной, кто мог его заставить сказать правду.
Нэт покосился на свой телефон, надеясь, что батарейка не сядет. Потом стал внимательно слушать. Мысленно он уже составил список вопросов.
65
Авария
– Ты не передумала? – пискнул Икем.
Чизара с братишкой смотрели на главный вход Кембрийской районной больницы. У Чизары уже голова трещала от тамошней техники.
В больнице она не бывала с самого рождения. Сколько лет она старалась соблюдать осторожность, не дай бог хотя бы ногу подвернуть… И ей везло – точнее, персоналу больницы сказочно везло – ведь Чизара ни разу в жизни ничего не сломала и никогда не болела ничем серьезным.
А в просторном белом здании имелось так много всего, что можно было испортить.
«Ходячее смертоубийство».
Икем, к счастью, не представлял, какую Чизара испытывает боль, однако знал достаточно, чтобы бояться последствий действий Аварии.
– Слушай, а зачем тебе это вообще?
– Мне надо доказать, что я могу тренироваться сама. Что мне не нужны Нэт и его зерои, чтобы становиться сильнее.
– Зар, а вдруг ты не сумеешь сдержаться? Ты ведь больницу вдребезги разнесешь!
– Я тебя предупрежу прежде, братишка. Не волнуйся.
Икем посмотрел на сестру.
– Тогда – вперед!
И они, держась за руки, медленно направились к стеклянным автоматическим дверям. Когда они переступили через порог, электроника навалилась на Чизару всей своей мощью, и теперь Чизара с трудом различала просторный белый вестибюль, снующий туда-сюда персонал, человека в инвалидной коляске…
Чизара закусила губу. Она ведь с определенной целью сюда пришла, верно? Она собиралась проверить, вынесет ли она давление техники.
– Ты в порядке? – спросил Икем. – А то ты мне сейчас руку раздавишь.
– Извини, отпустить не могу. Без тебя мне не справиться, – сказала она.
– То есть ты готова подняться по лестнице?
Чизара сглотнула, борясь с приступом паники, и кивнула.
На середине первого пролета напор приборов усилился и кольцом сомкнулся вокруг нее, отрезая путь к отступлению. Она услышала собственный всхлип, и с головы до ног покрылась потом.
– Идем, – прошептал Икем. – Он на втором этаже. Уже близко.
Чизара трясущейся рукой ухватилась за перила.
– Угу. Я помню.
Брат помог ей доползти до лестничной площадки и повернуть на следующий лестничный марш. Спускавшиеся сверху пациент и санитарка остановились и уставились на нее.
– А у нее терапия такая, – услышала Чизара голос Икема. – Она людей боится.
– У тебя отлично получается! – заметила санитарка, глядя поверх очков.
Чизара со скрипом заставила себя улыбнуться. Ей казалось, как будто все тарелки из всех ресторанов на свете сложены стопкой у нее на голове. И стоит ей хоть чуть-чуть пошатнуться…
Когда они остались одни, Икем вздохнул.
– Зара, ты выглядишь ужасно, – вымолвил он. – Давай-ка выбираться отсюда.
– Нет-нет, я справлюсь! Просто здесь слишком много всего!
Чизара прощупывала раскинувшийся вокруг лабиринт: сенсоры, диагностические приборы, леса хирургического оборудования внизу, в операционных, миниатюрные насосы, качающие жидкости сквозь людские тела.
– Столько машин, и они между собой разговаривают…
– Ты говоришь как пьяная! – прошипел Икем.
Она расправила плечи, и он крепко схватил ее за руку. «Хороший у меня брат!» – подумала, расчувствовавшись, Чизара, прежде чем ее мысли устремились в прежнее русло. Она отчаянно боролась с натиском замысловатой боли, изысканного света, филигранной силы. Она могла сломаться, взбрыкнуть и скинуть с себя эту невыносимую тяжесть!
Но этого никогда не случится. Да, она очутилась в больнице. И она сейчас брату руку сломает. И у нее слезы градом катятся из глаз. Ничего, она выдержит.
И Чизара продолжала упрямо продвигаться вперед и даже читала таблички: «Педиатрия», «Спирография», «Эндоскопия».
– Вот! – вполголоса произнесла она.
«Отделение реанимации и интенсивной терапии».
– Сколько цветов! – прошептал Икем.
– Как на похоронах, – добавила Чизара.
У дверей, рядом с горой букетов, сваленных на двух столах, стоял полицейский. У него за спиной мерно гудела и мигала сотня реанимационных приборов. Боль усилилась настолько, что Чизаре показалось, будто еще немного – и у нее кости расплавятся.
Однако голос звучал негромко, но ровно:
– Это все для полисмена Брайта?
Полицейский окинул взглядом ее дрожащие руки, вспотевшую кожу и кивнул.
– Наверное, внутри нет места для цветов? – потрясенно спросил Икем.
– В реанимацию цветы нельзя, – ответил полицейский. – В воде бактерии размножаются.
Чизара кивнула и подвела Икема к стеклянным дверям. Она заглянула внутрь, но увидела только проходящую мимо медсестру, мигающее оборудование и мужчину с трубочкой вдоль тыльной стороны руки.
Чизара направила свой разум внутрь светящихся устройств, которые окружали реанимационные койки. Она сканировала мониторы и капельницы, помпы аппаратов вентиляции легких и диализа. Оборудование работало безупречно, но ничто из этого не могло восстанавливать серьезно поврежденные органы.
