Все вышеописанные примеры говорят о том, что в XIV веке тяжеловооруженная рыцарская конница еще не сдала своих позиций, хотя ее абсолютное господство на полях битв заметно пошатнулось.
1.4. Рыцарская конница эпохи полных пластинчатых доспехов. XV–XVI века
Вооружение, защитное снаряжение, подготовка, тактика, стратегия и внешний вид европейских рыцарей XV–XVI вв. Битвы с участием европейских рыцарей: Кастильоне 1453 г., Уэйкфилд 1460 г., Монлери 1465 г., Равенна 1512 г., Павия 1525 г., Черезоле 1544 г., Гравелингене 1558 г.
В XV веке впервые появляются рыцари в блестящих полных пластинчатых доспехах. В таком виде рыцари и вошли в средневековые легенды, романы XIX века и кинофильмы XX–XXI веков. Без сомнения, закованный в пластинчатую броню рыцарь выглядел более внушительно, чем рыцарь в кольчужном снаряжении. Большую популярность средневековым историям придал новый перевод легенд о короле Артуре, сделанный Томасом Мэлори. В своем тексте Мэлори превратил солдат времен упадка Римской империи в рыцарей XV века. Однако, в отличие от добродетельного Галахэда, настоящие рыцари XV века имели не столь однозначное душевное устройство. Многие хранили верность королю и дружине, получали хорошее воспитание и обладали утонченными манерами. Другие были карьеристами или честолюбцами, всегда готовыми перейти на сторону, сулившую в тот момент больше выгод и выигрыша. На практике продолжительные походы за рубежом и кровавые склоки дома вполне способствовали формированию безжалостных убийц. Даже благородные и начитанные господа (в Англии некоторые образованные рыцари говорили на трех языках: английском, французском и латинском) порой питали склонность к явному садизму. Война была и оставалась кровавым делом, и в ней рыцари сражались плечом к плечу с себе подобными. За прошедшие века эти обстоятельства как-то позабылись, и в наше время появилась тенденция смягчать картину и рисовать весьма суровую действительность XV века в этаком розовом свете.
В XV веке рыцарство изменилось в своей сути. Рыцари больше не сражались за своего сеньора в обмен на землю. Феодальная армия уступила место армии наемной. Переход с феодальной на наемную армию отражал экономическое положение в Европе, где военная сила определялась прежде всего деньгами, а не наличием ленных поместий. Однако военная обязанность вассалов сохранилась в виде земельной или ленной обязанности. Например, в 1401 году император Руперт призвал своих вассалов сопроводить его в поездке в Рим. Последовавшие призыву вассалы получали по 25 флоринов ежемесячно на каждого выставленного солдата. Городские армии оставались на самообеспечении.
Многие представители сословия благородных господ в XV веке предпочитали вести жизнь землевладельцев, светских людей и парламентских представителей, точно так же как богатые буржуа все чаще получали рыцарское звание. Однако большинство знатных сеньоров в XV веке по-прежнему осознавали особую роль, которую они играли в порядке мироздания. Во время войны их обязанностью, оправданием их привилегий являлось командование – и командование на передовой.
В XV веке на длительном пути процесса становления рыцарем молодой человек познавал науку и нарабатывал навыки, сходные с теми, которыми приходилось обзаводиться предшественникам из предыдущих веков.
Чем более рыцарство приобретало славы, значения и блеска, тем сложнее делался прием молодых кандидатов, жаждавших вступить в это благородное звание. Практически только родовой по отцу и матери дворянин, достигший 18–22 лет, мог попасть в рыцари.
Но одного дворянского происхождения было далеко недостаточно; необходимость требовала строгим и суровым воспитанием с самых юных лет приготовиться к перенесению воинских трудов, необходимо было основательное изучение всех рыцарских обязанностей. Долгими испытаниями на низших степенях поступавшему следовало доказать, что его мужество и доблесть в состоянии поддержать честь и славу сословия, в которое он желал поступить.
Воспитание лица, предназначенного в рыцарское звание, начиналось с детства: игры и занятия ребенка должны были развивать в нем воинственный дух. Вооруженный колом, имитирующим копье, и воображая каждое дерево врагом, он сражался с частоколом родового поместья и испытывал, таким образом, рождавшуюся силу для будущих воинских успехов. Зима особенно способствовала подобным забавам: собрав товарищей-однолеток, он сооружал из снега укрепления и башни, осаждал или оборонял их, и под рукой его рассыпались снежные ограды. В таких играх уже пророчили молодцу то высокое звание, которое Бог и счастье уготовят ему в свое время.
Семи лет ребенок переходил из женских рук в мужские, и за начальными уроками под родительским кровом дворянство, по заведенному обычаю, отсылало своих детей к главнейшим рыцарям, с которыми считалось в дружбе или родстве. Их советы и пример составляли истинное и окончательное воспитание. Особой честью для себя считал рыцарь, когда отец поручал ему довершить образование сына.
Расставаясь с сыном, иногда на долгие годы, отец благословлял его и высказывал при этом свои последние наставления. Они заключаются в следующем извлечении Маршанжи из разных авторов: «Любезный сын, – говорил поседевший в честной службе старый дворянин, – полно быть домоседом, пора поступить тебе в школу подвигов, ибо всякий молодой дворянин покидает родительский кров, чтобы получить доброе воспитание в чужой семье и сделаться сведущим во всяком учении; но, Бога ради, храни честь; помни, что ты сын, и не обесчести рода нашего; будь храбр и скромен везде и со всеми, потому что хвала в устах хвастуна есть хула; кто во всем полагается на Бога, того и взыщет Бог. Я припоминаю слова одного пустынника, который меня поучал; он говорил мне: гордость, если бы она была во мне, истребила бы все, хотя бы я обладал всеми царствами Александра, хотя бы был мудр, как Соломон, и храбр, как троянский герой Гектор. В собраниях говори последним и первым бейся в бою; хвали заслуги твоих собратьев: рыцарь, умалчивающий о доблестях собрата, – грабитель его.
Любезный сын, еще прошу тебя – будь кроток и добр к низшим; они возблагодарят тебя сторицей против высших, получающих все, как должное им по праву; низший почтен будет твоей обходительностью и сделает тебя повсюду именитым и славным».
В минуту разлуки мать юноши дарила ему связанный ею в зимние вечера кошелек с небольшими деньгами и затем повязывала на шею сына издавна хранимый ею ковчежец с мощами, чтобы предохранить его от заговора, напасти и порчи.
Юноша уезжал верхом на парадной лошади, в сопровождении старого слуги. По прибытии в замок своего патрона он получал звание пажа или валета. Обязанности этого звания не заключали в себе в те времена ничего унизительного: это была услуга за услугу, хотя паж, собственно, исполнял обязанности слуги. Пажи сопровождали патрона и его супругу на охоте, в путешествиях, в гостях, на прогулках, были на посылках и даже служили за столом. Почтительно, с поникшим взором, молодой паж, повинуясь, учился повелевать и, всегда храня глубокое молчание, отвечать на вопросы умно. Помогая камергеру, он обязан был устилать комнату своего патрона зимой соломой, а летом тростником, содержать в порядке его оружие, защитное снаряжение и конское вооружение, приготовлять омовения странствующим рыцарям.
