Голос брата настойчиво пробивался сквозь сон Нико.
— Лошади подождали, пока ты заснешь, и устроили пожар! Они готовы были пойти на массовое самосожжение, но не разделять ночлег с преступником.
Послышался глухой стон Шехмеда. Юноша вынужден был открыть глаза, дабы вмешаться.
— Тео, что ты… — начал он хриплым со сна голосом.
— Но Глория! Она же приходила сюда, я помню! — взволнованно заговорил конюх.
— Да? — удивился Тео. — Тебе приснилось.
— Нет, она действительно приходила. — подтвердил лекарь.
Он поднялся и стал разминать конкретно затекшие конечности.
— Ах да. Она просила передать, что все кончено.
— Шехмед, зачем ты вообще его слушаешь? — спросил Нико у убитого горем пациента.
— Маг сказал, что я обязан ему спасением…
— О, тут ты не соврал! А мог бы придумать, что он сам выполз из конюшни.
— Зачем придумывать, когда есть факты? — удивился брат.
— То есть, ты не помнишь, что случилось ночью? — наконец догадался юноша.
Конюх развел руками:
— Нет. Я лег спать, собирался уйти на рассвете. А потом… Кажется, на меня напало что-то темное. Мы стали драться. А потом солома вспыхнула от огня.
— Вот и портрет преступника. — с важным видом кивнул маг. — Как увидим на улице что-нибудь темное, так сразу и схватим.
— Если тебе скучно, ты можешь затопить камин. — предложил Нико, поеживаясь от холода.
— Я топил.
Лекарь посмотрел на камин, потом на брата:
— Ты просто волшебник, Тео. По камину ни за что не скажешь, что его кто-то топил… Я пойду, умоюсь. Не ссорьтесь, ладно?
* * *
Возвращаясь обратно, в холле Нико столкнулся с госпожой Клариссой. Похоже, она только что вернулась с улицы.
— А вы ранняя пташка, госпожа.
— Ох, господин Нико, я ужасно провела ночь! В этом месте страшные сквозняки — у меня ломят все кости! А перепады температуры? У меня всю ночь голова идет кругом, хорошо, что я все время ношу с собой нюхательные соли! И эти ужасные костры! От них в воздухе сплошная сажа, мне нечем дышать! И горячий воздух сушит кожу! Моя дорогая Лаура, у нее такой очаровательный цвет лица, ей нельзя здесь находиться! У вас ведь есть масла, да, господин лекарь? Они увлажняют кожу…
— Да, я…
— И волосы! Волосы блекнут! Для них нужны яичные желтки. Как вы думаете, у хозяина есть?
— Я не думаю…
— У милой Лауры такие чудесные локоны! Чудовищно, если они поблекнут от этих ужасный костров! Я запрещу разжигать камины в наших комнатах!
— Но вы замерзните…
— Шерстяные носки! Ими можно вылечить любой кашель, если обвязать носок вокруг горла! А от этой сажи меня мучает сухой кашель, право, какое ужасное место! — всхлипнула вдовушка и стремительно направилась в свои покои.
— Хорошего дня, — помахал ей на прощание Нико.
Нет, конечно, как лекарь он обязан прислушиваться к жалобам пациентов, но… Проблемы госпожи Клариссы явно находились исключительно в ее голове.
* * *
— Ты неправильно поджигаешь!
— Не учи меня жить, конюх!
— Да скажи честно, ты же никогда раньше не топил камины!
— Слушай, ты! Да в одном году моей жизни больше событий, чем в десяти твоих! Мне подвластны такие вещи, о которых ты и помыслить не можешь! Я могу поджечь эти дрова одной искрой, и они будут отапливать весь дом в течение дня!
— А где ведьма? — спросил Нико, заходя в гостиную.
Оба спорщика недоуменно на него посмотрели, юноша пояснил:
— Обычно, когда Тео рассказывает сказки, в них всегда присутствует какая-нибудь ведьма. А в этой сказке про камин ведьмы еще не было.
— Сам растапливай! — тут же обиделся маг.
Он уступил место брату и, насупившись, устроился в кресле.
Шехмед с интересом на него посмотрел:
— Судя по тому, что ты дожил до этого возраста — в Оплоте каминов не было?
— В Оплоте есть слуги. — холодно ответил Тео.
— Ого! Небось, у тебя была целая свита. — насмешливо произнес конюх.
— Нет, у каждого мага только один слуга… из людей. А духов может быть много. — ответил Нико, возясь с поленьями.
Он нашел возле камина мешок с каким-то черным порошком.
— Бедняга! — посочувствовал Шехмед. — А он…
— Ты бы лучше о своей судьбе подумал. — перебил его маг. — Забыл? Ты остался без работы.
— Благодаря тебе. — не преминул напомнить конюх.
— А я причем? — удивился юноша. — Я тебя, что ли, грабить заставлял?
— Я не грабил! А только… Забирал… не все. И только у тех, кто не обеднеет! И отдавал сиротам и вдовам!
— Которые стали таковыми после твоих грабежей?
— Что ты болтаешь, маг! Конечно, нет…
— А дружков своих почему предал?
Конюх помрачнел:
— Они мне не друзья… Они поступали не так, как мы договаривались…
— Стало быть, грабили всех, забирали все, а деньги оставляли себе. — догадался Тео.
— Да… А потом туда приехали они. Лутос, Фэрадей и… — он покраснел. — У них ведь почти ничего не было с собой! А эти… Все равно решили их ограбить. У девочек дешевые побрякушки забрать…
— А тут ты. Герой. Освободитель. — насмешливо проговорил маг.
Шехмед опустил голову.
— Тео! — позвал брата Нико. — Смотри, я, кажется, нашел волшебное топливо.
— Где? — юноша поднялся со своего места и подошел к брату. — Этот порошок? А с чего ты взял…
— Смотри!
Лекарь бросил на занимающиеся огнем поленья щепотку порошка. Вспыхнуло пламя. Высокое, ровное. Показательно было то, что поленья почти не обгорали, словно языкам огня было достаточно только порошка, покрывавшего их.
— Горное дело, значит? — хмыкнул маг. — Либо господин Ранглар обманывает себя, либо нас… Этот порошок — явно не дело рук людей…
* * *
— Значит, он здоров? Отлично! Тогда пусть покинет этот дом! — горячился Лутос.
Они собрались за скудным завтраком: братья и их наниматели.
— Но куда ему идти? Все обитатели цитадели в ловушке. — заметил Нико.
— Можно использовать его в качестве приманки для жнеца. — предложил Тео.
— Господа, но разве Шехмед хоть раз вас подвел? — вступился за конюха его близнец. — Или причинил вред? Мне он показался очень преданным работником… Особенно, когда он пытался предупредить вас о Тео.
