– Зачем тебе десять тысяч ламп с джиннами? Даже для того чтобы стереть с лица земли целую страну тебе хватит двух-трех! – рыжая подозрительно вперилась в Кью, но ее руки уже предательски потянулись к слиткам.
– Я серьезный бизнесмен, и мелкими партиями товара не интересуюсь, – заверил Кью. – Но я щедр и готов заплатить за каждого джинна по пуду золота.
– По пуду?! – девица презрительно сплюнула сквозь редкие зубы. – Ты шутишь? Меньше чем за три я за работу не возьмусь!
– Три пуда за тупое орудие убийства? – позволил усомниться Кью.
– Джинн – оружие высокоинтеллектуальное, – обиделась девица. – Каждый уникален.
– Чем же? – усмехнулся Кью.
– Подходом к исполнению поставленной задачи, – пояснила девица. – Джинн действует исходя из опыта своей прошлой жизни.
– Простите, милейшая, какой жизни? – недоуменно вскинул бровь Кью.
– Прошлой, – повторила атлантка. – Джинн – разумное существо, пойманное в камеру-ловушку измененного континуума. Образно говоря, для джинна его сосуд – тюрьма вечного заключения. Его бессмертие и его проклятие. Поэтому исходным и главным материалом для джинна может быть только взрослый человек. Детская психика такого испытания не выдерживает.
– Где же вы набираете материал? – поразился Кью.
– Тюрьмы, войны, азартные игры, – равнодушно пожала плечами джинн-мастер. – Тебе не все равно, чужеземец?
Они сговорились на двух пудах. И уже через пару дней Кью получил первый десяток вожделенных сосудов.
– Где можно испытать один из образцов? – полюбопытствовал он.
Подходящий полигон нашелся за городской стеной. Девица подвела Кью к глубокому разлому.
– Здесь! – она уселась прямо на камни. – Теперь тебе нужно потереть лампу.
Кью поскреб сосуд. Из него потянуло дымком, и в безмолвии в мгновенье ока возник и тут же рассыпался в пыль глинобитный земной город, и перед потрясенным этим зрелищем пришельцем предстал неприметный человек в дивном головном уборе. Он низко склонился перед Кью: – Слушаю и повинуюсь!
Кью вопросительно взглянул на джинн-мастера. Та махнула рукой: – Говори желание.
Кью помялся: – Вслух?
– Ну конечно! – фыркнула девица. – Как же еще можно что-то сказать?
Кью было вспылил. Он говорил более чем на трех тысячах языков, большая часть которых находилась вне диапазона слышимых землянами звуковых волн. Но, вспомнив о бизнесе, решил не отвечать на грубость. Норов девицы с лихвой компенсировало мастерство.
– Повелитель, – напомнил о себе джинн. – Хочешь, я принесу тебе яблок из садов Гесперид? Построю башню выше Вавилонской? Заставлю прекрасных сирен петь в твою честь? Натравлю Сциллу на Харибду? Разыщу самую прекрасную диву, чьи перси…
– Цыц! – шикнул Кью. Джинн замолчал и, всем видом демонстрируя разочарование, обиженно свернулся комочком возле своего сосуда. Кью почесал подбородок и сменил гнев на милость. – Ты можешь стереть с лица земли город?
– Да как два пальца о базальт, начальник! Скажи, какой? – оживился джинн. И пожаловался – Скучно тут одному в лампе. Очень хочется с кем-то поговорить, заняться хоть чем-нибудь…
– За что тебя посадили в… лампу? – проникся сочувствием Кью.
– Статья 478 уголовного кодекса Атлантиды, начальник, – залопотал джинн. – Мошенничество на меня повесили. Оговорили меня, начальник, – выдавил слезу джинн. – Ей-богу, оговорили. А судьи кто? Все ж куплено, хозяин! Нет справедливости на белом свете для честных, но маленьких людей! Выпусти на волю, благодетель!
– Не верь ему, – вставила девица. – Аферист он. Нагрел на урожай трех землевладельцев и уболтал одного адмирала отдать ему четыре галеры в обмен на секрет философского камня.
Джинн испуганно юркнул в лампу.
– Сурово, – поцокал Кью.
– С джиннами по-другому нельзя, – неожиданно вздохнула девица. – На жалость они давят. Приходится марку держать. Всю молодость на них убила. Девкой, поди, и помру. Кто ж меня такую замуж возьмет? Ну ничего! Наклепаю тебе джиннов, куплю дворец, обзаведусь мужским гаремом! Пойдем. Возвращаться пора, пока не стемнело.
– Странно, что джинн, обладая такой силой и мощью, не может сам освободиться, – задумчиво произнес на обратной дороге Кью.
– Кто тебе сказал такую чушь? Еще как может. Но только если кто-то по собственному желанию согласится занять его место в лампе. Ведь джинн, хочет он того или нет, – раб, и может освободиться только если найдет себе замену. Причем добровольную.
– Неужели находятся охотники?
– Мир не без глупых людей, – философски заметила девица.
Через несколько часов, уже в далеком от Атлантиды будущем, Кью вместе с Цо наблюдали, как роботы расчищают от песка Сахары вход в каменный бункер, по указанию Кью возведенный атлантами несколько земных тысячелетий назад для складирования джиннов. Там, согласно договору, должна была оставить продукцию для хранения рыжая девица. Освобожденный от песка склад оказался правильной пирамидой. Цо прикидывал, что можно получить от земного правительства, "открыв" неизвестный местной науке архитектурный памятник. Кью эта мысль забавляла.
***
За две недели полета болтливый дрюкланец несколько раз наступал на горло своей песне и, умолкая, заставлял партнера начинать рассказ о тестовом испытании джинна. Но каждый раз забывался и, не дослушав, обрывал повествование. Кью, считавший, что компаньона не интересует ничего, кроме барыша и собственных монологов, был заинтригован. Пару раз он даже заставал Цо в трюме у ящика с тестовым образцом раба лампы. Но благоразумно молчал, чтобы не давать повода для очередного приступа словесного энуреза.
Вот и сейчас Цо как бы невзначай подобрался к ящику с намалеванной надписью "Не протирать! Опасно!".
– Клиент будет через полчаса, – сообщил он Кью и, дождавшись, когда деловой партнер покинет трюм, потер лампу. Он тихо обратился к выходящему из нее дымку:
– Так значит, я могу стать таким же всемогущим, как ты?
– Да, мой повелитель, – джинн услужливо согнулся в поклоне. Цо почудилось, что раб лампы едва заметно улыбнулся. Но поди разберись в мимике землян. – Начальник, джиннам, в натуре, подвластно все! Ты сможешь стать самым богатым, самым могущественным, самым счастливым! Только пожелай!
***
Покупатель прибыл с большим опозданием. Информаторий космопорта уверял, что на этой планете подобная линия поведения в порядке вещей. Чем выше статус визави, тем дольше его приходится ждать. Судя по «пунктуальности», в гости к торговцам наведалась шишка не ниже маршала.
Кью вызвал по интеркому Цо. Тот подозрительно молчал. Кью повторил вызов. Но Цо, видимо, приводил в порядок свой сложный дрюкланский туалет. Кью обреченно моргнул фотоэлементами, но, поразмыслив, возблагодарил небо: словоблудие партнера раздражало представителей многих разумных рас. Он гостеприимно распахнул люк звездолета, стоически выждал, пока трюм обшарит многочисленная охрана прибывшего, и наконец лицезрел самого покупателя.
