Обширная литература, освещающая ситуацию в российских пенитенциарных учреждениях, издается Общественным Центром содействия реформе уголовного правосудия (основатель и руководитель до безвременной кончины – В. Абрамкин)
[336].
Немало данных о российских «зонах» имеется в материалах «Международной Амнистии», «Международной тюремной реформы», «Международного Общества Прав Человека», Московской Хельсинкской Группы. С 2004 г. выходит альманах «Неволя», содержащий огромный фактический материал о состоянии российской пенитенциарной системы.
Общая динамика количества заключенных в пенитенциарных учреж дениях СССР представлена в табл. 7.
Отчетливо видны максимумы 1938 – 1942 гг. и 1948 – 1953 гг. («благодарность» Сталина советскому народу за его победу), минимумы 1960 – 1966 гг. и 1990 – 1991 гг. (отчасти совпадающие с хрущевской «оттепелью» и горбачевской «перестройкой», т. е. периодами либерализации в стране).
Динамика количества и уровня заключенных в современной России представлены в табл. 8 (данные получены из различных источников и усреднены).
Таким образом, тенденция сокращения контингента заключенных в 1998 – 2004 гг. сменилась ростом этого показателя в 2005 – 2008 гг. с последующим существенным сокращением.
На 1 июня 2015 г. в пенитенциарных учреждениях России всех типов содержались 656,6 тыс. человек или около 449 на 100 000 населения. Кроме того, в ведомстве Министерства обороны находятся дисциплинарные батальоны, в которых отбывают наказание военнослужащие, осужденные за совершение преступлений, а под эгидой Министерства здравоохранения – специальные психиатрические больницы (СПБ) для осужденных, признанных психическими больными.
Таблица 6. Уровень заключенных (на 100000 населения) в некоторых странах (1990-2012)
Таблица 7. Динамика численности заключенных в СССР (1936-1991 гг.)
Таблица 8.. Динамика численности заключенных в России (1989-2015)
Условия нахождения в следственных изоляторах и отбывания наказания в виде лишения свободы
Реальная строгость уголовного наказания в виде лишения свободы зависит не только от срока наказания, но и от условий его отбывания. В этом отношении система колоний – основных пенитенциарных учреждений России – существенно хуже, нежели тюремное заключение в странах Западной Европы. Это относится к питанию, медицинскому обслуживанию, санитарно-гигиеническим условиям, и к самому факту проживания сотен людей в одном бараке.
Особенно остро стоит проблема ненадлежащих условий содержания в СИЗО подследственных – людей не признанных еще виновными. Гибель в СИЗО Сергея Магнитского, Веры Трифоновой и многих других, безвестных заключенных – преступление руководства пенитенциарных учреждений и системы ФСИН.
Вот что говорится, в частности, в письме Председателя Постоянной палаты по правам человека В. В. Борщева Председателю Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека М. А. Федотову: «Смерть в СИЗО Сергея Магнитского обострила одну из важнейших проблем сегодняшней пенитенциарной системы: неправомерное, зачастую просто незаконное влияние следователя на условия содержания подследственного в СИЗО… Влияние следствия на условия содержания подследственного и оказание медицинской помощи имело трагические последствия и в деле Веры Трифоновой… Увы, смерть в СИЗО г. Москвы С. Магнитского и В. Трифоновой не заставила сделать необходимые выводы руководство и врачей „Матросской тишины“. И если в „Бутырке“ все камеры, где сидел Магнитский были признаны непригодными для содержания подследственных и ремонтируются сейчас. Как впрочем, и другие камеры – сборное отделение, многоместные камеры… И новый начальник „Бутырки“ СМ. Телятников действительно реагирует на острые ситуации… В „Матросской тишине“ прежде всего в её больнице отношение к тяжело больным, умирающим не изменилось…»
[337].
Лишение свободы – само по себе тяжкое наказание и усугублять его неудобоваримым питанием, неэффективной медицинской помощью, нередко прямыми издевательствами над заключенными абсолютно недопустимо в цивилизованном государстве. В тюрьмах европейских государств меня нередко угощали из общего для осужденных и персонала (!) котла. Это была вполне достойная пища. В Германии заключенным выдают меню на неделю вперед. И если салат из огурцов, например, заменяется на салат из редиса или помидор, – вносятся соответствующие изменения в меню. В Ирландии при мне провезли полдник для заключенных. Он включал кашу, хлеб, два яйца, апельсин и что – то молочное.
В России сложившаяся со сталинских времен система лагерей для бесплатной рабочей силы переросла в современную систему колоний. И та, и другая не могут обеспечить нормальных условий содержания лиц, осужденных за преступления. Поэтому, с моей точки зрения, планируемый отказ от колоний и переход на тюремное содержание является положительным. Если, конечно, в тюрьмах будут соблюдены требования, соответствующие мировым и, прежде всего, европейским стандартам. Правда, события 2014 – 2015 гг. сделали невероятным даже этот предполагавшийся шаг по нормализации условий отбывания наказания в пенитенциарных учреждениях России. А наличие «пыточных колоний», «пресс – хат» в СИЗО, сложившейся повсеместно пыточной практики ставят Россию в один ряд с худшими афро – азиатскими вариантами.
Не следует забывать:
• Чем больше и на больший срок мы отправляем соотечественников в пенитенциарные учреждения, тем больше получим их «на выходе» – обозленных, с искалеченной психикой, вооруженных криминальной профессией. И, соответственно, «все опять повторится сначала», но на более опасном уровне.
• Чем больше людей проходит через «зону», тем сильнее и масштабнее «призонизация» («отюрьмовление») сознания и поведения сограждан. Общество впитывает криминальную, тюремную субкультуру, когда она достаточно обширна. Отсюда, кстати, всенародная любовь к «блатным» песням. Отсюда же – жизнь «по понятиям» в быту, бизнесе, политике.
