Глава 10. Насилие в сфере воспитания и образования
Учись, мой сын! Наука сокращает нам опыты быстротекущей жизни.
А. Пушкин
Или, перефразируя Александра Сергеевича: «Учись, мой сын, наука сокращает нам жизнь»…
Вспомним «экзаменационное насилие» М. Фуко. Но, конечно же, насилие в сфере образования не ограничивается экзаменационным (например, когда я отбираю у готовящихся к ответу студентов шпаргалки, мобильные телефоны, планшеты, гоняю по всему курсу, ставлю двойки. Страшное насилие!). Более того, воспитательно – образовательное насилие преследует человека со дня рождения и продолжается всю жизнь.
Воспитательное насилие начинается с первых дней рождения ребенка. Разве не есть насилие над ребенком заставлять его есть, принимать лекарства, пеленать (старая российская традиция, кажется, уходящая в прошлое), обучать словам, правилам поведения. С веками методы воспитательного насилия либерализуются в цивилизованных, прежде всего, европейских странах (а также в Японии).
В странах Западной Европы на детей не кричат, телесные наказания исключены под страхом уголовной ответственности. Первые годы моих поездок по европейским странам (с 1990 г.) я долго не мог понять, что меня удивляет (помимо чистоты, прекрасных дорог, улыбающихся встречных). Потом сообразил: не слышно детского плача и криков взрос лых… Правда, гуляя по окрестностям немецкого Фрайбурга (где я работал в прекрасной библиотеке Max – Planck – Institut für ausländisches und internationales Strafrecht), я услышал крики взрослых и плач ребенка. Подойдя ближе, понял – крики были на русском языке…
В Японии детям дошкольного возраста разрешено всё. Правда, в семье их окружает взаимное уважение, мама низко кланяется папе, папа кланяется маме… И вообще все друг другу кланяются и улыбаются, включая полицейских. Напомню, что при этом в Японии самая высокая в мире продолжительность жизни и самые низкие показатели преступности, в случаях нередких стихийных бедствий отсутствует мародерство, а в ресторанах дают сдачи до йены и не берут чаевые (лично проверено)… Другое дело, что этикет в Японии достаточно жесткий, но обучаются ему относительно мягкими методами, что, конечно же, не исключает психологического воспитательного насилия. Кстати, не вздумайте в Японии оплатить работу или отдать долг купюрами, не взятыми абсолютно новенькими специально для этого в банке…
В России тоже кажется в угол на горох уже не ставят и розги отжили свой век, но что касается окриков, подзатыльников, а то и «ремня» (абсолютно исключенного в Европе и Японии), – то это повседневная практика. Страшная. Напомню, из детей, «воспитываемых» ремнем, с высокой степенью вероятности вырастают насильственные преступники. Ибо, как нас учит Б. Спок: «Преступниками вырастают дети, страдавшие от недостатка любви, а не наказания».
В яслях и детских садах продолжается психологическое воспитательное насилие, нередко переходящее в физическое.
В школах, если уже не бьют линейкой по рукам, то заставляют учить то, что не нравится. К школьному воспитательно-образовательному насилию добавляется домашнее – за двойки, за замечания в дневнике, за порванную в детских сражениях одежду и т. д., и т. п. Привитие школьнику мысли о недопустимости провалить ЕГЭ, не поступить в вуз приводит к трагедиям, включая суицид провалившегося, не поступившего…
То же в вузах. Обязательность посещений лекций, включая неинтересные и не очень нужные; наличие письменных домашних заданий; бесконечные отчеты, мучащие как студентов, так и преподавателей.
А разве не насилие над людьми, вбивать им в голову то, что говорят, показывают, пишут, кричат СМИ?
Повседневное оболванивание подданных и граждан речами «вождей» и прочих политических деятелей, государственными или приближенными государству СМИ – многовековая практика. Равно как государством рекомендуемая или обязательная система образования и воспитания – от детских дошкольных учреждений до университетов. Мои ровесники – воспитанники советской школы и советских вузов, вполне испытали это на себе, и далеко не все избавились от вредоносного дурмана, пропагандируемого «партией и правительством» и «лично товарищем Y.»…
К сожалению – и это трагедия для России – нравы полномасштабного оболванивания «народных масс» сохранились до сего дня, усиленные современными возможностями «зомбоящика».
О гнете и насилии религиозного воспитания – в следующей главе.
В той или иной форме и степени воспитательное и образовательное насилие присуще всем обществам, всем странам (имеет оно место и в мире животных). И это отчасти объективно обусловлено: нельзя выпустить в мир ребенка / детеныша, не обучив его – в том числе, против его воли и желания, определенным правилам поведения. Ну, а дальше, сверх того, уже дело фантазии общества, общины, государства.
Ну, да и сами «детеныши» не могут обойтись без насилия в своей среде. Что не удивительно: именно в подростковом возрасте идет «борьба» за статус в своей группе. «Насилие в детско – юношеских коллективах… Это один из распространенных (но не единственных) и почти биологических видов соперничества за статус в малой группе с неоформленной пока иерархией. Вчера малышей контролировали родители, а завтра они станут взрослыми и узнают, что кто – то из них банкир, мент или профессор, а кто – то водила маршрутки или люмпен. Юношеское насилие – культурная универсалия, встречается и в племени масаев, и в советской казарме, и в дормитории элитного Оксфорда»
[348].
Известно, что в Средние, да и Новые века школьный режим был достаточно суров. Преподаватели не брезговали физическими мерами «воспитания» и повышения «образования». Так называемая «университетская свобода» была достигнута не сразу, да и не совсем еще свобода в ряде стран…
Для иллюстрации различий ситуации в современном мире, сравним, например, российскую школу с финской.
В современной российской школе, как и во всем в России, господствует бюрократический подход: единообразие, безумное бумаготворчество, подменяющее реальный образовательный процесс, контроль за каждым шагом учителя и ученика. Бесконечные проверки, планы и отчеты, контрольные работы и тестирование, натаскивание на грозящий ЕГЭ… И как результат – измучены учителя, родители и дети. А чего стоит «единый» учебник по истории, не говоря уже о мракобесном внедрении в школу религиозной составляющей, противоречащей Конституции РФ и здравому смыслу.
А вот, например, на чем стоит финская школа (напомню, что в течение ряда лет финское школьное образование признается лучшим в мире). «Финская школа исповедует постепенную нагрузку, доведенную до максимума только для добровольцев, выбравших «лукио» (лицей, примерно наши 11 – 12 классы – Я.Г.), тех, кто очень хочет и способен учиться… Углубленное изучение одних предметов в ущерб другим не приветствуется. Здесь не считается, что математика важнее, к примеру, искусства. Наоборот, единственным исключением для создания классов с одаренными детьми могут быть склонности к рисованию, музыке и спорту… Финны не сортируют учеников на классы, учебные заведения по способностям или карьерным предпочтениям. Также нет «плохих» и «хороших» учеников. Сравнение учеников друг с другом запрещено (здесь и далее курсив мой – Я.Г.). Дети, как гениальные, так и с большим дефицитом умственных способностей, считаются «особенными» и учатся вместе со всеми. В общем коллективе обучаются и дети на инвалидных креслах. При обычной школе может быть создан класс для учащихся с заболеваниями органов зрения или слуха. Финны стараются максимально интегрировать в общество тех, кому требуется особое отношение. Разница между слабыми и сильными учащимися – самая маленькая в мире… Нет «любимых» или «ненавистных грымз». Учителя тоже не прикипают душой к «своему классу», не выделяют «любимчиков» и наоборот. Любые отклонения от гармонии ведут к расторжению контракта с таким учителем. Финские учителя должны лишь выполнять свою работу наставника. Все они одинаково важны в трудовом коллективе, и «физики», и «лирики», и учителя труда… Равенство прав взрослого (учителя, родителя) и ребенка. Финны называют этот принцип – «уважительное отношение к ученику». Детям с первого класса объясняют их права, в том числе, и право «жаловаться» на взрослых социальному работнику. Это стимулирует финских родителей к пониманию, что их ребенок – самостоятельная личность, обижать которую запрещено как словом, так и ремнем… Кроме самого обучения, бесплатны обеды; экскурсии; музеи и вся внеклассная деятельность; школьное такси (микроавтобус), которое забирает и возвращает ребенка, если ближайшая школа находится дальше двух километров; учебники, все канцелярские принадлеж ности, калькуляторы, и даже ноутбуки – планшетники. Любые сборы родительских средств на любые цели запрещены… Финны говорят: «либо мы готовим к жизни, либо – к экзаменам. Мы выбираем первое». Поэтому экзаменов в финских школах нет. Контрольные и промежуточные тесты – на усмотрение учителя. Существует только один обязательный стандартный тест по окончании средней образовательной школы, причем, учителя не пекутся о его результатах, ни перед кем за него не отчитываются и детей специально не готовят: что есть, то и хорошо… Доверие к школьным работникам и учителям: нет проверок, РОНО, методистов, обучающих как обучать и проч. Программа образования в стране – единая, но представляет собой только общие рекомендации, и каждый педагог использует тот метод обучения, который считает подходящим. Доверие к детям: на уроках можно заниматься чем – то своим. Например, если на уроке литературы включен учебный фильм, но ученику не интересно, он может читать книгу. Считается, что ученик сам выбирает, что для него полезнее… Учится тот, кто хочет учиться. Педагоги постараются привлечь внимание ученика, но если у него начисто отсутствует интерес или способности к учебе, ребенка сориентируют на практически полезную в будущем, «несложную» профессию и не будут бомбить «двойками». Не всем строить самолеты, кто – то должен хорошо водить автобусы… Финны полагают, что школа должна научить ребенка главному – самостоятельной будущей успешной жизни. Поэтому здесь учат размышлять и самим получать знания… Важны не заученные формулы, а умение пользоваться справочником, текстом, Интернетом, калькулятором – привлекать нужные ресурсы к решению текущих проблем. Также школьные педагоги не вмешиваются в конфликты учащихся, предоставляя им возможность подготовиться к жизненным ситуациям всесторонне, и развить умение постоять за себя… Оценки в финской школе не имеют зловещей окраски и требуются только для самого ученика, применяются для мотивации ребенка в достижении поставленной цели и самопроверки, чтобы мог улучшить знания, если пожелает. Они никак не отражаются на репутации учителя, школы и районные показатели не портят… Территория школ не огорожена, охрана при входе отсутствует. Большинство школ имеет систему автоматического замка на входной двери, попасть в здание можно только согласно расписанию. Дети не обязательно сидят за партами – столами, могут и на полу (ковре) разместиться. В некоторых школах классы оборудованы диванчиками, креслами. Помещения младшей школы устланы коврами и ковриками. Форма отсутствует, так же как и какие – то требования по поводу одежды, можно прийти хоть в пижаме. Сменная обувь требуется, но большинство детей младшего и среднего звена предпочитают бегать в носках… Домашнее задание задают редко. Дети должны отдыхать. И родители не должны заниматься с детьми уроками, педагоги рекомендуют вместо этого семейный поход в музей, лес или бассейн… Дети не вскрикивают по ночам от нервного перенапряжения, не мечтают поскорее вырасти, не испытывают ненависти к школе, не терзают себя и всю семью, готовясь к очередным экзаменам. Спокойные, рассудительные и счастливые, они читают книжки, легко смотрят фильмы без перевода на финский язык, играют в компьютерные игры, гоняют на роликах, великах, байках, сочиняют музыку, театральные пьесы, поют. Они радуются жизни. И между всем этим успевают еще и учиться»
[349].
