Конфуций стремился вести людей к истинному счастью, а счастье видел в созданной им морали, которую он приводит к одному основному закону – безграничному повиновению детей родителям, жен мужьям и подданных правительству и соблюдению умеренности или середины во всех чувствах человека.
«Голосистая иволга находит себе убежище на краю утеса и знает, где ей остановиться. Почему же человек, – говорит Конфуций, – не всегда придерживается середины в своих действиях?»
На этом учении о середине основывается и весь строй семейной и политической жизни Китая. Будучи сторонником абсолютной власти государя, Конфуций тем не менее ограничивал последнюю своим учением о середине; по его мнению, «противиться государю можно только при чрезмерных требованиях; довольствующемуся малым легко и повиноваться». Умеренность рекомендуется им и правителям.
Таким образом, в своем учении Конфуций является восстановителем и преобразователем древней морали, но не религиозным реформатором. Он вообще мало говорил о вещах, касающихся религии; он нашел религию уже развитою и не находил нужным или просто избегал говорить о ней, не желая рассуждать о том, что выше действительности и осязаемости. Тем не менее он старательно поддерживал все древние религиозные обряды, хотя на вопросы о значении или сущности их отвечал уклончиво или темно. Например, он старался сохранить в народе почитание духов, представителей отдельных сил и явлений природы, которые, по его словам, будучи очень многочисленны, находятся невидимо в теле каждой твари и, подобно разливающейся воде, носятся над головами справа и слева. Обычай поклонения предкам также признавался Конфуцием, как это мы знаем из слов, произнесенных им при погребении матери. Вообще, на эти поклонения духам природы и душам умерших Конфуций смотрел как на обычаи, полезные для массы народа с нравственной стороны, и на скептический вопрос одного из учеников относительно значения приносимых в жертву духам овец сказал:
– Вы жалеете овец, а я желал бы сохранить обряд!
В другой раз его спросили о том, что значат жертвоприношения предкам вместе с жертвоприношениями небу, он сказал: «Небо – всемирное начало и животворный источник бытия. Предки же наши – источник нашего бытия и последующих поколений. Благодарить небо – первый долг человека, второй долг его – быть признательным к своим праотцам. Поклоняясь небу, мы поклоняемся предкам!»
Когда дело доходит до разговоров о смерти и бессмертии, Конфуций уходит от прямого ответа. Раз один из учеников сказал: «Учитель, я хотел бы спросить о смерти и о состоянии после смерти». Конфуций ему ответил: «Если вы не знаете жизни, то как можете знать о смерти?» Перед смертью он грустит только о бренности и непрочности человеческой славы, о скоротечности жизни, но не высказывает ни одного слова опасения или смущения ввиду неизвестности будущего или о том, что его ждет. Здесь проявился в Конфуции чистокровный китаец – выдающаяся черта характера этого народа есть его поразительное равнодушие к жизни.
На вопрос о состоянии умерших предков на том свете и о том, как служить духам умерших, Конфуций также отвечал уклончиво: «Если мы не можем хорошо служить живым, то как мы можем служить умершим?» Как нам известно, тем не менее сам он строго исполнял все обряды, чтобы своим примером побудить и других к тому же, имея в виду развить уважение к предкам, а вместе с тем и к завещанным ими правилам жизни. С этой целью он требовал, чтобы к предкам относились так же, как к живым, хотя и не верил в их действительное существование. Когда его спросили, что значит приношение пищи в жертву предкам и разве могут усопшие употреблять ее, Конфуций отвечал: «Ни в каком случае; но это делается для того, чтобы мы привыкли относиться к предкам с почтением, как бы к живым». Тот же чисто житейский расчет и практический смысл характеризуют ответ, данный Конфуцием на вопрос: знают ли предки о том, что делают их потомки, видят ли они их, слышат ли? «Трудно сказать на это что-либо определенное, – отвечал Конфуций. – Если я скажу, что предки чувствуют почтение, оказываемое им их потомками, что они знают, что делается на земле, то исполненные детской любви сердца живых отдадутся исключительно служению усопшим и будут невнимательны к своей собственной жизни; наоборот, если я скажу, что предки не знают о жизни своих потомков, то ослабеет усердие к почтению их памяти и священный союз живых с усопшими потеряет цену. Продолжайте, не рассуждая, почитать память предков и представлять их свидетелями наших поступков. Это самое лучшее».
Одним словом, Конфуций признавал разного рода религиозные обряды и находил в них смысл только как в средстве дать покой государству, а вместе с этим и благосостояние народу. Выше этого он не поднимался, как истый китаец, не признающий никаких откровений и не верующий ни во что чудесное и сверхъестественное, он смотрел на них с точки зрения практической пользы. Таким образом, Конфуций является практическим философом – моралистом, утилитаристом. Его учение вполне совпало с народным характером и народными воззрениями китайцев, и это-то дало ему ту силу и то влияние, какими оно пользуется в Китае и поныне.
Афоризмы
Благородные люди живут в согласии с другими людьми, но не следуют за другими людьми, низкие следуют за другими людьми, но не живут с ними в согласии.
* * *
Благородный муж в душе безмятежен. Низкий человек всегда озабочен.
* * *
Благородный муж в своей жизни должен остерегаться трех вещей: в юности, когда жизненные силы обильны, остерегаться увлечения женщинами; в зрелости, когда жизненные силы могучи, остерегаться соперничества; в старости, когда жизненные силы скудны, остерегаться скупости.
* * *
Благородный муж винит себя, малый человек винит других.
* * *
Благородный муж думает о праведном пути и не думает о пропитании. Он может трудиться в поле – и быть голодным. Он может посвятить себя учению – и принимать щедрые награды. Но благородный муж беспокоится о праведном пути и не беспокоится о бедности.
* * *
Благородный муж знает о своем превосходстве, но избегает соперничества. Он ладит со всеми, но ни с кем не вступает в сговор.
* * *
Благородный муж не стремится есть досыта и жить богато. Он поспешает в делах, но медлит в речах. Общаясь с людьми добродетельными, он исправляет себя.
* * *
Благородный муж ни от кого не ожидает обмана, но, когда его обманывают, он первый замечает это.
* * *
Благородный муж помогает людям увидеть то, что есть в них доброго, и не учит людей видеть то, что есть в них дурного. А низкий человек поступает наоборот.
* * *
Благородный муж превыше всего почитает долг. Благородный муж, наделенный отвагой, но не ведающий долга, может пуститься в разбой.
* * *
