«Катехизис Муравьева не был хитрой революционной уловкой, революционным обманом», – утверждал Г. В. Вернадский
[403]. Конечно, этот документ не был обманом в бытовом смысле слова: Сергей Муравьев, глубоко верующий человек, много размышлял о соотношении революции и религии.
Однако вряд ли «Катехизис» мог преследовать цель изложить восставшим солдатам итоги этих размышлений.
Горбачевский утверждал, что «действовать на русских солдат религиею» Муравьев-Апостол решил задолго до восстания. «Чтение Библии», по мнению будущего руководителя мятежа, могло возбудить в солдатах «фанатизм» и «внушить им ненависть к правительству». Мемуарист описал разговор в Лещинском лагере, который Муравьев вел с «соединенными славянами»:
«– Некоторые главы, – продолжал он, – содержат прямые запрещения от бога избирать царей и повиноваться им. Если русский солдат узнает сие повеление божие, то, не колеблясь ни мало, согласится поднять оружие против своего государя».
Горбачевский, участвовавший в разговоре, склонялся к откровенному рассказу нижним чинам о цели будущей революции – поскольку «между нашими солдатами можно более найти вольнодумцев, нежели фанатиков». Кроме того, если солдату начать доказывать «Ветхим Заветом, что не надобно царя, то, с другой стороны, ему с малолетства твердят и будут доказывать Новым Заветом, что идти против царя – значит идти против бога и религии, и – наконец – что никто не захочет входить в теологические споры с солдатами, которые совсем не в том положении, чтобы их понимать, и не те отношения между ними и офицерами».
«– Вы делаете много чести нашим солдатам, – возразил С. Муравьев, – простой народ добр, он никогда не рассуждает, и потому он должен быть орудием для достижения цели.
Говоря сие, он вынул из ящика исписанный лист бумаги и, подавая его Горбачевскому (о себе Горбачевский писал в мемуарах в третьем лице. – О.К.), сказал:
– Поверьте мне, что религия всегда будет сильным двигателем человеческого сердца; она укажет путь к добродетели; поведет к великим подвигам русского, по вашим словам равнодушного к религии, и доставит ему мученический венец.
Горбачевский молча взял бумагу из рук Муравьева, пробежал ее глазами и увидел, что это – период той главы из Ветхого Завета, где описывается избрание израильтянами царя Саула»
[404].
Формально «Катехизис» построен на библейских текстах, однако их выбор и интерпретация позволяют без труда понять вполне мирской смысл этого документа. По-видимому, составляя «Катехизис», его авторы действительно видели солдат «орудием» для достижения собственных целей.
Доказывая библейскими цитатами, что цари «прокляты яко притеснители народа», Муравьев и Бестужев опираются в основном на восьмую главу Книги Царств, в которой господь гневается на израильтян, просящих у него царя: «… собрашася люди Израилевы и приидоша к Самуилу и рекоша ему: ныне постави над нами Царя, да судит ны; и бысть лукав глагол сей пред очима Самуиловыма, и помолился Самуил к Господу, и рече Господь Самуилу: послушай ныне гласа людей, якоже глаголят тебе, яко не тебе уничижища, но мене уничижища, яже не царствовати ми над ними, но возвестиша им правду цареву. И рече Самуил вся словеса господня к людям, просящим от него Царя, и глагола им: Сие будет Правда Царева: Сыны ваши возьмет, и дщери ваши возьмет, и земли ваши одесятствует, и вы будете ему рабы и возопиете в день он от лица Царя вашего, его же избрасте себе и не услышит вас Господь в день он, яко вы сами избрасте себе Царя… Итак, избрание Царей противно воле Божией, яко един наш Царь должен быть Иисус Христос».
Нетрудно заметить, что авторы «Катехизиса» цитируют Библию весьма свободно: из текста выбрасываются «лишние», не относящиеся к делу слова. Не упоминается, например, о причинах внезапного желания народа израильского поставить над собой царя: «… Когда же состарился Самуил, то поставил сыновей своих судьями над Израилем… Но сыновья его не ходили путями его, а уклонились в корысть и брали подарки, и судили превратно. И собрались все старейшины Израиля, и пришли к Самуилу в Раму, и сказали ему: вот, ты состарился, а сыновья твои не ходят путями твоими, итак, поставь над нами царя, чтобы он судил нас, как у прочих народов» (1 Царств. 8:1-5).
Ничего не говорится и о том, что, несмотря на свой гнев, Господь все же «избирает» в цари крестьянина Саула, а пророк Самуил «помазывает» его на царство. Когда же Саул нарушает божественную волю, пророк произносит слова, убийственные для авторов «Катехизиса»: «… Послушание лучше жертвы и повиновение лучше тука овнов, ибо непокорность есть такой же грех, что волшебство, и противление то же, что идолопоклонство» (1 Царств. 15:22). Естественно, Муравьев и Бестужев-Рюмин прекрасно знали все это.
Муравьев и Бестужев переделывали библейский текст, ставя перед собой вполне рациональную задачу: сделать не затронутых заговором солдат союзниками, оправдать в их глазах собственное поведение и доказать свое право по-прежнему командовать ими.
Если проанализировать этот документ в целом, то можно заметить, что он посвящен отнюдь не выяснению вопросов веры. Под маской религиозного произведения здесь скрывается вполне «мирское» содержание. «Православный катехизис» излагает (правда, в самых общих чертах) хорошо известное в начале XIX века учение о «естественных правах» и «общественном договоре».
Описывая основные черты «авторитарного» государства – каковым и являлась Россия в XIX веке – М. П. Одесский и Д. М. Фельдман справедливо отмечают: в таком государстве «монарх – сакрализован. Он почитается особой священной, его право повелевать – богоданно»
[405]. Государь повелевает народами «от имени» бога, и любой офицер является нижних чинов командиром лишь постольку, поскольку сам выполняет волю бога и государя. «Нет власти не от Бога… Противящийся власти противится Божию установлению» (Рим. 13:1-2; ср.: 1 Петр. 2:13-17) – именно этому учила солдат официальная церковь.
«Содержание его («Православного катехизиса». – О.К.) относится к представительному правлению», – показывал на допросе Матвей Муравьев-Апостол. Главная задача «Катехизиса» как раз и состояла в том, чтобы сломать укоренившуюся в солдатском сознании устойчивую вертикаль бог – царь – офицер, убрать из нее второй элемент. Следовало доказать, что «с законом Божием» сходно то правление, «где нет царей».
Выполнив эту задачу, заговорщики смогли бы полностью обосновать свое право на власть в отсутствии царя. А значит, дисциплина в полку бы сохранена. Без этого запланированная Васильковской управой военная революция превращалась в обыкновенный солдатский бунт.
Но цели своей текст Муравьева и Бестужева не достиг. «Когда читали солдатам “Катехизис”, я слышал, но содержания оного не упомню. Нижние чины едва ли могли слышать читанное», – показывал на следствии «образованный» солдат, разжалованный из офицеров Игнатий Ракуза.
