– До того, как я перестану быть тебе нужна.
– Я не это хотел сказать.
Лукасу было тяжело видеть страдание на ее лице, и он изо всех сил старался подобрать слова, чтобы дать понять Эшли: у них еще может быть все по-другому.
Она положила ладонь на его руку:
– Разумеется, ты именно это имел в виду. Но это не важно. Я знаю правила игры.
Эшли хочет стать его другом? Но через несколько дней она вернется в свой мир, который так отличается от того, в котором живет Лукас. И как он только мог хотя бы на мгновение предположить, что между ними все сложится иначе?
– Ты произвела прекрасное впечатление на Тину. Все деньги, что ты потратила на наряды, окупились с лихвой. Если хочешь купить еще и рождественские украшения – покупай.
– Спасибо, так и сделаю. В доме не чувствуется Рождество, если нет хотя бы венка из остролиста на входной двери.
– Или плодов граната.
– Это такая греческая традиция?
– Да. На удачу.
Эшли улыбнулась:
– Нам, возможно, придется обойтись венком на английский манер.
Она сказала – «нам». Но ведь они – вовсе не пара. Так почему же вдруг в сердце разлилось тепло? Эшли Мерфи ставит с ног на голову все, в чем Лукас был столько лет уверен.
Он закрыл ноутбук. Работа может и подождать.
– Возможно, ты права. Мне следует пойти погулять со своим другом. Куда ты хочешь отправиться?
– Честно?
– Честно.
– Кататься на коньках в Музее естествознания.
Глава 11
Катание на коньках оказалось вовсе не таким простым делом, как предполагала Эшли, глядя, как мимо нее под звуки рождественских гимнов легко скользят по льду другие люди.
– Почему ты не предупредила, что впервые стоишь на коньках? – спросил Лукас.
– Я – танцовщица, на лыжах каталась не раз, поэтому думала, что и на коньках кататься легко.
– Легко, когда научишься.
– Что же я делаю не так? – воскликнула Эшли. – У меня не получается!
– Согни ноги в коленях, наклонись вперед и не смотри вниз. Не смотри, кому говорю! Не смо…
Она снова шлепнулась на лед, умудрившись увлечь за собой и Лукаса.
– Береги пальцы, чтобы по ним не проехали лезвием конька! Сожми руку в кулак! – поспешил предупредить он.
Эшли, у которой сбилось дыхание от жесткого приземления, смогла ответить не сразу.
– Извини.
– Давай-ка поставим тебя на ноги. – Лукас подхватил ее под руки и помог подняться. – Нам лучше отъехать в сторону, где поменьше людей.
– Извини, пожалуйста.
– Прекрати извиняться. Ты только учишься стоять на коньках. Ну упала. Подумаешь! К тому же на тебе коньки из проката – а это не лучший вариант.
Эшли с облегчением прислонилась спиной к бортику:
– Спасибо.
– Готова еще раз попробовать?
– Конечно.
Она перенесла вес на правую ногу и поморщилась от боли.
– Что-то не так?
– Мое колено… Зря я решила покататься на коньках после вчерашних танцев. Придется приложить к ноге лед.
Лукас обнял Эшли за плечи, и она прижалась к сильному мужскому телу. Это успокаивающее ощущение послужило отличной компенсацией за неловкое падение.
– Жалко. У тебя уже неплохо получалось.
– Не надо меня утешать. – Она криво улыбнулась.
– Если бы не твое колено, я бы снова вытащил тебя на лед. Но раз так, тебе нужно поберечь ногу.
– Я посижу, а ты покатайся. Ты прекрасно держишься на льду и тебе, наверное, не интересно возиться с такой неумехой, как я.
Ничего на это не возразив, Лукас усадил свою спутницу на скамейку, откуда можно было наблюдать за катающимися людьми.
Их сегодня на катке было много, и некоторые выписывали невероятные пируэты, но Эшли следила глазами только за Лукасом. В черных джинсах и черной водолазке он умело и быстро скользил по льду, нарезая круги. Проезжая мимо, Лукас каждый раз махал Эшли. Она махала ему в ответ, еле сдерживая порыв послать воздушный поцелуй. Ведь друзья так не поступают.
Сейчас Лукас выглядел моложе, расслабленнее, счастливее – тридцатичетырехлетний мужчина, наслаждающийся катанием на коньках. Именно такого друга Эшли хотелось бы иметь. Впрочем, кого она пытается обмануть? Она видит в нем вовсе не друга, а желанного мужчину. Никого еще она так сильно не хотела. Дружбы между ними не получится. По-прежнему хочется прижать Лукаса к стене и зацеловать – просто теперь лучше получается скрывать свои чувства.
Эшли засунула поглубже руки в карманы сиреневого пальто. К счастью, при падении она не порвала его и не запачкала. Лукас запретил ей выходить из дома в поношенной куртке, которая, как казалось Эшли, куда больше подходит для посещения катка. Она снова посмотрела на Лукаса и восхищенно ахнула, когда тот, повращавшись, прыгнул и идеально приземлился на лед.
Этот мужчина просто великолепен! Тело Эшли изнывало от желания. Но она испытывала не только физическое влечение к Лукасу. Она влюбилась в него, невзирая на обстоятельства и здравый смысл. Влюбилась в «волка-одиночку», который говорит, что женат на своей работе. В человека, готового ради достижения своих целей лгать и манипулировать людьми и вовлекшего в это Эшли. Он так умело притворяется, что невозможно сказать точно, когда он честен, а когда лишь играет роль.
Нужно побороть влечение к нему, иначе, как и в случае с Трейвисом, все закончится разбитым сердцем. Лукас ясно дал понять, что не стремится к браку, а Эшли не из тех, кто ищет коротких романов. Черт, Лукаса, судя по всему, не интересует даже интрижка с ней! Он строго придерживается их договоренности. Исходящая от него страсть, которую Эшли почувствовала на танцполе, несомненно, была лишь плодом ее воображения, прекрасным притворством со стороны Лукаса.
Между тем он, замедлившись, подъехал к Эшли и эффектно затормозил, подняв облачко ледяной крошки. Сев рядом на скамейку и переобувшись, Лукас заметил, что его спутница дрожит. Он тут же снял с себя стеганую куртку и набросил ей на плечи.
– Я не замерзла! – запротестовала Эшли. – Пожалуйста, надень куртку!
– Значит, это запоздалая реакция на твое падение. Нужно выпить чего-нибудь горячего – это поможет.
Эшли, для того чтобы прийти в порядок, нужно было средство посильнее, чем горячий напиток – например, для начала, поцелуй. Но большего Лукас предложить не мог. Придется довольствоваться этим и мысленно твердить себе, что они всего лишь друзья.
Лукас сидел напротив Эшли в кафе рядом с катком и смотрел, как румянец возвращается на ее щеки, пока она по глоточку прихлебывает горячий шоколад, посыпанный сверху сахарной пудрой. Немного сахара пристало к ее верхней губе, и Лукасу захотелось слизнуть его и поцеловать Эшли, чтобы выяснить, что же слаще: сахар или ее уста.
