27 марта начальник штаба ВВС Красной армии комдив Ф.К. Арженухин направил начальнику Управления военных сообщений и заместителю начальника Оперативного управления Генштаба докладную записку № 486087/сс: «Согласно указания Зам[естителя] Наркома Обороны СССР командарма 2 ранга т. Локтионова подлежат перебазированию в Латвию 18 сбб, 148 иап и 15 аэродромно-инженерный батальон, прошу представить подвижной состав:
1. Для 18 сбб ст. погрузки Сиверская, ст. выгрузки Вайноден – людских 1, крытых под грузы 1, платформ 3, всего 5 единиц.
2. Для 148 иап ст. погрузки Левашево, ст. выгрузки Вайноден, классных 4, людских 3, крытых под кухню 1, крытых под грузы 8, платформ 65, всего 81 единица.
3. Для 15[-го] аэродромно-инженерн[ого] батальон[а] ст. погрузки Райвола, ст. выгрузки Вайноден, классных 2, людских 18, крытых под кухни 5, конских крытых 8, крытых под грузы 12, платформ 81, всего 126 единиц.
Срок отправки желательно произвести между 1 и 5 апреля с/г»
[935].
Однако только 11 апреля с вышеуказанных станций началась перевозка одного эшелона с управлением 18-й авиабригады и 2 эшелонов 148-го истребительного авиаполка, а 13 апреля отправились в путь и 2 эшелона 15-го инженерно-аэродромного батальона. 15 апреля эшелон с управлением 18-й авиабригады прибыл на станцию Зилупе и был передан на латвийскую железную дорогу. 18 апреля в Себеже были переданы на латвийскую железную дорогу 2 эшелона 15-го инженерно-аэродромного батальона, а 20 апреля и 2 эшелона 148-го истребительного авиаполка. Однако вопреки первоначальному плану управление 18-й авиабригады и 148-й истребительный авиаполк в составе 63 самолетов И-153 разместились в Лиепае, поскольку аэродромы в Вайнодене все еще не были полностью оборудованы для размещения личного состава
[936]. 21-й истребительный авиаполк, в котором на 25 апреля насчитывался 61 самолет, с 26 апреля полностью базировался в Вентспилсе
[937].
Тем временем 26 марта командование ВВС Красной армии направило наркому обороны докладную записку № 487898/сс, которой сообщало, что в Особой авиагруппе на территории Эстонии после войны с Финляндией остались 53-й дальнебомбардировочный авиаполк из Монино (МВО), 7-й дальнебомбардировочный авиаполк из Воронежа (ОрВО), 35-й скоростной бомбардировочный авиаполк из Сиверской (ЛВО), 52-й скоростной бомбардировочный авиаполк из Овруча (КОВО), 38-й истребительный авиаполк из Пушкина (ЛВО) и 15-й истребительный авиаполк из Уллы (БОВО). В связи с началом весны аэродромы примерно с 1 апреля на 1,5 месяца выйдут из строя. «Считаю целесообразным 53 и 7 ДБ полки немедленно перебросить в СССР на свои прежние аэродромы, привлечь их для участия в Первомайском параде в Москве и с 15 мая 1940 г., по готовности аэродромов, обратно вернуть на территорию Эстонии». Начальник ГУ ВВС просил решения наркома. Однако, поскольку речь шла о дислоцированных за границей частях Красной армии, нарком обороны 31 марта своей докладной запиской № 16318/сс переадресовал этот запрос в Политбюро ЦК ВКП(б) и СНК СССР. Насколько можно судить, 4 апреля советское руководство отклонило это предложение
[938].
25 апреля начальник Главного управления Красной армии (ГУКА) направил Военным советам КалВО и БОВО директивы №№ 1/5/178405/сс и 1/5/178426/сс соответственно, согласно которым следовало к 15 июня перевести части ВВС на новые штаты и подготовить 31-й скоростной бомбардировочный авиаполк к передислокации в Латвию, а 54-й скоростной бомбардировочный авиаполк к передислокации в Литву
[939]. В течение мая 1940 г. к приему авиации был подготовлен аэродром Вайноден и 2 июня на него из Смоленска совершил перелет 31-й скоростной бомбардировочной авиаполк в составе 67 самолетов
[940]. Однако усилить группировку ВВС в Литве из-за неготовности мест дислокации не удалось. 20 мая нарком обороны направил в СНК СССР докладную № 16478/сс, в которой отметил, что в соответствии с постановлением Комитета обороны № 29сс от 14 января 1940 г. в текущем году в Прибалтике предусмотрено построить 9 постоянных аэродромов (в Эстонии – 4, в Латвии – 3, в Литве – 2). Однако поскольку местные подрядчики не имеют соответствующей техники, это задание следует передать Главвоенстрою СССР, который просил выделить дополнительную технику из Наркомата обороны. После обсуждения этой проблемы, председатель Комитета обороны 5 июня направил наркому обороны отношение № 5265/10КО, которым сообщил, что передать сооружение аэродромов Главвоенстрою нет возможности, поэтому Наркомату обороны следует выполнить эти работы самостоятельно
[941].
Тем временем еще в феврале 1940 г. советское военное командование начало разрабатывать планы смены размещенных в Прибалтике войск. 20 февраля в ГУКА была подготовлена докладная записка № 176309/сс, в которой предлагалось заменить части из БОВО и КалВО другими войсками из этих же округов, а вместо частей ЛВО направить войска из МВО. Предусматривалось произвести замену только боевых частей, а управления корпусов и тыловые части оставить в прибалтийских гарнизонах. При этом заменять следовало только личный состав, а материальная часть войск оставалась на месте. Предлагалось направить в Эстонию управление 57-го стрелкового корпуса, 239-й отдельный батальон связи, 21-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион, 137-ю стрелковую дивизию, 55-ю танковую бригаду и специально сформированные автотранспортные батальоны из МВО. В Латвию следовало направить управление 21-го стрелкового корпуса, 264-й отдельный батальон связи из МВО, 283-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион из БОВО, 48-ю стрелковую дивизию из КалВО, 5-ю танковую бригаду из КОВО, 8-й танковый полк из БОВО и специально сформированный в КалВО автотранспортный батальон. В Литву предлагалось направить управление 4-го стрелкового корпуса, 30-й отдельный батальон связи, 16-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион, 10-ю стрелковую дивизию, 27-ю танковую бригаду и специально сформированный автотранспортный батальон из БОВО
[942]. В тот же день начальник ГУКА комдив М.Г. Снегов направил в Управление боевой подготовки и Автобронетанковое управление просьбу сообщить для доклада заместителю наркома обороны командарму 2-го ранга А.Д. Локтионову характеристику боевой подготовки управления 57-го, 21-го и 4-го стрелковых корпусов, 239-го, 264-го и 30-го отдельных батальонов связи, 21-го и 16-го отдельных зенитных артиллерийских дивизионов, 137-й, 10-й и 48-й стрелковых дивизий, 55-й, 5-й, 27-й танковых бригад и 8-го танкового полка
[943]. Однако выяснилось, что никаких точных данных по этому вопросу нет, так как не было соответствующих проверок.
