В итоге 11 февраля полковник Р. Томберг от имени Военного министерства Эстонии и командарм 2-го ранга А.Д. Локтионов от имени Наркомата обороны СССР подписали соглашение о передаче советской стороной в безвозмездное пользование Эстонии уже поставленного ей вышеуказанного артиллерийского имущества. Эта зенитная артиллерия должна была устанавливаться в районе Таллина для отражения возможных воздушных налетов. Расходы по перевозке грузов по железной дороге из Ленинграда в Таллин и обратно, а также по текущим ремонтам брала на себя эстонская сторона, которая также оплачивала выстрелы, израсходованные за период практических стрельб (по 133 кроны за шрапнель и 146 крон за гранату). Стоимость израсходованных выстрелов при отражении воздушного налета брала на себя советская сторона. «Платеж производится один раз каждые три месяца». Повреждения материальной части по желанию эстонской стороны за ее счет могли исправляться на советских заводах. Все имущество передавалось на 1 год с момента подписания приемо-сдаточных актов. Если за 1 месяц до истечения срока ни одна из сторон не выразит желания о прекращении соглашения, то оно автоматически продлевалось еще на год. По истечении срока соглашения, имущество должно было быть возвращено Эстонией в исправном состоянии с учетом нормального снашивания при эксплуатации. Утеря или порча предметов должна была покрываться Эстонией по полной стоимости. Возможные споры между сторонами следовало решать в смешанной паритетной комиссии. «Содержание соглашения сохраняется обеими сторонами в строгой тайне»
[799].
Тем временем 28 января в НКВТ СССР была подготовлена записка для памяти о советско-эстонских переговорах относительно военных закупок, в которой отмечалось, что достигнуто соглашение о 3 зенитных батареях, уже отправленных в Эстонию. «Принципиальное соглашение достигнуто также относительно покупки двадцати противотанковых орудий с комплектами запасных частей и снарядов. Назначенные за это имущество цены для Эстонии приемлемы». По остальным пунктам переговоров эстонскую сторону не устраивали цены на системы вооружения, поэтому следовало обдумать вопрос об их снижении. Также существуют разногласия относительно порядка оплаты заказов. Советская сторона предполагает 7-дневный срок оплаты после приема-сдачи заказа, тогда как эстонская сторона хотела бы выплатить одну треть стоимости в 14-дневный срок, две трети до 1 июля 1941 г. и оставшуюся треть 1 июля 1942 г. В тот же день А.И. Микоян наложил на этой записке резолюцию: «т. Степанову. Обсудим по Вашем выздоровлении»
[800].
3 февраля эстонский военный атташе в Москве полковник-лейтенант А. Синка посетил Отдел внешних сношений НКО и передал на имя заместителя наркома обороны командарма 2-го ранга А.Д. Локтионова просьбу эстонской делегации об увеличении количества закупаемых 45-мм противотанковых орудий с 20 до 30 с 13,5 тыс. бронебойных и 4,5 тыс. осколочных выстрелов
[801].
8 февраля в ходе переговоров в НКВТ эстонской делегации сообщили, что сроки поставок будут увеличены с 45 дней до 12 месяцев со дня подписания договора. Поэтому проект договора, врученный им ранее, подлежал переработке. Посетив в тот же день Отдел внешних сношений НКО, эстонский военный атташе заявил, что эстонской делегации «непонятно, чем вызвано такое резкое изменение. Из наших переговоров с командармом Локтионовым и Степановым мы считали, что все принципиальные вопросы, в том числе и о сроках поставки были решены, и нам казалось, что дело только за техникой подготовки договора к подписанию. Так мы информировали и Таллин. В результате последних переговоров в Наркомвнешторге выяснилось, что месячная работа нашей комиссии идет насмарку, и мы поставлены в такие условия, которые вынуждают нас отказаться от дальнейших переговоров и делать эти закупки в другом месте. Мы не хотели бы этого». В связи с выездом эстонской делегации 12 февраля в Таллин военный атташе просил о новой встрече с Локтионовым 9 февраля
[802].
9 февраля заместитель начальника ГУАС Красной армии бригинженер А.И. Репин направил в Инженерный отдел НКВТ при сопроводительной записке № 501058с списки одиночного комплекта мотора «М-62», монтажного инструмента и приспособления для сборки и разборки мотора «М-62» и инструмента, находящегося в бортовой сумке мотора «М-62», для передачи эстонской делегации
[803]. 10 февраля в НКО был подготовлен перечень предметов, намеченных к продаже Эстонии, копия которого была 11 февраля передана начальнику Инженерного отдела НКВТ В.Г. Маштакову (см. таблицу 21).
Таблица 21. Заявка Эстонии и ее возможное удовлетворение
[804]
21 февраля полковник Р. Томберг просил советскую сторону сообщить сроки поставки 500 штук 7,62-мм автоматических винтовок, 300 тыс. трассирующих патронов, 350 тыс. патронов ЗБ-46 и 350 тыс. пристрелочных (разрывных) патронов. На этом документе имеется резолюция Локтионова от 22 февраля: «Надо уточнить отд[ельные] позиции. Поручил т. Осетрову»
[805]. Пока шло согласование всех этих сроков, из ГУАС Красной армии в Инженерный отдел 2 марта были направлены материалы по мотору «М-25В» для передачи эстонской делегации
[806].
В конце концов, 3 марта В.Г. Маштаков и В.И. Рябченко от имени Инженерного отдела НКВТ СССР, а генерал-майор Р. Томберг от имени Военного министерства Эстонии подписали договор на поставку вооружения и военного имущества общей стоимостью 5 220 592 эстонских кроны, включая стоимость годной для железнодорожной перевозки упаковки, а также стоимость перевозки грузов до станции Кингисепп, где должна была происходить его сдача-приемка. Кроме того, эстонская сторона возмещала советской стороне затраты на транспортировку грузов от ст. Кингисепп до ст. Таллин по существующим железнодорожным тарифам после предъявления соответствующего счета. На все поставляемое имущество советская сторона передавала также составленные на русском языке руководства службы, необходимые для эксплуатации и ухода за поставляемым имуществом, формуляры и таблицы стрельбы для 45-мм противотанковых пушек. Поставки должны были быть осуществлены в течение 1940 г. «В случае непреодолимой силы обе стороны имеют право, без возмещения убытков, отдалить выполнение настоящего договора или, если препятствия длятся более 2 месяцев, свободно расторгнуть настоящий договор». Платежи за поставки должны были производиться наличными в эстонских кронах в течение 14 дней после прибытия имущества на советско-эстонскую границу и по получении счета с советской стороны. Правда, деньги, уплаченные за поставляемое имущество, можно было расходовать только в пределах Эстонии. Могущие возникнуть споры должны были разрешаться смешанной паритетной комиссией. Эстония обязалась не производить перепродажу приобретаемого в СССР вооружения и военного имущества в другие страны. Договор вступал в силу со дня подписания и сохранялся «обеими сторонами в строгой тайне»
[807]. К договору прилагались ведомость на количество, цены и сроки поставки вооружения и военного имущества (см. таблицу 22) и описания его технических свойств
[808].
