** – по желанию делегации.
10 февраля заместитель наркома обороны командарм 2-го ранга А.Д. Локтионов направил наркому внешней торговли А.И. Микояну записку № 13776с:
«В связи с тем, что латыши отказываются покупать по предложенной нами цене 107-мм пушку – за 222 904 лат[а] и 152-мм гаубицу за 223 926 лат, – считаю возможным при переговорах с ними согласиться на снижение установленных нами первоначально цен:
1. 107-мм пушка с передком и комплектом запчастей – до 164 000 лат[ов], что на 35 % выше цены, по которой эта пушка продавалась китайцам.
2. 152-мм гаубица с передком и комплектом запчастей – до 165 000 лат[ов], что будет соответствовать цене, по которой эта гаубица продавалась китайцам»
[831].
12 февраля в беседе с советским военным атташе полковником А. Завьяловым начальник штаба латвийской армии генерал Г. Розенштейн заявил: «Мы рассчитывали получить заказанное вооружение к весне, а теперь это растягивается на целый год, да и с платежами туго. Мы думали выплату произвести не менее как в 2 года, но пока и этот вопрос еще не разрешен»
[832].
13 февраля начальник Инженерного отдела НКВТ В.Г. Маштаков подготовил записку № 14сс:
«1. Текст контракта с латвийской делегацией согласован, за исключением пункта о гарантиях.
2. Цены согласованы. Латыши считают слишком высокой цену на гусеницы и приводные колеса к трактору СТЗ-5.
3. Делегация выразила желание быть принятой Союзнефтеэкспортом по вопросам покупки нефтепродуктов. Председателю Союзнефтеэкспорта т. Шевелеву об этом сообщено.
4. Сроки поставки, указанные в прилагаемой ведомости, латышам не сообщены. Латышам лишь сообщено, что будем поставлять вооружение в течение 1940 года.
5. О сокращении количества поставляемого имущества латышам не сообщено.
P.S. С нашей стороны было дано согласие на рассрочку платежей в течение 1940 г. После сообщения, что вооружение мы будем поставлять до осени 1940 г., мы заявили, что вопрос о рассрочке отпадает»
[833]. К записке прилагалась ведомость по количеству, стоимости и срокам поставки вооружения и военного имущества для латвийской армии (см. таблицу 27).
Затем, пойдя навстречу просьбам латвийской стороны о рассрочке платежей, Москва предложила осуществлять свои поставки в течение 18 месяцев (см. таблицу 28), однако оказалась, что латвийская делегация старается ускорить выполнение всей программы поставок. В дальнейшем переговоры пошли по пути согласования текста договора и уточнения цен и сроков поставки. При этом общая сумма заказа возросла до 24 531 913 латов. Наиболее затяжными были споры о ценах на 45-мм противотанковые и 107-мм пушки. По вопросу о ценах на нефтепродукты советская сторона исходила из цены на соответствующие поставки в Германию, что было примерно на 55 % выше привычных цен, применявшихся в торговле со странами Прибалтики. Вопрос о поставках железа для строительства ДОТов в ходе переговоров практически не затрагивался, однако по мере завершения согласования договора о поставках вооружения латвийский военный атташе стал настаивать на ускорении решения этого вопроса и о необходимости включения железа в договор. В целом советская сторона пошла на уступки латвийской делегации, согласившись осуществить практически все поставки в течение года, за исключением 45-мм противотанковых орудий, хотя и в этом пункте большая часть поставок была отнесена на первые 12 месяцев действия договора
[834].
Таблица 27. Заявка Латвии и ее возможное удовлетворение
[835]
* – 10 заказанных танков Т-26 с зенитной установкой (по 222 188 латов) и 3 радиофицированных танка Т-26 (по 215 000 латов) могут быть проданы в счет линейных.
Таблица 28. Справка на специмущество, намеченное к продаже латвийской армии
[836]
В итоге 23 марта В.Г. Маштаков и В.И. Рябченко от имени Инженерного отдела НКВТ СССР, а полковник А. Далбергс от имени Военного министерства Латвии подписали договор на поставку артиллерийского и автобронетанкового имущества общей стоимостью 25 933 577 латвийских латов, включая стоимость годной для железнодорожных перевозок упаковки, а также стоимость перевозки грузов до границы. Советская сторона делала скидку в 5 % на вооружение, но не делала скидку на поставляемые нефтепродукты. Кроме того, латвийская сторона возмещала советской стороне затраты на транспортировку грузов от ст. Бигосово до пункта назначения на территории Латвии. В течение года со дня поставки советская сторона должна была в течение 2 месяцев бесплатно исправлять или обменивать дефектные предметы или отдельные части предметов, но латвийская сторона должна была доказать, что дефекты не возникли по ее вине. Материальная часть артиллерии и бронетанкового имущества сдавалась представителями сторон на ст. Бигосово в собранном виде, а упакованные в ящики запчасти, боеприпасы и приборы управления огнем проверялись на складах в Латвии. Забракованные при приемке предметы заменялись на новые в течение 20 дней. На все поставляемое имущество советская сторона передавала также составленные на русском языке руководства службы, необходимые при эксплуатации и уходе за ним, формуляры и таблицы стрельбы для материальной части артиллерии. Нефтепродукты на советско-латвийской границе передавались латвийской железнодорожной администрации на основании соответствующих документов советской стороны. Платежи за поставки должны были производиться наличными в латвийских латах в течение 14 дней после переотправки через советско-латвийскую границу принятого латвийской стороной имущества. Правда, эти средства советская сторона могла «использовать только в Латвии на возмещение расходов по возведению и ремонту зданий и других сооружений для нужд размещенных на территории Латвии гарнизонов СССР, а также на уплату расходов по содержанию этих гарнизонов». Могущие возникнуть споры должны были разрешаться смешанной паритетной комиссией. Латвия обязалась не производить передачу или перепродажу приобретаемого в СССР вооружения и военного имущества в другие страны. Договор вступал в силу со дня подписания и сохранялся «обеими сторонами в строгой тайне»
[837]. К договору прилагались ведомость на количество, цены и сроки поставки вооружения и военного имущества (см. таблицу 29) и описания его технических свойств
[838].
