– Понятно, вам, как бывшему партизану и подпольщику, наверное, свойственно перестраховываться.
– На войне ошибок не прощали, а сейчас, пожалуй, тоже идёт своеобразная подковёрная война.
– А я между делом свои мысли ещё раз на бумаге изложил. Хотел вам, пользуясь случаем, папку отдать, там около тридцати страниц.
– Отлично, рад, что вы не самоустранились. Но я к вам заехал ещё по одному поводу. Хотел попросить ваш мобильный телефонный аппарат, раз уж вы сами предложили дать его разобрать нашим умельцам.
– Не вопрос! А кто эти самые умельцы?
– Слышали о таком – Жоресе Алфёрове?
– Ещё бы! Нобелевский лауреат, по физике, если не ошибаюсь.
– Это когда же он успел Нобелевскую получить? В будущем? Понятно… Так вот мы с ним земляки практически, давно дружим, и голова у него светлейшая, что и подтверждает будущая премия Нобеля. Сейчас он заведует базовой кафедрой оптоэлектроники Ленинградского электротехнического института. И лаборатория у него приличная, одна из лучших в стране.
– Тогда без вопросов, только подождите, пока я сброшу на Micro SD конфиденциальную информацию – и телефон ваш. Кстати, раз уж он оптоволокном занимается, то мог бы и насчёт Интернета подумать, вещь-то в будущем первостепенная.
– Вы так считаете? Хорошо, поинтересуюсь заодно насчёт вашего Интернета. Завтра заскочу в Ленинград, мы с Жоресом Ивановичем уже созвонились, я вкратце объяснил, с чем ему придётся иметь дело и что это закрытая информация. Никаких утечек быть не должно.
– Я только опасаюсь, что вы не сможете точно ему объяснить, что это за зверь и с чем его едят.
Машеров искоса глянул на меня, кивнул:
– Ну вообще-то я всё же хотя и бывший, но учитель физики, так что в принципе какое-то представление имею. Да и он голова, каких ещё поискать… А знаете что, действительно, поедемте вместе. Познакомитесь с Алфёровым, расскажете о своём видении технических разработок будущего, особо не открывая завесу тайны над вашим попаданием в наш мир. Или у вас на ближайшие пару дней какие-то дела?
– Да ваши воспоминания обрабатываю, но можно и прерваться ненадолго.
– Прерывайтесь, ничего страшного не случится за эти день-два. Сегодня я ночую в Москве, в ведомственной гостинице, а завтра в десять вылетаю в Ленинград. За вами утром приедет мой человек, отвезёт сразу в аэропорт. Тогда уж телефон сами захватите, и заодно папочку не забудьте. Я пока брать не буду, а то устал что-то сегодня, выспаться хочется, а если папка будет при мне – не удержусь и стану читать… А вон и Степан с Алексеем, делают вид, что природой любуются, затаились в кустах. Ладно, не будем их нервировать лишний раз, пойдёмте в дом, и я чайку попью на дорогу. Хорошее варенье ваша супруга делает, надо для своей рецепт взять. Как думаете, поделится?
– Куда же она денется! Ещё и баночку с собой даст, она у меня женщина запасливая, но и щедрая.
Проводив Машерова, я попросил Валю в ближайшее время меня не тревожить, заявив, что собираюсь поработать с музыкальными файлами на магнитной ленте. После чего закрылся в своём кабинете с сотовым телефоном и магнитофоном и занялся копированием музыкальных файлов на магнитофонную ленту. За неимением проводов пришлось записывать прямо «с воздуха». Хорошо, что динамик телефона выдавал довольно приличное качество звука. Параллельно подключил зарядное устройство, не хотелось, чтобы неожиданно сел повидавший виды аккумулятор.
На перезапись треков, которые поместились на одиннадцати компакт-кассетах, ушёл остаток дня и почти вся ночь. Выходил из кабинета я только поужинать. Утром Валентина на мою невыспавшуюся рожу с тёмным кругами под глазами смотрела с подозрением, но я развел руками: что делать, работа. И кстати, каждую кассету я подписал, чтобы потом самому не запутаться.
До того, как за мной приехали, я успел перебросить те же музыкальные файлы, фото и видео из телефона на карту памяти. Скоро нам с тобой, верный мобильник, придётся распрощаться, разберут тебя на запчасти вивисекторы. Ну да ничего, всё на благо Родины, как бы пафосно это ни звучало. Поможем стране догнать и перегнать загнивающий Запад хотя бы в такой, на первый взгляд, мелочи.
Глава 11
«Под крылом самолёта о чём-то поёт…» – упорно лезла в голову песня какого-то советского ВИА. Интересно, она уже написана или ещё нет? А то что-то пока не слышал её в этом времени.
Я отвлёкся от созерцания оправленных в перелески полей, которые с высоты в шесть тысяч метров казались расчерченными чьей-то гигантской рукой, и глянул на сидевшего напротив Машерова. Руководитель Белорусской ССР задумчиво вчитывался в содержимое папки, которой я попотчевал его, когда мы расположились в Як-40, призванном перемещать на относительно недалёкие расстояния тела первых лиц государства. Уж не знаю, Машерова это самолёт или просто ему предоставили эту небольшую по размерам крылатую машину в Москве, но внутри всё оказалось устроено по высшему разряду. Не было никаких пассажирских сидений в привычном понимании этого слова, это был действительно самолёт для партэлиты, в котором даже стоял оббитый натуральной кожей диван, а вышколенный стюард схватывал всё с полуслова. Имелся и откидной столик, за которым мы с Петром Мироновичем сейчас сидели друг против друга в мягких, удобных креслах.
До «Пулково-1» лететь всего ничего, полтора часа, и уж не знаю, сколько за это время Машеров осилит из моей рукописи. Я-то как следует постарался, сочиняя трактат на тему «Спасение СССР». В экономику, впрочем, особо не лез, а вот с политикой порезвился. Например, коснувшись отношений нашей державы с некоторыми странами.
Написал, что с Норвегией надо вести себя пожёстче, а то что-то уж очень они размахнулись на наш сектор в Арктике. Заодно поднять вопрос, по какому праву скандинавы хозяйничают на исконно русском Груманте и острове Медвежьем, незаконно отторгнутых у СССР во время Гражданской войны?
С японцами тоже не всё просто. Необходимо первым делом разорвать и объявить несуществующей идиотскую декларацию, подписанную Никитой Сергеевичем в 1956 году. Заявить, что СССР больше не хочет передавать два своих острова недружественной нам Японии. Параллельно начать развивать Курилы, выделив их в отдельную область. Одновременно в самой Японии поддерживать всех, кто недоволен американской оккупацией и зависимостью от Штатов, но при этом не упоминая социализм или коммунизм и упирая исключительно на унизительное для японцев состояние американского протектората. А заодно и на деньги, потерянные от отсутствия экономического сотрудничества с СССР.
С лидером КНДР Ким Ир Сеном поддерживать дружественные отношения, поскольку он выполняет роль шила в одном месте у тех же америкосов. Обратить внимание на забытую Богом Монголию, где можно как следует вложиться в добычу полезных ископаемых, в животноводство и которая также служит буфером между СССР и Китаем.
Что касается Китая… Товарищу Хуа Гофену, который после кончины Мао сосредоточил всю власть в своих руках, можно сообщить, что товарищи Е Цзяньин и Дэн Сяопин ему совсем не товарищи, а, наоборот, хотят его слегка отодвинуть от власти, и не мешало бы их того… Особенно Сяопина, который нам пакостил в 80-х в Афганистане в компании с Западом и арабскими странами. Если вам, многоуважаемый Пётр Миронович, или вашему ставленнику удастся прийти к власти до 1979-го, то с помощью, как говорится, грубой физической силы можно будет охолонить китайцев во Вьетнаме, а параллельно помогать борцам за свободу Синьцзяна, благо, что они в это время ещё вполне прокоммунистические и просоветские, а заодно борцам за свободу Тибета. Хорошо обученные и хорошо вооружённые люди достаточно легко смогут закрыть проходы в горах и вывести из строя аэродромы.
