– Слушайте внимательно! – не дал он ей закончить. – У меня надежда только на вас! Отсюда не выпускают, так что придется сбежать!
– Вы с ума сошли, вы же больны!
– Да не перебивайте вы! – раздраженно крикнул он. – Сейчас мне лучше, а болезнь все же не грипп, не так заразна, передается через кровь, а кусать я вас точно не стану! Знаете, где я нахожусь?
– Конечно, – она тут же взяла деловитый тон, – значит, к главному входу вы не ходите, там охрана, идите по служебной лестнице, она ведет во двор. Я вчера тут немного огляделась, так вот, во дворе не маячьте, а сразу же идите направо мимо кирпичной пристроечки, потом там какие-то контейнеры, а потом – дырка в заборе и тропинка через кусты к автобусной остановке.
– Вот я вас в кустах ждать буду через час! – обрадовался Старыгин. – Только, умоляю, одежду какую-нибудь привезите, а то я в пижаме!
– Как интересно… – мечтательно протянула Наталья и поскорее отключилась.
За этот час три раза приходили к Старыгину сестрички – первая взяла анализ крови, вторая сделала укол, а третья пыталась поставить капельницу, но он наврал ей, что дико болит голова, и сестричка решила повременить. Старыгин представил себе, как он крадется по коридору с капельницей на привязи, и ему действительно стало нехорошо. От укола немного полегчало, и он, выждав сорок минут, решил потихонечку двигаться.
В коридоре никого не было, Старыгин прошел процедурную, лабораторию и ординаторскую, откуда доносились оживленные голоса, благополучно миновал главную лестницу, проскочил еще один коридор и остановился у стеклянной двери, ведущей на другую лестницу. Надо полагать, это и была лестница служебная, потому что возле двери были сложены тюки с грязным бельем. Дверь была заперта, но, на его счастье, полная женщина в белом халате отперла ее с той стороны и удалилась, оставив открытой. Старыгин, положившись на везенье, юркнул за дверь и спустился на первый этаж. Входная дверь была открыта, и сырой ветер сразу же ударил в лицо.
Он оглянулся по сторонам и повернул вправо, чувствуя себя персонажем старой комедии. Тапочки без задников очень мешали бежать. Вот сарай, вот мусорные контейнеры, а вот наконец и желанная дырка в заборе.
«Да будут благословенны граждане, которые любят ходить прямо! – думал Старыгин, пролезая в дырку. – В любом заборе, хоть в больнице, хоть в тюрьме, хоть на охраняемом секретном объекте, появляется дырка, в которую пролезают, выносят готовую продукцию и вносят запрещенные спиртные напитки. Воля народная не знает преград! Граждане пробьют дыру в железобетонном заборе, прорежут колючую проволоку и протопчут тропинку по минному полю, и все только потому, что им лень пройти в обход лишние полсотни метров».
Он отважно бросился вперед по тропинке. Дождя не было, но с мокрых кустов капала вода. Мокрая же трава холодила босые ноги, тапочки не спасали. Когда Старыгин окончательно замерз и зубы начали выстукивать дробь, кто-то из кустов схватил его за руку.
– А вы и правда в пижаме… – протянула Наталья.
– А вы думали, я шучу? – огрызнулся Старыгин. – Не до шуток тут…
Она уже тянула его к машине – старенькой «пятерке».
– У соседа одолжила, не могла же я милицейскую машину взять! – она верно истолковала его пренебрежительный взгляд.
На заднем сиденье лежал ворох одежды. К полному изумлению Старыгина, это оказалась милицейская форма – поношенная, но чистая, с нашивками сержанта.
– Ну вы даете! – восхитился Старыгин. – Хотя где вам взять-то…
Он, чертыхаясь, переоделся в машине. Брюки оказались коротки, а ботинки малы.
– Ну что же это такое! У меня же сорок третий!
– А это сорок второй, других не было, – холодно заметила Наталья, – я вам не обувной магазин. Ничего, вам в них не кросс бегать. Куда едем, в Эрмитаж?
– Точно! – обрадовался Старыгин. – Как раз туда и нужно!
Она-то думала, что он спешит к картине, которая вполне может быть работой Леонардо, он же торопился в Эрмитаж совсем по другому поводу – нужно было расшифровать последнюю, третью, часть иероглифов, чтобы получить наконец заветное число.
– Есть новости? – спросил он Наталью.
– Есть! – оживилась она. – Вы знаете, Пауль какими-то своими методами отыскал того типа, чьи отпечатки были найдены возле трупа убитой девушки, выследил его до квартиры, вошел туда, а тот лежит на кровати мертвый!
– Кто же его убил?
– Да вообще непонятно, отчего он умер, а Пауль клянется, что видел его мертвым год назад в Порт-о-Пренсе!
– Эк его занесло, на Гаити… – протянул Старыгин.
– А мои ребята откопали свидетеля из вашего подъезда, такой дед с первого этажа, он на дачу уезжал, а теперь вернулся. Так он этого типа, Фолькера Месснера, оказывается, видел на лестнице как раз в тот день, когда девушку убили! Точно его описал и по снимку опознал!
– Это, наверное, Валентин Петрович, очень толковый дядька, раньше летчиком-испытателем был…
– Да, говорит, такой и есть – высокий, странный какой-то, глаза неживые, лицо серое и все в складках, как будто маска… И я его видела, точно это он! Только убийцу не допросили, поскольку он мертвый. Свезли тело в морг, а ночью оно исчезло!
– Вы не шутите? Может, переложили куда-нибудь, там, в морге, небось такой же беспорядок, как и везде…
– Да бросьте вы! – обиделась Наталья. – Не до такой же степени. Говорят вам – он исчез! Пауль так расстроился – просто в шоке!
– Мистика какая-то… – согласился Старыгин. – А кто этот Пауль?
– Я же вам говорила – специалист из Интерпола!
– Ах да… – рассеянно протянул Старыгин и поймал себя на том, что ему не нравятся нотки восхищения в голосе Натальи.
– Совсем вы мне голову заморочили вашим Паулем, – через некоторое время спохватился он, – а ведь этот тип, убийца, мне тоже знаком. Ведь это он столкнулся со мной вчера на набережной, когда мы в машину садились. И чем-то уколол.
– А потом вы заболели… Ведь и правда мистика получается… – тихо сказала Наталья.
– Вы еще всего не знаете! – загадочно сообщил Старыгин. – Ничего, скоро все раскроется, вам первой расскажу!
Наталья покосилась удивленно, но они уже приехали к Эрмитажу. Старыгин велел ей остановиться чуть в стороне, ближе к набережной, и подождать его в машине. Она скорчила недовольную мину, но решила не спорить.
На вахте дежурил знакомый охранник, однако он, разумеется, не узнал Старыгина в милицейской форме.
– Эй, сержант, ты куда это? – проговорил он, приподнимаясь навстречу. – Документы!
– Стас, ты что – не узнал меня? Это же я! – Старыгин попытался отодвинуть охранника в сторону, но тот потянулся к кобуре:
– Что значит – я? Тут тебе Эрмитаж, а не районная библиотека! Сказано – документы! Что ты в милиции служишь, меня не колышет! У меня свое начальство есть!
