Мечтать о планах на будущее хорошо, но главное сейчас оставить перед уходом вниз колхоз спаянным общими идеями и мыслями, а не разрозненными шатаниями, как было при моем прибытии. Впрочем, пока мне это удавалось, количество людей и гномов, вступавших в партию, становилось все больше и больше, и когда я понял, что их большинство, решил, что задерживаться тут уже не стоит, тем более что другие подготовительные работы я завершил. Осталось только нарисовать карту, чтобы потом объяснить кобольдам, куда копать, и собирать караван для возвращения назад. Он получился очень странным, с точки зрения обычного торговца – продукты, ткань, дерево и множество других бытовых предметов, начиная от иголок и заканчивая ножницами, ножами и шкурами. Я не собирался снова заниматься мелочовкой в подземной кузне, поэтому постарался пообильнее запастись всевозможными подобными штуковинами. Даже кирки, лопаты и деревянные части к ним я заставил наделать мне в огромном количестве, так что целых две повозки были забиты только ими, по прибытии останется только насадить кирку и лопаты на рукоятки и раздать их своим мелким подданным.
Планы по освоению подземной пещеры были значительными, но в реальности я мог взять с собой не все, что хотелось бы, просто не хватило бы повозок. Пришлось довольствоваться тем, что я облегчал себе жизнь внизу и обеспечивался запасом непортящейся еды на большой промежуток времени, необходимый для прокладки туннеля в сторону ближайших гномьих тайных путей. Когда у меня организуется постоянно действующий путь сообщения «кобольды-колхоз», вот тогда я смогу развернуться по-настоящему. Проводив своих агитаторов в столицу, я закончил формирование каравана и отправился в обратный путь к месту, где был вход в туннель к кобольдам.
Не думал я, когда собирался наверх, что подготовка и возвращение займут у меня так много времени. Я хотел быстро прийти, взять нужное и вернуться, а в итоге на раздувание революционного огня, подготовку каравана, другие изыскательские исследования и производство нужных мне под землей вещей ушло почти три месяца. Это меня раздражало, но я очень надеялся, что, когда следующий раз появлюсь в колхозе, не застану там руины, поскольку все передрались со всеми. Еще одной неожиданной проблемой для меня стало то, что грибы, взятые из пещеры, давно кончились, и я переживал не лучшие дни. От каждодневных перепадов настроения, холодного пота и всех остальных прелестей, которые сопутствовали ломке в отсутствии столь привычного стимулятора. Так что еще и это подстегивало меня к тому, чтобы побыстрее спускаться вниз.
– Макс, ты уверен, что мы тебе больше не нужны? – который раз спрашивал меня мастер Дорн, когда мы закончили таскать все привезенное в пещеру, которую я, благодаря оставленным мною многочисленным подсказкам, нашел довольно быстро.
– Да, мастер, – я проконтролировал, чтобы груды материалов лежали далеко от солнечного света, который пробивался сверху, – можете отправляться обратно. И постарайтесь не развалить колхоз к моему возвращению.
Он смутился, но все же спросил:
– А когда ты появишься?
– Если карта с тайными путями, что вы для меня составили, верна, то, думаю, через несколько месяцев. С наличием нормального инструмента дело у нас продвинется быстро, – я пожал плечами, мыслями я был уже не с ним. – Так что пока не особо препятствуйте гвардейцам короля и кланов, пусть думают, что у них все под контролем.
– Хорошо, – он кивнул и направился к выходу, хотя я видел, что его, как, впрочем, и всех остальных, обуревает любопытство, кто же придет за таким гигантским количеством товаров, которые высились сейчас большими пирамидами в пещере.
Дождавшись, когда крики возниц и мычание быков стихнут, я вышел наружу и окончательно убедился, что караван ушел, затем подошел к стене и постучал по ней условным стуком. Сначала ничего не происходило, но не успел я испугаться, что обо мне забыли, как с другой стороны послышались глухие звуки ударов, и вскоре стенка стала осыпаться.
Ринувшиеся из прохода кобольды, во главе с Грыхом, видимо, вначале не узнали меня, но я специально надел знакомую им зеленую светящуюся одежду, не позволив ее выкинуть своей домохозяйке, так что опознание произошло, несмотря на мой безволосый и цветущий вид, после трех месяцев нормальной кормежки и отдыха. Они повалились молиться, а я, прерывая их, приказал подтягивать из селения побольше народу, чтобы перетащить все туда, а затем завалить за собой туннель. Причем завалить его основательно, поскольку он стал «засвеченным», и я не хотел, чтобы однажды им воспользовался кто-нибудь из гномов. Королевские гвардейцы мне совершенно не нужны внизу.
– Грых, проследи, чтобы все товары были сложены возле твоего дома, – приказал я, – и чтобы они не пропадали во время транспортировки.
– Да, Великий, все будет выполнено, – он склонился в поклоне и раздал приказания своим подчиненным с ломиками, которые явно стали наглее и свободнее себя чувствовать среди сородичей за время моего отсутствия.
Проследив, как вереница кобольдов утаскивает припасы вниз, я решил отдохнуть после долгого пути сюда и, прислонившись спиной к нагретому камню возле входа в пещеру, прикрыл глаза.
Разбудил меня монотонный гул, от которого слегка вибрировало мое тело, и открыв глаза, я убедился, что собравшиеся вокруг меня кобольды поют свою молитву. Я вспомнил, чего мне не хватало последние несколько недель, а выступивший следом холодный пот напомнил, что неплохо бы и до грибов добраться. Поднявшись, я увидел, что пол пещеры чист, и огромных куч привезенных продуктов и материалов тут уже нет. Следовательно, больше задерживаться тут незачем. Оставив часть кобольдов заваливать проход за нами, мы отправились в обратный путь. Гудящие ноги и натруженная спина, поскольку приходилось постоянно идти согнутым по низкому туннелю, спустя несколько часов пути напомнили мне о такой чудесной вещи, как вагонетки, но отсутствие рельсов, шпал, да и вообще технологий, сильно подпортили мне настроение. Пришлось, стиснув зубы, переставлять усталые ноги и не слишком громко ругаться, когда головой ударялся о свод туннеля, пытаясь хоть чуть-чуть разгрузить позвоночник от полусогнутого состояния. В общем, в селение кобольдов я пришел злой и всем недовольный. Быстро созвав всех наличествовавших в селении жителей, я с помощью Грыха стал выяснять, кто чем занимается, и показывать, для чего нужна ткань. Голые причиндалы и прочие половые различия кобольдов давно меня раздражали, так что пришлось объяснить той особи женского пола, что сделала фартук жрецу и мне, как при помощи иголок и ниток можно сшить простейшую одежду, чтобы прикрыть свою наготу. В чем заключалась прелесть работы с кобольдами – они все подхватывали на лету, просто нужно было сказать, что и как надо, никаких вопросов и протестов. Вскоре мой жрец уже примеривал получившееся пончо. На первое время я посчитал, что этого будет достаточно, чтобы привезенной ткани хватило на самых продвинутых кобольдов.
«Пожалуй, это будет лучшим вариантом, – решил я еще в колхозе, когда понял, что одеть все пять тысяч просто не смогу за один раз. – Культуру ношения одежды не привить сразу и быстро, поэтому пусть пока одежда побудет атрибутом высшей власти, остальные сами будут стремиться к этому».
