Ванная комната была облицована мрамором. В центре стояло джакузи огромных размеров, а на стене за ним висело зеркало. Слева был душ, а справа – сдвоенная раковина. Габриэль включил воду и бросил в ванну ароматическую соль, а Элис наблюдала за ним. Если бы он только знал, насколько глубоко она к нему привязана… Но он не знает и не должен узнать.
Она старалась не рассказывать ему ничего о себе в той же мере, как он не говорил о себе. Они говорили о литературе, об искусстве, о виденных ими картинах и скульптурах, о блюдах, которые ели, и винах, которые пили. О людях, которые проходили мимо, когда они пили кофе. О музыке, которая им нравилась. Даже немного о работе и о тех бухгалтерских курсах, где училась Элис.
– Я прямо чувствую, как ты на меня смотришь, – сообщил Габриэль с усмешкой.
– Это потому, что ты уверен, что все вокруг только на тебя и смотрят.
– Ну… – Он повернулся к ней, начиная раздеваться. – Но только твое внимание меня волнует.
Ах, если бы.
Элис пока не знала, как она будет жить дальше в роли секретаря после всего, что было. Однако она видела, как легко мужчины забывают. Ну что ж, она тоже попробует.
В ванне было более чем достаточно места для двоих. Элис забралась в нее и села, прижавшись спиной к животу Габриэля. Он набрал в ладонь геля для душа и принялся массировать ее грудь. Она чувствовала по его движениям и дыханию, как сильно он ее хочет.
Она вздохнула и опустилась глубже под воду, в то время как Габриэль нежно поглаживал ее живот и наконец добрался до чувствительной точки между бедрами.
– Не надо! – слабо запротестовала Элис. – Не надо, а то я…
Но он продолжал, и Элис выгнулась дугой, вскрикнув от наслаждения и чуть не расплескав воду. Заниматься сексом без предохранения было слишком рискованно, поэтому она принялась ласкать его руками.
Когда они наконец добрались до постели, Элис показалось, что в их действиях появилась какая-то торопливость, которой не было раньше. Завтра утром они уезжают.
Когда до ужина оставался всего час, Габриэль посмотрел на нее и в раздумье произнес:
– Что ж, завтра мы уезжаем.
– Ну да. – Элис положила руку ему на грудь.
– Как тебе понравился Париж?
– Думаю, я хочу сюда вернуться. Здесь все так прекрасно. Эти здания, музеи, картинные галереи…
– А как насчет Лондона? Мне кажется, наша история еще себя не исчерпала.
– В каком смысле?
– В том, что я пока не хочу это заканчивать.
Она подняла на него глаза. Он не хочет это заканчивать. Это значило, что она ему пока не надоела. Но рано или поздно надоест, и тогда для нее это станет катастрофой.
Более того, ее постоянное присутствие начнет его раздражать. Она превратится просто еще в одну женщину, от которой надо как можно скорее избавиться. Интересно, придется ли ей покупать прощальный подарок для себя самой?
– Мне это не кажется хорошей идеей, – сказала она, и он, нахмурившись, посмотрел на нее.
– Почему? – Он улыбнулся. – Нам все еще хорошо вместе, даже не пытайся это отрицать. Да, ты мой сотрудник, и у меня есть правило не смешивать работу и удовольствия – но как-то уже немного поздно об этом думать, ты не находишь?
– Габриэль, мы уезжаем, и все заканчивается. Я не передумала.
Элис изо всех сил старалась не поддаться на его уговоры. Она нарушила правила, не смогла оставаться отстраненной и легкой, а это не то, чего он хочет. Нужно остановиться, пока ее окончательно не унесло течением.
– Ты ведь не всерьез, правда? – удивился Габриэль.
Она спустила ноги с кровати и принялась одеваться, не глядя на него.
– Я вполне серьезна. Это было прекрасно, но…
Габриэль не мог поверить своим ушам. Ему отказали! С ним раньше никогда такого не случалось, обычно он находился по другую сторону баррикад.
– Но мы же оторваться друг от друга не можем! – яростно выкрикнул Габриэль, не зная, как еще ее убедить. – Я вообще не вижу проблемы!
– Вот именно, – сказала Элис, уже полностью одевшись. – Проблема в том, что мы слишком по-разному смотрим на мир. Я не вижу смысла тратить время и силы на отношения, которые никуда не ведут. Не волнуйся, я не собираюсь у тебя ничего требовать, – быстро добавила она. – Но и ты не требуй отдать тебе больше, чем я могу. Это как мыльный пузырь – когда он лопается, остается только воспоминание. Сейчас нам стоит вернуться к тем отношениям, которые у нас были раньше, и не искать ничего другого.
Несмотря на уверенность в голосе, она старалась на него не глядеть.
– Не могу поверить! – ошеломленно произнес Габриэль. – Я думал, что знаю все о женщинах, но ты снова меня удивляешь.
– Просто я реалистка. Как и ты. Но реальности у нас разные. Я хочу найти мужчину, с которым проживу всю жизнь. И я приложу усилия, чтобы найти его. А ты отправишься дальше – искать любовниц на пару месяцев. Но меня это утомило.
Глава 7
Весна в Париже обещала быть теплой, а в Лондоне, куда вернулись Габриэль и Элис, все две недели шел моросящий дождь.
Париж казался Элис сном. Она осмеливалась думать о нем только по ночам, но тогда уж давала себе волю, вспоминая все в мельчайших подробностях: куда они ходили, что делали, о чем говорили…
Она приняла верное решение. Он пять минут поспорил с ней из вежливости, однако, когда она не поддалась на его уговоры, немедленно переключился. А она…
Элис нахмурилась, глядя в монитор и пытаясь сконцентрироваться. Каждый раз, когда он вставал с ней рядом, что-нибудь объясняя, ее тело начинало сходить с ума. Конечно, она могла принять решение и даже ему следовать, однако не могла уничтожить свои воспоминания и рефлексы.
Он же, казалось, совершенно обо всем забыл. В самые мрачные минуты Элис даже думала, что он рад, что она взяла на себя инициативу при разрыве – это означало, что ему не пришлось заниматься этим самому.
Дверь кабинета Габриэля открылась, и Элис подняла глаза с вымученной вежливой улыбкой.
– Забронируйте мне два билета в оперу. Что-нибудь не слишком сложное. Лучшие места.
Элис кивнула. На ее лице ничего не отразилось, однако внутри ее все перевернулось.
Рано или поздно это должно было случиться. Но всего две недели! Он даже не удосужился достойно похоронить их отношения.
– На какую дату?
– Сегодня.
– Но я боюсь, что все билеты давно раскуплены! Вы ведь наверняка хотите что-то популярное.
– Назовите мою фамилию. Я направляю Королевской опере щедрые пожертвования и уверен, что они смогут выйти из положения.
Он подошел к ней и бросил ей на стол несколько увесистых папок:
