Гласс шла по темным коридорам крепости, словно оглушенная. Марго следовала за ней. Когда они дошли до женской норы, Марго открыла дверь, и Гласс вошла. Ее руки дрожали.
Все девушки уже проснулись и сидели на ковриках, опрятно одетые и причесанные для церемонии. Гласс поймала взгляд Октавии, но та сделала невозмутимое лицо.
– Пришло время, – сказала им Гласс. Девушки шли мимо нее и выходили в дверь. Октавия стиснула руки. Марго вела их вперед, а Гласс замыкала строй. Она старалась идти ровно, но все время оглядывалась – то на отходящий влево коридорчик, то на разбитую тропинку за горой мусора. Она искала выход. Хоть куда-нибудь.
Еще не поздно. Вместо того чтобы идти к Сердцу Камня, она может взять своих подруг и пойти в другую сторону. Она сможет довести их до ворот. А дальше что?
Смогут ли они одолеть Защитников, стоящих у каждого выхода? А если и смогут, хватит ли им сил сбежать и выжить за пределами крепости, когда уже начинается зима и впереди ждут черт знает какие еще опасности?
Гласс остановилась и закрыла глаза. Решительно набрала в грудь воздуха, чтобы предупредить одетых в белое девушек, что их ждет впереди. Но не успела она сказать ни слова, как Октавия бросилась к ней и схватила за руку. Марго далеко впереди, в начале строя, ничего не заметила.
– Рано еще, – прошипела Октавия на ухо Гласс, – у Уэллса есть план. Скоро начнем. Мы должны просто быть готовы бежать.
Октавия скользнула вперед, чтобы встать на свое место в строю. Ошеломленная Гласс оглядела остальных и заметила угрюмые улыбки и стальной блеск в глазах. Все они знали.
Гласс посмотрела на Октавию, та коротко кивнула, а потом высоко подняла голову и стала смотреть перед собой пустым взглядом.
Значит, вперед.
Гласс шла за строем, а ее собственное сердце громко бухало о ребра всю дорогу до сердца крепости.
И только когда они добрались до места, она споткнулась. Они зашли не туда! Она где-то ошиблась с поворотом! Гласс уже выучила каждый дюйм этого места, оно запечатлелось у нее в сердце и мозгу, так что она уверена была, что идет правильным путем. Но… нет, это невозможно.
Посередине сада высилась ужасающая конструкция: что-то вроде шатра, аккуратно сложенного из костей. Из человеческих костей. На нем стояла Высшая Защитница, похожая на жрицу, готовую благословить свою паству.
Оглядев строй девушек, Сорен заметила Гласс и послала ей ту любящую улыбку, от которой Гласс раньше становилось так тепло. Раньше при виде этой улыбки она чувствовала себя нужной, особенной. Но теперь Гласс понимала, чту маскирует эта улыбка: ее доброта и нежность не позволяли сразу заметить, как Сорен промывает мозги окружающим. Убеждает их, что ужасная церемония Поиска Пары – хороша и естественна.
Гласс огляделась, отчаянно ища Уэллса, а Сорен заговорила. К этому моменту в сердце крепости привели только девушек.
– Дети мои, добро пожаловать. Сегодня я стою на костях, когда-то похороненных в Земле. На костях эгоистов, жадность которых привела к Катаклизму. Мы – Защитники, и наша цель – стирать подобных им с лица нашей возлюбленной Земли. Церемония Поиска Пары – это наше обещание Земле, поэтому она проводится на этих костях в напоминание о том, что мы создали лучшее, более мудрое общество. Земля привела вас сюда, и теперь мы должны отплатить ей, посеять зерна, которые…
Гласс почти не слышала ее, так громко билась кровь в ушах. Она оглянулась на Октавию, которая балансировала на цыпочках, явно готовясь бежать. Гласс закрыла глаза, пытаясь представить лучший путь отсюда. На запад, на юг, а потом прямо по узкому извилистому коридору – и они снаружи. Нужно только подождать, пока…
Тяжелый страшный удар заглушил мысли Гласс и слова Сорен.
Когда Гласс снова открыла глаза, земля под ногами кренилась. Она слишком хорошо знала, что это значит. Взрыв. Взрыв, который уничтожит все вокруг. Примерно так же разрушили их лагерь.
Но сейчас, судя по выражению лиц Защитников, гранаты кидали не они. Раздался второй взрыв – оба они донеслись из-за внешних стен крепости. Судя по тому, как тряслась земля, никаких стен у крепости могло больше и не быть. Впрочем, тряслась не только земля – шатер под ногами Сорен начал раскачиваться, и из него посыпались кости.
– Назад! – закричала Гласс, пытаясь увести девушек к выходу со двора.
Какое-то мгновение Сорен казалась растерянной, но потом она повернулась к своим советницам.
– Найдите мужчин и отправьте их в арсенал!
Женщины в сером молча развернулись и бегом бросились со двора исполнять приказ.
Сорен стала спускаться со своего костяного постамента, но пока она лезла вниз, одна из костей сдвинулась, и нога Сорен провалилась внутрь. Посмотрев вокруг, она заметила Гласс и протянула той руку.
– Помоги мне выбраться! Скорее!
Гласс повернулась к остальным и быстро заговорила:
– Бегите на запад, к воде. Держитесь узких коридоров, там стены толще, они могут выдержать.
– Гласс! – позвала Сорен.
– Вперед, – велела Гласс, игнорируя взгляды Октавии и Анны, в которых читался вопрос, почему она сама не бежит с ними. А она повернулась к Сорен, которая протягивала руки, прося о помощи. И еще один взрыв потряс, казалось, всю землю до основания.
Этого шатер уже не выдержал. Вся конструкция наклонилась вперед, назад и снова вперед, а потом обрушилась, погребая под собой все, что оказалось поблизости.
Включая Сорен.
Отовсюду полетела пыль. Гласс закашлялась и прикрыла глаза. Она слышала, как убегают девушки, криками подсказывая друг другу, в какую сторону двигаться. Она двинулась вперед, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь.
Когда пыль осела, Гласс увидела Сорен, по-прежнему протягивающую к ней руки. Высшая Защитница была погребена под бывшим шатром, превратившимся в кучу костей.
– Вытащи меня отсюда, – велела Сорен. В голосе ее не осталось и следа спокойствия. – Гласс, ты должна мне помочь.
Гласс подобралась ближе, поглядывая на ближайшую стену. Ударная волна последнего взрыва почти выбила из нее массивную металлическую балку, и та опасно кренилась на сторону. Порыв ветра – и она рухнет, и убьет их обеих.
– Не смотри туда, смотри на меня, – велела Сорен, так явно стараясь вернуться к своему былому нежному тону, что Гласс отшатнулась и отползла прочь. Сорен улыбнулась, и глаза ее были как два кинжала.
Гласс посмотрела на огромную металлическую балку, которая угрожающе покачивалась. На долю секунды она представила, как ползет вперед, выкапывает Сорен, вытаскивает ее наружу – а балка падает. А потом ее глазам предстала другая картина. Мать Гласс, заслоняющая дочь собой и умоляющая сохранить ей жизнь. Умирающая ради нее.
– Дитя мое, прошу тебя, – сказала Сорен.
– Я не твое дитя, – Гласс замотала головой. – Мы все – не твои дети.
