Грузовики остановились. Минуту спустя в кузов заглянул Збинский.
— Ну, что, флагман? — весело сказал он. — Угонять будем?
— Попробуем, — кивнул Середа. — Там лайнеры есть?
— Один я точно видел!
— С него и начнем. Надо захватить его первым и взять пассажиров в заложники! Тогда ПНОИ не решится на штурм и прочие шумовые эффекты. Лайнер я поручаю тебе.
— Добро! — кивнул Збинский и спрыгнул.
Вскоре моторы заурчали погромче, грузовики выкатились на поле и пошли набирать скорость.
Середа набрал воздуху в грудь, собираясь вздохнуть, и тут он увидел страшное — из-за космопорта, из-за пакгаузов, из-за тополиных шеренг вдруг взмыли черные псевдогравы класса «пума», круглые и чуть приплюснутые. Они бесшумно опустились, окружая караван. По их обводам распахнулись овальные люки, и наружу повыскакивали молодчики в легких бронескафандрах, с суггесторами наперевес. И тут же, второй нотой созвучия, воздух прорезали серые силуэты истребителей, многоцелевых космоатмосферников, похожих на наконечники копий, и принялись с пронзительным шипением чиркать по грузовикам голубыми лучами биопарализаторов. Парализующее излучение валило «невоспитуемых», словно костяшки домино.
— Не останавливаться! — заорал Середа, выхватывая бласт. — Вперед!
В душе росло понимание проигрыша, ощущение провала, как вдруг с чистого тибетского неба на поле упали быстро скользящие тени. Середа вскинул голову и увидел громады звездолетов, выносившихся из-за гор. Их стационарные биопарализаторы выпускали целые столбы, целые колонны голубого сияния, длинными светящимися киями бившие по истребителям и «пумам».
— Это наши! — возопил Вайнштейн, подскакивая и чуть не попадая под шальной импульс. — Это звездолетчики из ВШК! Ур-ра-а!
— Ура-а-а! — завопила Клоди и бросилась обнимать профессора.
Из карманчика у Середы выдвинулся коммуникатор, требуя принять вызов.
— Слушаю!
— Флагман? — произнес веселый голос. — Принимай пополнение! Пять Д-космолетов! Больше мы на Луне не нашли! И эти рейсовые, что на поле, они тоже наши!
— Отлично! — проорал Середа и поинтересовался: — Что-то мне ваш голос знаком…
— Не узнаешь? Капитан Козелков, честь имею!
— Благодарю за службу, капитан-командор Козелков!
— Служу Земле! — рявкнул капитан-командор.
А десять минут спустя Тибетский космодром отправил к Трансплутону пятнадцать кораблей подряд. Пятнадцать тысяч добровольцев сочли себя мобилизованными, а на дверях Высшей школы космогации курсант Штурманского факультета начертал размашисто: «Все ушли на фронт!»
Глава 15
ПЯТАЯ КОЛОННА
1. Марс, Евразийский сектор освоения, Долина Маринер.
Краулер выехал на обрыв, и Толя Обозов весело произнес:
— Тпр-ру-у! Пойдемте, Жерар Николаич! Покажу вам самый потрясающий вид!
Москвичев хмыкнул и слез с сиденья. Откровенно говоря, ему больше хотелось поваляться на диване перед СВ, поглядеть какую-нибудь постановку, а не таскаться по Марсу, но положение обязывало. Он тут не кто-нибудь, он — спецуполномоченный!
Москвичев вышел на край обрыва и глянул в распахнувшийся простор. Перед ним разлегся величайший из каньонов — Долина Маринер. Почти на пять тысяч километров тянулся он от разломов Лабиринта Ночи, растягивался, где на сто, а где и на шестьсот кэмэ, опадая вглубь, настолько же, насколько выпирает ввысь Джомолунгма.
Круча, обрывавшаяся у ног Москвичева, пугала до дрожи — он стоял на высоте Эльбруса! Но зато, какой вид! Противоположного края Маринера глаз не достигал, но до половины каньон все-таки открывался, мешая пласты желтой глины с дюнами красного песка, глубокие промоины обнажали слоистые откосы темно-коричневого цвета, а древние лавовые поля добавляли в палитру серые и черные тона. Но самое поразительное открывалось глазам слева — там, заполняя все дно Долины, плескалось огромное озеро, одно из четырех, разлившихся по каньону. Волны его казались белесыми.
— Это углекислый газ белит, — объяснил Обозов, — его много растворилось в воде… В земных морях она соленая, а у нас — газированная! Когда купаешься, шипит…
— А можно купаться? — оживился Москвичев.
— Вообще-то купание не поощряется — холодновата водичка… Но все купаются, когда врачи отвернутся!
— Понятно… — улыбнулся Москвичев. — Надо же…
— Да! — гордо произнес Обозов. — А что вы хотите? Проекту «Марс» полтораста лет уже! Я вам покажу старые снимки! Сто лет назад все было затянуто облаками, туман висел, снег с дождем шел… Попадешь под такой — полдня отмываешься! В нем пыли было больше, чем воды! А сейчас нормально… Атмосферные заводы уже остановлены, кислороду и так хватает. Реки по старым руслам потекли… Тут, — он обвел рукой Долину, — появились самые первые лужи на Марсе! А скоро все озера сольются, и придется нам Долину переименовывать в Море!
Москвичев поднял голову — в светло-голубом, словно вылинявшем, небе бежали реденькие облачка. Раньше он никогда не интересовался делами на Марсе. Солнечная система всегда казалась ему скучной, освоенной территорией. Москвичева влекли звезды.
— А пыльные бури? — проявил он осведомленность. — Бывают?
— Пытаются! — ухмыльнулся Обозов. — Мы их гасим. Недавно сдали макропогодную станцию в долине Хеллас — бури чаще всего из нее задували…
— Ну, ладно, Вергилий, — сказал Москвичев, — хорошего понемножку! Поехали, нас ждут!
— Ага! — проронил конопатый Вергилий и вернулся к краулеру. — Тут рядом совсем!
Жерар покачал рукой упругие стволики марсианского саксаула, выросшие на краю обрыва, провел рукой по синей бархатистой коре. Хрен сломаешь, крепкое растение, цепкое…
— Едем! — он уселся и достал компьютер-планшетку. Обозов повел краулер на запад, вдоль каньона, а Москвичев открыл файл.
— Тэ-экс… План мероприятий… — прочел он. — Политинформация на базе «Тарсис Мон»… Проведена. — В графу «Исп.» влетела галочка.
Обозов, поглядывавший на Москвичева, сказал:
— Там есть голосовой ввод, комп сам все сделает!
— Не надо мне, чтобы он делал, понима-ашь, — воспротивился координатор. — Я хочу сам! Тэ-экс… Мелас… Толь, а этот городок… ну, где мы вчера были, он, как правильно называется — Мелас или Мелас Часма?
— Да просто Мелас! — сказал Обозов, направляя краулер вниз по склону. — Это каньон назвали Мелас Часма.
— Ясненько… Понятненько… База «Копрат» — проведена… База «Офир» — проведена… Осталась у нас база «Кандор».
— Вас еще на «Большой Сырт» звали, — сказал Обозов, — очень они там нетерпеливые! Обижаются — дескать, бот мы выслали, а эти хитрованы с Маринера к себе заманили!
Москвичев хихикнул. Ничто не могло ему понравиться больше, чем этот неприкрытый интерес «марсиан» к его персоне. Это сильно поднимало настроение и выводило высокую самооценку — чужие никогда не относились так к координатору, как теперь свои — к спецуполномоченному.
