Демон отвечать не спешил.
– Не заставляй меня увеличивать в твоем затылке дырку. Под нами как раз заснеженные склоны. И кстати, мы не так высоко летим, чтобы, упав вниз, разбиться. Поэтому я без сожаления проткну твою уродливую башку, если ты будешь продолжать молчать или мне придется каждый ответ тянуть из тебя клещами. Ты мне веришь?
– Ты интуит?! – скорее утвердительно, чем вопросительно проговорил демон. – И да, я верю тебе. Слушай, воин. На южных отрогах этой горной гряды, которую вы называете Тохос-Гребнем, в одной из пещер живет маг-призыватель.
– Демонолог?
– Можно и так их называть, – попытался тот кивнуть, но острие кинжала не позволило сделать это безболезненно, поэтому тварь лишь едва заметно качнула головой.
– Это человек? Ну, такой же, как я? – уточнил Матвей.
– Да – это человек, но не такой, как ты. Я встречаюсь с твоим видом впервые. Ты вообще не человек, я это чувствую. Все дай’сэтаин это почувствуют.
– Кто такие дай’сэтаин?
– Мы, – пояснил он. – Вы называете нас демонами. И это очень унизительно.
– Почему же?
– Это то же самое, что назвать, к примеру, эльфа – остроухим, дворфа или гнома – коротышкой, а…
– А афроамериканца – негром, – закончил за него Матвей. – Понял, не дурак. Мы отвлеклись от сути, я жду твоего очень подробного рассказа. А это, чтобы ты был более откровенным, – лезвие кинжала под крик боли демона отхватило одно из его ушей и снова уперлось в затылок.
– Аргх, ЗАЧЕМ? – прорычал тот.
– Я же сказал, для стимуляции откровенности.
– Ты интуит, даже если бы захотел, я не смог бы соврать.
– Но ведь просто промолчать ты можешь? Можешь. А я в молчанку играть не собираюсь.
– Слушай, я расскажу обо всем, что знаю.
Жить хотят все. И если у животных – это всего лишь инстинкт, то живые организмы, обладающие разумом, хотят этого осознанно. Еще лучше жить хорошо: богато, сыто, властно, долго.
Крылатая горилла от других разумных ничем не отличалась, поэтому за весь рассказ Матвей едва пару раз ощутил какую-то недосказанность в ее монологе. Он даже не стал наказывать тварь за это. Смысл, если он все равно его убьет? Почему? Да потому, что верить им нельзя – это, наверное, самое главное, что он вынес из рассказа демона.
А еще в процессе повествования твари, парень понял, что знаний он воспринимает гораздо больше, чем рассказывает летучая горилла. Словно с каждой новой фразой, с каждым новым услышанным предложением в его голове происходит распаковка заархивированных до этого материалов, которые дополняли рассказ, делая его более полным и развернутым.
Создавалось впечатление, что произнесенные демоном слова действовали, как маркеры. Сказал тот о большой стране, раскинувшейся на восток от высокой горной гряды и в голове у Каракала: «Бах» – краткая энциклопедическая справка о Джургской Империи, что начинается за Тохос-Гребнем и тянется до самого побережья Вольного моря. Упомянул о длинной полноводной и широкой реке, которая рассекает эту страну практически пополам – держи следующий файл: река Такитана, берет свое начало на северных склонах все того же Тохос-Гребня, долго петляя, течет на юг по Империи. Отделяет Полойский Торговый Союз от территорий тареамов и, наконец, впадает в Мадгарское море.
Не чем иным, как пробуждением родовой памяти это не было. Встречались, правда, и осечки – толком выяснить кто на самом деле эти тареамы, Матвей так и не смог, но и тому, что усваивалось, был безмерно рад. Знаний о родном мире в голове становилось все больше и больше.
Подробностей того, кто из демонов первым обнаружил Абидалию и начал торить в нее тропку, собеседник Каракала не знал. Он вообще попал сюда относительно недавно: пять лет назад по местному летосчислению. Поэтому и рассказ его начинался именно с истории его сюда попадания.
Так вот. Сразу после окончания первой большой войны – Войны Тщеславия, когда Абидалия чуть не сгорела в ее пожарище, на ней стали образовываться первые государства, одним из которых была Джургская Империя.
Менялись правящие династии, империя то прирастала территориями, то теряла их. Бывало такое, что при совсем бездарных императорах она сжималась до размеров небольшого королевства, окруженная множеством независимых княжеств, графств, герцогств, королевств и даже вольных городов. Правда, такая вольница продолжалась до тех пор, пока на трон не садился сильный и умный правитель с твердой рукой, который начинал вновь ширить территории. Как говорится, от Кабейцы (неизменной столицы Джургской империи) до самых до окраин.
Империя подвергалась набегам хуманов и нордов с севера и диких тареамов с юга. Ее восточные земли разоряли пираты Вольного моря, а на западе со склонов Тохос-Гребня спускались в набеги горцы, и изредка хулиганили гарпии и огры. А было такое, что мадгары из островной одноименной империи доходили по Такитане на своих лодках почти до самой Кабейцы, оставляя после себя обезлюдившие пепелища прибрежных городов и селений.
Но, несмотря на все это, Джургская империя продолжала существовать, и здесь надо отдать должное ее правителям, которые с маниакальным упорством каждый раз занимались ее возрождением и развитием. До тех самых пор, пока на очередном витке существования и развития этого мира Джургская империя снова не загремит в тартарары.
Все это, естественно, накладывало свой отпечаток на земли к востоку от Тохос-Гребня. У Матвея невольно сразу появились ассоциации с Землей. Был Хуссейн в Ираке, был полковник Каддафи в Ливии, и на Ближнем Востоке было относительно спокойно. Убрали сильных личностей, и там воцарился бардак, а страны стали инкубатором всевозможных террористических организаций.
Так и на Абидалии. Несмотря на все усилия правителей империи, они очень часто просто физически не могли навести порядок на всей ее территории. Пока разбираешься с центральными землями, уже и жизнь прошла или конкурент сил накопил и решил поменять династию. Поэтому руки до обширных территорий за рекой Такитаной у всех без исключения императоров доходили в последнюю очередь. Все это, естественно, привело к тому, что восточные провинции, де-юро считающиеся имперскими, фактически превратились в вольные территории, на которых правила бал анархия.
Именно здесь зарождалась, а потом расползалась по всей Абидалии различная дрянь. И фразы, подобные той, что «опять от джургов какую-то пакость занесли», были не такой уж и редкостью за пределами империи. Парень даже усмехнулся про себя, вспомнив нетленку советского кинематографа «Мы из джаза», а точнее фразу одного из ее героев: «Видать, немцы придумали. Вечно они что-то придумают, а русский человек потом мучайся». Жители Абидалии старались не вспоминать и не обращать внимания на то, что две трети всего цикра выращивают именно в империи. И другие факты, подобные этому. А вот то, что именно в Джургии зародился культ демонологов-призывателей, знали и помнили абсолютно все.
На самом деле первые попытки призвать демонов в этот мир были предприняты безвестным теперь шаманом одного из племен тареамов, к которому якобы случайно попали записи с различными ритуалами призыва. Этот факт биологические предки Матвея выяснили довольно подробно со слов самих демонов, которых в свое время удалось захватить живыми и, самое главное, допросить. Но вот свое дальнейшее развитие культ получил именно в восточных провинциях Джургской империи.
