Защитники обители тоже достигли своих целей, но тоже частично – спасли всех оставшихся детей фуриек-аристократок и заперлись с ними в еще одном здании.
После этого в противостоянии наступил момент, когда одни не могли атаковать других, потому что их осталось меньше десятка. А те в свою очередь смирно сидели, потому как у противника в руках были заложники.
Пат, господа. Причем для обеих противоборствующих сторон.
«И что мне делать? – Матвей рассматривал ситуацию и так, и эдак и выхода пока не видел. – Да ничего, – пожал он мысленно плечами. – Нужно будет оглядеться на месте. А там, скорее всего, выйдет, как говорил известный военный и политический деятель: «Главное ввязаться в бой, а там посмотрим». Эх, Бонапарт, а ведь ты мог стать русским офицером, но в таком случае, скорее всего, стал бы просто знаменитым, а не великим. России покоя никогда не давали, и воевала она всегда, так что отличиться тебе можно было. Но вот второго такого парня, кто смог бы поставить в позу всю Европу, Франция найти не смогла бы.
– Мели, Емеля – твоя неделя, – вышел из «кенсамо» Матвей и улыбнулся. – Опять в конце занесло в какие-то дебри.
– Командир, похлебка готова, – сказал Рохос, едва увидел, что командир вернулся в реальность. – Как ты там говоришь: хотя бы…
– …раз в сутки суп должен быть в желудке, – закончил за него парень и встал. – Но это не я говорил, а моя бабушка. Корми, здоровяк, заодно и поговорим.
День окончательно подошел к своему завершению. Местный Творец скупым не был, поэтому, создавая этот мир, щедрой жменей бросил на его небосвод пригоршню ярких и крупных звезд. Именно поэтому, несмотря на отсутствие у Абидалии естественных спутников, ясной безоблачной ночью здесь было светлее, чем на Земле в полнолуние.
Стол для отряда накрыли прямо во дворе. Магов в деревне, как и простейших бытовых артефактов, не было. Вернее, последние как раз были, но в минимально потребном количестве – не дешевое это удовольствие для обычного труженика. Поэтому ужин проходил при потрескивании факелов, которые помимо света, придавали атмосфере еще и домашнего уюта.
Пока ужинали, обсудили свои дальнейшие шаги.
Дожидаться утра было бессмысленно. Как бессмысленно было плестись всю ночь с повозкой Рохоса. Поэтому огр оставался на хуторе, а утром выходил в сторону обители. Командир и его «бабий взвод», как он сам его обозвал, то есть все остальные бойцы, уходили в ночь.
Местный проводник обещал провести их короткими тропами, уверяя при этом, что на месте они будут еще до рассвета.
– Утес, если к тому времени, как ты появишься, нам будет уже полный кирдык, – попивая взвар каких-то ароматных трав, стал заканчивать Матвей, – уходи к Ноеми, она тебя не бросит. Нечего тебе по горам шастать.
– Не говори так, командир, – нахмурился огр. – Иначе…
– Да ничего не иначе, – со стуком опустил тот на столешницу кружку. – Я не хороню нас, с костлявой мы еще потягаемся. Но вот если не одолеем, тебе смысла голову класть нет никакого.
– Месть, – коротко бросил смесок.
– Тьфу, – сплюнул в сердцах Каракал, поняв, что не переубедит упрямого здоровяка.
Пока Каракал и огр препирались, к столу подошёл местный староста или глава этого большого семейства – здоровенный беркат с аккуратно подстриженной бородой, свернутым набок носом и хмурым, но каким-то детским взглядом.
– Вот, воин, – звякнув, на стол упал увесистый кошелек. – Здесь благодарность за наши жизни.
– Еще один, – заскрипел зубами Матвей. – Взял этот мешочек, пока я не забил тебе его в то место, на котором ты сидишь, а сейчас думаешь, – стал подниматься парень. – Я что, из-за длинного рубля во всю эту карусель влез?
Бесовка быстро сгребла со стола кошель, сунула его в руки старосты и стала подталкивать того в сторону дома.
– Иди, иди, не видишь командир не в духе.
– От чистого сердца же, – непонимающе, с обидой в глазах, пятился тот.
– Знаю, знаю, – кивнула она. – Выживем, обязательно навестим твой хутор. Выпьешь гномьего самогона с командиром. Он такой мастак в этом деле, что сами коротышки за это его очень уважают.
– Да ладно, – удивился беркат. – Вот бы не подумал.
– Бесовка, – Матвей понимал, что его настроение скачет перед предстоящим делом. Поэтому как вспылил, так и остыл. – Выходим.
– Да, командир, – кивнула она, развернувшись. Потом еще раз посмотрела на берката-хуторянина и, подмигнув ему, сказала: – Пожелай нам удачи. Чувствую, она нам пригодится.
Проводник не обманул, на месте отряд был еще до рассвета.
«Тоже мне обитель, – скривился Матвей, буквально с пары сотен метров рассматривая стены, которые были ниже некоторых дачных заборов в России, особенно заборов депутатских коттеджей. – Вот на Руси монастыри были – это да. Пусть и не все, но в большинстве своем это были крепости, в которые бежал окрестный народ, едва слышал татарское гиканье.
Правда, и монахи в них те еще были. Взять того же Пересвета, что Челубея на вертел насадил. Пусть и сам погиб при этом. Но ведь татарин воином был, а Пересвет – иноком – чувствуете разницу?»
– Командир, что делать будем? – вернула парня в реальность Кинзи.
– Как что? – пожал тот плечами. – Бить врагов, спасать детей.
– Да это как раз понятно, – уголок ее губ дернулся в усмешке, что было прекрасно видно Матвею. – Каким образом мы будем это делать?
– Мне надо оказаться ближе к стене, – задумался на мгновение Каракал, – что-то мне подсказывает, что обстановка внутри немного изменилась.
– Так чего ждем? – вмешалась Бесовка. – Надо ползти, скоро рассвет.
Матвей немного лукавил, размышляя о том, что обитель как защитное сооружение из себя вообще ничего не представляла. Были стены, были ворота и даже башни, но все это даже сравниться не могло с тем же Саввино-Сторожевским монастырем у Звенигорода, к примеру. Вот действительно натуральная крепость, а перед отрядом Каракала был скорее форт, похожий на крепостицу на берегу Сенты возле Лысых Холмов. Ну, разве только стены каменные.
Под стены обители Матвей и Бесовка прошли, как к себе домой – вырубкой кустарника вокруг занимались редко, а в последнее время, как и недавние хуторяне, совсем расслабились, полностью пренебрегая этим делом.
Пять минут крались к стене, десяток около нее, пока с помощью «паутинки» и «пространственного взора» Каракал не оценил обстановку в обители и вокруг нее. Еще пять минут на возвращение, и вот они уже сидят рядом с фуриями и эльфом-хуторянином, что всех их привел сюда.
– Так, девочки, – привлек к себе внимание Матвей. – Ситуация действительно изменилась. Фурийки Джиньяры, видимо, осмелели и вылезли на стены. А скорее всего, они это сделали для того, чтобы встретить гостей вроде нас. Смотрим сюда, – он вынул несколько швырковых ножей. – Вот это, – начертил он ломаную линию на земле, где было поменьше травы, – стены местного монастыря. Дома, где заперлись разумные, здесь и здесь, – воткнул он два ножа, – в первом защитники и дети. Во втором, похоже, сама Джиньяра. С ней два воина и пленники. Пока понятно?
