– Ирочка, входите, пожалуйста, – сказала Елизавета Тимофеевна, открыв дверь.
– Я к вам ненадолго. Узнала, что Наташа приходила к нам. Мы только что приехали из Петродворца.
– А-а! Я помню, Ирочка. Знаю ваше пристрастие, сама любила туда ездить ещё до войны, когда была ребёнком. Потом видела, как восстанавливали всё после освобождения Петродворца от немцев. Всегда думала о том, что если люди нашего поколения не сделают эту важную работу, то впоследствии много того, что мы видели до войны, не удастся восстановить. А это будет настоящей трагедией.
В это время в коридоре показалась Наташа и сразу обратилась к Ирине.
– Привет, Ириша, я только позже сообразила, что ты, наверное, где-нибудь в парках Петродворца прогуливаешься.
– Наташа, «прогуливаешься» – это громко сказано.
– Ой, Иришка, прости, я помню, что на это как раз у тебя почти не бывает времени.
– Совершенно верно. Но даже от самой любимой работы человек тупеет, если хоть иногда не отвлекается от неё.
Ирина вслед за Наташей прошла в большую комнату, где они уселись на диване.
– Мне всё понравилось, – произнесла Наташа и протянула Ирине три кассеты с фильмами. – Представляю, что сказали бы тогда, когда «Эммануэль» только вышла во Франции. А теперь, когда прошло уже полтора десятка лет, всё смотрится как обычное кино.
– Не скажи, Наташа, – ответила ей Ирина, – и сейчас ещё у нас конфискуют технику и привлекают к уголовной ответственности за порнуху. Недавно сама видела репортаж из Туркменистана.
– Ну, у них это и не удивительно. Сама понимаешь – мусульмане. Хотя на самом деле их мужики…
– Вот, вот, Наташа. В этом и проявляется их лицемерие. У себя создали законы, которые как бы оберегают своих женщин от разврата. Зато в России им можно всё… к каждой бабе под юбку готовы залезть.
– Да, Ириша, ты права. Но не забывай, что так себя наши женщины сами поставили. Если бы соблюдали религиозные заповеди, как они, то и у нас такого бля***ва не было бы. Всё же наши родители целомудреннее прожили жизнь, теперь я это понимаю.
– Да, родители наши святые люди. А мы вот, – засмеялась Ирина, – говорим о нравственности, а сами смотрим порнуху.
– Ну, особой порнухи я в этом не увидела. Время такое, что мы не можем отставать от цивилизованного мира. Но своим ребятам я не дам смотреть, пока они не вырастут. Станут взрослыми, а там пускай смотрят всё что хотят и делают что хотят.
– А вообще сам фильм произвёл на тебя впечатление?
– Конечно. Очень миловидная актриса, как там её…
– Сильвия Кристель.
– Да, она. Во-вторых, потрясающая неповторимая музыка. Всё это делает фильм очень зрелищным, хотя сюжет банальный.
– Наташа, а ты узнала артиста, который был её наставникам в этих развратах?
– Я всё пыталась вспомнить, где я его видела совсем недавно…
– В сериале «Спрут» ты его видела. Он там играет деда главной героини, банкира-мафиози.
– Ах, да! Теперь вспомнила. Но мы отвлеклись… Ты догадалась, зачем я заходила?
– Конечно. И принесла тебе, – сказала Ирина, протягивая деньги. – Хватит или ещё?
– Хватит с головой, Ириша. Спасибо тебе. Извини, что так выходит. Не на хлеб ведь берём, как-то неудобно. Купили технику. У Ивана на заводе заказ выполнили для немцев и по бартеру получили видаки. Вот мы и не отказались от этого. Хочется ведь хорошую вещь. Наш видеомагнитофон «Электроника ВМ-12» мы уже устали по гарантийным ремонтам носить: за год было аж… пять ремонтов.
– А как у них общая обстановка на заводе?
– Ириша, ты знаешь, не очень хорошо. Заказы сокращаются, а это значит, что скоро и персонал начнут сокращать. Началась так называемая конверсия. Горбачёв решил вместо ракет сковородки делать. И потом, у них не специализированный завод по производству телевизоров. Основная продукция – это радиотехнические комплексы. Телевизоры там производят как ширпотреб.
– Наташа, а как быть с тем, что только и слышим: «самые лучшие», «нет аналогов в мире» и так далее?..
– Ой, Ириша, как это бахвальство присуще нам, русским! Это возможно только в военной технике. Всю жизнь на войну работаем. А на бытовом уровне мы уже безнадёжно отстали.
– Наташа, это так и есть на самом деле. Посмотри, вся электроника японского или европейского производства продаётся у нас только в комиссионных магазинах. И стоимость того же японского телевизора раз в десять больше стоимости нашего.
– Ириша, их товары несоизмеримы в цене с нашими, потому что в производстве бытовой техники и электроники мы отстали от Запада лет на двадцать.
– Это отставание не только в товарах. У нас в медицине тоже есть отставание. Но главным образом оно проявляется в недостатке современных диагностических приборов. Я иногда думаю, что у нас как будто и наука хорошая, но почему до сих пор техническая база каменного века.
– Я говорила об этом с Иваном. Он сказал, что у нас вся наука работала исключительно на войну. Все хорошие изобретения сразу стараются засекретить. За рубежом, наоборот, все открытия моментально внедряются в бытовую технику, автомобилестроение, что позволяет производить товары удобные и нужные человеку. А у нас, в СССР, уже более четверти века одни и те же автомобили: «Волга», «Москвич», «Запорожец», а стиральные машины – «Ока» и «Вятка».
– Кончится это тем, что скоро всё будем ввозить из-за рубежа, – сказала Ирина.
– Абсолютно верно. Товары у них, конечно, отменные, но что будут наши работники делать, когда этот поток хлынет к нам. Сколько наших людей останется на улице.
– Не знаю, Наташа, не знаю. Чувствую, что нас ожидают большие перемены. Все мы, конечно, поддерживаем Горбачёва и его стремление провести выборы в новый Верховный Совет. Но мне старые коммунисты говорят, что ослабление роли партии может привести страну к краху.
– Слушай, то же самое говорил первый секретарь нашего Выборгского райкома партии на конференции учителей школ.
– К нам он тоже приезжал недавно в больницу.
– Ириша, а ты знаешь, Ваня говорит, что план производства они уже не тянут. Дают явно завышенные цифры.
– Наша знакомая, которая работает в объединении кондитерской промышленности, сказала, что они тоже почти полмесяца сдают продукцию за прошедший период. И так уже несколько лет подряд. Обманываем сами себя.
– Зато в ЦК КПСС только и кричат о том, что надо бороться с приписками.
– Обычное лицемерие. У нас принято думать одно, говорить другое, а делать третье.
– Ирина, Ваня подыскивает себе место, пока оно есть.
– И где?
– Здесь, у нас на улице Есенина, завод выпускает малогабаритные телевизоры по западным технологиям и видаки из корейских запчастей тоже начал собирать. Пока есть хоть какая-то перспектива.
