– Я завтра напишу жалобу на этот произвол. Что вы делаете? Вы ведь власть, милиция, а занимаетесь преступлениями.
В ответ на его слова верзила нанёс Гаджи первый удар в лицо и разбил ему губу. Потекла кровь. Когда он попытался ударить его вновь, Гаджи сгруппировался и нанёс ему ногой удар в пах. Верзила скрутился, застонал и завопил что есть силы:
– Что вы стоите, мудаки, – обратился он к своим подельникам. – Бейте его, гада, пока не сдохнет!
После этого судьба Гаджи была предрешена. Три отморозка повалили его на пол и в исступлении кинулись бить ногами. Через полчаса всё было кончено. Бездыханное тело Гаджи трое преступников-ментов вывезли в ближайшую лесополосу и там выбросили на морозе.
* * *
Худшие предположения родственников Гаджи, и прежде всего его жены Ларисы, подтвердились на третьи сутки, когда было найдено тело её мужа. В судебно-медицинском морге родне пришлось испытать невиданные страдания при виде тех повреждений, которые привели к смерти любимого мужа, сына, брата и отца детей. Возможно, так и не узнали бы всей правды родственники Гаджи, если бы не один анонимный доброжелатель, который прислал письмо без подписи на адрес семьи Алимирзоева. Получив его уже после похорон мужа, Лариса сразу решила посоветоваться с Владимиром Сашенко.
– Здравствуй, Ларисочка, здравствуй, моя родная! Мы все в шоке до сих пор, – сказала Ирина вошедшей Ларисе.
– Да, Ирочка, врагу своему не пожелаю. Мать Гаджи на грани помешательства. Дети тоже в шоке, всё время плачут по отцу.
– А ребята здесь? – спросила Ирина, имея в виду двух братьев Гаджи.
– Да, они здесь, Ирочка. Володя дома?
– Да, сейчас позову, – сказала Ирина и пошла в комнату к Владимиру.
– Привет, Лариса, – сказал Владимир, войдя в большую комнату. – Никаких пока нет новостей?
– Привет, Володя. Я поэтому и пришла. Вот, возьми, прочитай…
При этом Лариса протянула Владимиру тетрадный лист с текстом на нём. В этой записке неизвестный доброжелатель сообщал, что Гаджи забили насмерть в 62-м отделении милиции и у него украли при этом солидную сумму денег.
– Лариса, это уже что-то.
– Ты думаешь, Володя, что можно это как-то раскрутить?
– Вряд ли это получится сделать по закону. Но, как я понимаю, у Гаджи есть братья. Я их видел на похоронах.
– Да, они серьёзные люди, Володя.
– Лариса, давай начистоту.
– Давай, Володя, я этого и хочу. Я жду твой совет профессионала в таком деле.
– Лариса, повторяю, законным путём решить ничего не получится. Здесь всё сейчас схвачено – и ментура, и суд, и прокуратура. Есть только один способ отомстить по полной программе: купить палёный ствол, и пусть ребята завалят их всех.
– Ну, допустим…
– Подожди, Лариса… Я ещё не закончил. Если он был убит в отделении милиции, и дата смерти установлена, можно узнать всех, кто дежурил в это время там. Достаточно взять потом одного из тех, кто убивал Гаджи, допросить с пристрастием, и он всех их сдаст.
– Я тоже так подумала. Его братья, как я теперь знаю, готовы на всё. Только как нам узнать их адреса и распределение ролей в этом убийстве.
– В этом я постараюсь тебе помочь, но мне нужны гарантии.
– Володя, ты знаешь меня не один год. Я очень дорожу нашей дружбой и попросту люблю твою семью и детей. Поэтому никто никогда не узнает. Даже под пытками я ничего не скажу.
– Лариса, я верю тебе. Просто я знаю, что если кто-то из них сдохнет под пулями или ножами братьев Гаджи, ты можешь попасть под подозрение. Поэтому будь аккуратной во всём.
– Володя, если братьям мужа удастся отомстить, они сразу уедут из Питера в Баку.
– Подводим итог, Лариса. Ты получишь конверт в почтовом ящике. Там будут адреса и фотографии этих тварей. Ты должна их рожи и адреса твердо запомнить вместе со своими шуринами. Затем все эти материалы сжечь. У тебя в доме их быть не должно. Найдут – это приговор.
– Володя, ещё раз обещаю, клянусь своими детьми. Всё сделаю, как ты мне сказал.
– И последнее, Лариса. По телефону мы не общаемся. Слава богу, нас отделяют всего два этажа. Это понятно?
– Да, Володя, всё понятно. Я очень надеюсь на помощь и благодарна тебе заранее.
* * *
Через день после общения с Ларисой Владимир встретился с Евгением. Впервые при посещении своего друга он обнаружил, что его жены Нины нет дома. Как правило, прежде она всегда его принимала и угощала своими блюдами.
– Володя. Я все сделаю. Единственное – должна быть маленькая коррекция, – сказал Евгений после краткого сообщения Владимира.
– Какая?
– Никаких конвертов. Я тебе отдам завтра-послезавтра все материалы. Пригласи Ларису и братьев Гаджи в удобное место, покажи им фотографии ублюдков и адреса, где они живут. Пусть они это запомнят и дальше действуют. А ты эти материалы сразу уничтожь.
– Я понял тебя, Женя. Всё сделаю, как ты мне сказал.
– Там их было в ту ночь трое, которые убили парня. И ещё двое работников, которые не принимали в этом участия. Возможно, эти отморозки не были щедры со всеми свидетелями, всё захапали себе, и кто-то в отместку за жадность их попросту слил.
– Откуда тебе известно, Женя? Такая оперативность.
– А где я работаю? Они уже побывали «на ковре» у руководства. Им выдвинули условия: их не тронут только в том случае, если это дело не всплывёт. Но это не бесплатно, разумеется.
– То есть твои бандиты в главке шантажируют подчинённых бандитов.
– Разумеется. Только, Вовка, они такие же мои бандиты, как и твои.
– Да это я пошутил, Женя.
– А теперь самое главное, Вовчик. Категорически запрещаю тебе вмешиваться в это дело и что-либо ещё предпринимать. Пусть ребята сами подсуетятся со стволами или ножами. Это их вопрос. Вовка, мне твоя жизнь дороже собственной.
– Спасибо тебе, Женя! Ещё раз даю тебе слово, что сделаю так, как ты сказал.
– Ты поясни Ларисе, что её самое большое алиби сейчас в том, что эти упыри не знают об анонимке. А так как эти твари наверняка уже не одной Ларисе принесли горе в семью, у них полно недоброжелателей. Так что грохнуть их может кто угодно.
– Женя, ну как такие отморозки родятся?
– Володя, ты меня спрашиваешь? Вспомни свою молодость. Ты тогда тоже задавался таким вопросом, когда тебя попытались прессовать в камере.
– Да, Женя, было такое, но я отбился.
– Рождаются они, тупорылые, в селе, где отец пьёт постоянно, бьёт мать и говорит только на матерном диалекте. Как ты думаешь, кого в такой семье можно вырастить? Грубость и жестокость в их среде – это своеобразный символ самоутверждения. Это же натуральные скоты. Ни один парень-питерец, воспитанный интеллигентными родителями, в настоящее время никогда не пойдёт служить в менты. Милиция СССР и Раши – это два совершенно разных понятия.
