Володя Пинчук звучно сглотнул.
– Слюнки текут!
Все засмеялись.
Инга смотрела на Дениса с каким-то странным удивлением, будто впервые знакомилась с ним, и Вербов снова уловил сердцем шёпот надежды на лучшее…
Через полтора часа «Краб» достиг заданной точки океана, где должен был находиться Бараний Рог, подвсплыл к нижней поверхности льда, неровной, бугристой, удивительно красивой в свете прожектора, нашёл пробитый корпусом ледокола каньон, и команда Лобанова выстрелила вверх буй для связи с «Бореем».
Капитан ледокола Рябошлык отозвался через несколько минут, обрадованный тем, что долгое напряжённое ожидание глубоководного аппарата наконец закончилось. Передал слово полковнику Логинову, олицетворяющему собой на борту судна комиссарские функции, и полковник вкратце проинформировал подводников о том, что происходит наверху.
По его словам, обстановка складывалась тревожная.
США и Канада двинули к границам ледяного щита Арктики свои флоты. Россия, начавшая военно-морские учения у границ Баренцева моря, ощетинилась, отбивая атаки западных информационных агентств. Пока – пропагандистские, насквозь лживые.
К России присоединился Китай, послав в северные моря после трагедии с яхтой «Шенглиже» свой Северный флот. Это заставило американскую пропагандистскую машину сбавить обороты, хотя положение оставалось серьёзным. Начались стычки кораблей с использованием беспилотников и средств радиоэлектронной борьбы. Пока опять же не переходящие в крупные сражения.
Над «Бореем» постоянно висели американские дроны, которые терпеливо «отстреливал» эсминец «Стремительный».
– Ваша задача как можно быстрей найти Бараний Рог, – закончил Логинов, – определить его ценность и, если это Буфер, попытаться проникнуть внутрь. Долго находиться в этом районе мы не сможем. Началась подвижка льда, нас снесло примерно на полмили к югу, да и стоять на месте мы не можем, приходится маневрировать, обкалывать лёд.
– Вас понял, Иван Кириллович, – ответил Вербов. – Мы сами заинтересованы в скорейшем завершении миссии.
Он хотел добавить: уж очень всё гладко происходит, никто им не встретился и не напал, – но отказался от намерения.
– Мы сейчас же идём к Рогу. Давайте уточним координаты.
Через несколько минут «Краб» втянул буй и начал погружение, получив дополнительные данные для ориентации под водой.
Искать Бараний Рог долго не пришлось. Не прошло и часа, как сонары аппарата высветили бугристое дно океана на глубине полукилометра, и Будда нарисовал на центральном экране контур скалы, напоминающей витой бараний рог с острым загнутым концом.
– Дошли! – выдохнул разволновавшийся сверх обычного Титов. – Я, честно говоря, не верил…
– Это не Буфер, – покачал головой Ковалёв.
Вербов оторвал взгляд от экрана.
– Почему вы так думаете?
– Есть две причины. Первая – Рог не стоит там, где должна находиться гора Меру, вторая – он слишком мал для такого гигантского сооружения, каким был антарктический Купол. То есть Буфер.
– Тогда что это?
Археолог помолчал.
– Скорее всего… всё сходится… это сторож-указатель.
– Что сходится? Какой указатель?
– Один из когда-то существующих четырёх… По легенде, гору Меру охраняли четыре сторожевые башни, накрывающие её при необходимости Вуалью Небес – силовым куполом, если пользоваться современной терминологией. Все четыре башни были Угулами – антеннами, концы которых указывали на вершину Меру, где стояла центральная антенна. Кстати, статуй Дохома, одну из которых вы встретили в озере Восток, тоже было четыре, и все они служили той же цели – созданию защитного силового пузыря.
Вербов с недоверием вгляделся в спокойное лицо археолога.
– Вы так говорите, будто были вместе с нами.
– Не был, но всё, что вы рассказали, подтверждает мою гипотезу даже в деталях.
– Чёрт возьми! – возбудился Титов. – Почему вы мне об этом не сказали раньше?!
– Вы не спрашивали, Роберт Романович, – улыбнулся Ковалёв. – Да и какое это имеет значение?
– Как это – какое?! Я бы пересмотрел свои теории… взял бы материалы… связался бы с институтом.
– И что бы это изменило?
Титов смешался, вытирая вспотевшее лицо.
– Ну-у… мы бы знали… что встретим подо льдами…
– Я и так представляю, что мы можем встретить.
– Значит, по-вашему, это указатель…
– Ориентированная на центр Меру антенна, способная сыграть роль указателя направления, где следует искать Меру.
– То есть если мы от неё пойдём по вектору в ту сторону, куда показывает конец Рога…
– В конце концов достигнем Меру.
– То есть Буфера?
– Сердца Туле… или Гипербореи, если вам будет угодно.
– Которое перестало биться, – неожиданно заговорила Вершинина с непонятной интонацией, в которой слились усмешка и скепсис.
По лицу Ковалёва прошла тень.
– Да, сердце Туле перестало биться, но пока будут биться сердца потомков гиперборейцев, наши с вами сердца, Гиперборея не умрёт.
– Капитан! – позвал Пинчук взволнованно.
По пилотскому экрану, испускающему зеленоватое свечение, порождённое рассеянным толщей воды прожекторным светом, плавно прошёлся вспыхнувший фосфором треугольный силуэт.
Лобанов едва ли не силой вытолкнул бортинженера из кресла, рухнул в него сам.
Носовой прожектор «Краба» описал дугу и задел уходящий вниз треугольник, конвульсивно махнувший краем крыла.
– Скат! – выдохнул Ваня Комов.
Команда Вербова нависла с двух сторон над плечами Лобанова.
– Что вы сказали? – хрупким голосом проговорил в полной тишине Титов.
– Манта… фагоцитола.
– Что?!
– За ним! – закричал Пинчук. – Догоним!
Вербов очнулся.
– Отставить погоню! Если это сторож здешнего Буфера, мы его только разозлим, а во-вторых, не он наша цель.
– Значит, мы на верном пути, – удовлетворённо сказал Ковалёв. – Насколько я успел разглядеть, этот НПО действительно похож на морскую манту.
– Точно такие же громадины охраняли антарктический Буфер, – сказал Лобанов, продолжая описывать круги лучом прожектора. – Один к одному. Что будем делать, командир?
Вербов оглянулся на Вершинину.
– Есть предложения, полковник?
Инга хмурилась, раздумывая, обернулась к археологу.
– Юрий Илларионович, вы не ошиблись? Это точно указатель? Не религиозный минарет?
