– Там определённо кто-то есть, – неуверенно проговорил Пинчук. – Кроме ската…
Лобанов простучал пальцами по клавиатуре панели управления, настраивая аппаратуру батиплава.
– Замерли все!
Подводники затаили дыхание.
На экранах схематически высветились контуры зависших в воде объектов. Одним из них был скат, судя по ритмичной пульсации углов объекта: скат шевелил плавниками, а виден был из-за того, что температура его тела была градусов на десять выше температуры воды. Второй объект был крупнее и состоял из двух овалов, также нагретых изнутри. Он «метал икру» – выпускал из себя нечто вроде пузырьков, отблёскивающих металлом. Три «пузырька» опустились к подножию смутно видимого массива треугольной формы.
– «Мистик»! – догадался Лобанов.
– Гора Меру! – в тон ему добавил Ковалёв, имея в виду каменный массив за батиплавом.
По кабине прошло движение.
– Неужели дошли?!
– Ты думаешь, это и в самом деле «Мистик»? – спросил Вербов, которого занимали другие мысли.
– Видишь, какая у него форма? Американский батиплав, как и наш «Краб», имеет двойной корпус. Да и размеры подходящие – метров пятнадцать в длину. Не понимаю одного: как американцам удалось опередить нас?
– Я бы задал другой вопрос, – хмыкнул Титов. – Как они вычислили местонахождение Буфера?
– Ещё неизвестно, Буфер это или… просто гора.
– Так как «Мистик», да и скат, висят возле горы, это наверняка Буфер, – сказал Лобанов. – Будда, уточни изображение.
По экрану пронеслась туча цветных искр, исказила очертания ската и чужого батиплава. Затем изображение восстановилось, стал виден чёткий профиль холма в форме ступенчатой пирамиды, увенчанной тонким шпилем, напоминающим винтовочный штык.
– Всё-таки Меру! – прошептал Титов.
– Буфер! – эхом отозвался Лобанов.
Ковалёв, Вербов и Вершинина промолчали, с разными чувствами разглядывая объект, поиски которого и были целью экспедиции.
– Что они делают? – спросил Пинчук. – Эти пузырьки…
– Водолазы! – вырвалось у Вербова. – Очевидно, американцы нашли вход в Буфер и запускают внутрь водолазов!
– Надо их сбить к чёртовой матери!
– Не дури, вояка, – остудил бортинженера Лобанов. – У нас не диверсионный отряд, и мы не воюем с моряками. Они ни в чём не виноваты.
– Прошлый раз эти моряки спокойно открыли по нам огонь.
– Что же делать? – спросил Ваня Комов.
– Присоединиться! – твёрдо заявила Вершинина. – Предлагаю подплыть ближе, установить связь и исследовать Буфер вместе.
– А если они откроют стрельбу? – Пинчук посмотрел на Вербова. – После того как мы угрохали их водолазов, вряд ли они раскроют дружеские объятия.
Вербов поиграл желваками.
– Они первыми напали. Да и намерения у них были далеко не мирные.
– Вас никто не обвиняет, – сердито сказала женщина. – Так сложились обстоятельства. И я уверена, что американцы не знают истинного положения вещей. Гибель подводников они наверняка списали на взрыв Рога.
– Да я не хотел вас обидеть… – промямлил Пинчук.
– Прикуси язык! – мрачно оборвал его Лобанов.
– Простите, товарищ полковник, – торопливо сказал Пинчук.
– Проехали.
– Командуй, – сказал Лобанов.
Вербов отбросил обиду, помолчал, формулируя приказ.
– Идём к американцам. Сначала врубаем все способы связи, чтобы нас услышали, объясняем, кто мы и зачем здесь, предлагаем помощь в изучении Буфера. Потом включаем прожектора и подходим к объекту. На всякий случай я натяну скафандр, так как придётся выйти из машины.
– Один ты не справишься.
– Я пойду с ним! – решительно поднялась Вершинина.
– И я, и я, – вскочили Титов и Ковалёв.
Вербов оглядел лица экспертов.
– Вы останетесь. Если бы здесь никого не было, можно было бы рискнуть, но американцы уже показали своё отношение к происходящему, они претендуют на владение всем, что хотят видеть своим, и вряд ли обрадуются нашему появлению. А в связи с тем, что мирное существование с кем бы то ни было не заложено в их генетике, возможны инциденты, провокации и откровенная драка. Пойдём мы с полковником Вершининой.
– Я бы мог принести пользу в Буфере, – мягко возразил Ковалёв. – Если мы туда попадём.
– Какую?
– Я знаю, что это такое и как работает.
Вершинина прищурилась.
– Мы тоже кое-что знаем. Буфер – по сути, суперкомпьютер, хотя и работает на иных принципах.
Ковалёв рассмеялся.
– Это далеко не всё, на что он способен.
– Ещё он связан с прошлым…
– И это не всё.
– Вам Дрёмов рассказал?
– Мы с ним одного поля ягоды – оба Знающие. Нам доступны сохранённые предками знания о Великой Войне и оставшихся активными артефактах.
Титов, округлив глаза и открыв рот, замер, пожирая глазами археолога.
– Вы… масон?!
Ковалёв фыркнул.
– Ну что вы, Роберт Романович, я всего лишь один из Хранителей Северной Традиции. Но мне многое известно.
– Чтоб я так жил! Мне надо было догадаться! А вы могли бы проинформировать меня.
– Не обижайтесь.
– Да я не обижаюсь, я ведь тоже не последний человек в Родовом Архиве.
– Какие откровения мы слышим, – с иронией проговорила Вершинина. – Не думала, что вы союзники Виктора Степановича.
– А разве мы от этого стали хуже? – сморщился Ковалёв.
– Нет, конечно, просто желательно такие вещи узнавать раньше.
– Это имеет значение?
– Для вас, может быть, и нет, для меня имеет.
– Извините, Инга Максимовна, не подумал.
– Теряем время, – встал Вербов. – Надеваем скафандры.
– И я? – спросил Ковалёв.
– Вы тоже.
– Спасибо.
Принесли скафандры, начали примерять.
– Кэп, похоже, нас заметили, – позвал Лобанова Ваня Комов, сменивший его за штурвалом.
Лобанов вернулся к панели управления.
Силуэт чужого батиплава перестал «выдувать воздушные пузырьки». За ним прорисовался ещё один рыбоносный контур – гораздо больших размеров. До него было метров триста с лишним, и выглядел он призраком кита, но всем было ясно, что это подошла «настоящая» подводная лодка.
– Дьявол! Кто это вылез?!
– Может быть, «Грозный»? – неуверенно сказал Пинчук.
