– Разберёмся. – Вербов включил водомёты. – Идите за мной, обращайте внимание на любую мелочь. Если конкуренты заметят нас, могут попытаться повторить попытку остановить каким-нибудь абсолютно стандартным способом, без всякой экзотики.
– Что вы имеете в виду?
– Мину. Я думаю, и в данном случае не обошлось без взрывного устройства. Американцы добрались до центра и взорвали лифт, надеясь, что кабина нас задавит. Ну, или хотя бы закупорит вход снизу.
Инга промолчала. После того как Вербов по сути спас её от неминуемой гибели, сказать было нечего.
Минут десять поднимались по шахте, всматриваясь в мутное тёмно-серое «небо» над головой, готовые в случае чего броситься назад либо выбить с помощью автоматов дверь на ближайший уровень. Посчитали этажи: вышло – они поднялись по шахте уже метров на сто. Вербов остановился, так как понял, что в шахту откуда-то проникает свет: стали видны стены и смутно – фигуры спутников.
– Свет! – донёсся тихий голос Инги.
– Вижу, – отозвался он. – Приготовься.
– Я готова.
Снова начали подниматься, но медленнее. На сорок первом пересечении колодца с рядами дверей заметили неяркую полоску света, протянувшуюся из-под выступа в форме гусиной лапы, но величиной с колесо трактора «Беларусь». Именно эта полоска и освещала верхнюю часть шахты.
– Вот где висела кабина лифта, – показал на выступ Вербов. – Кронштейн обломан. Дальше хода нет. Значит, наши конкуренты прошли здесь каким-то образом? Взорвали дверь?
– Была бы дырка, – возразила Инга.
– Подождите, – взмолился Ковалёв. – Неужели вы не чувствуете?
Вербов завертел головой, ища признаки опасности.
– Что вы увидели?!
– Я не об этом. Мы находимся внутри сооружения, о котором сложены легенды! Это гора Меру, пирамида, центральный многофункциональный комплекс Гипербореи! Средоточие древней цивилизации!
– Вот вы о чём. – Вербов расслабился. – Голова другим занята. Конечно, это грандиозная вещь, о чём разговор. Однако нам надо решить определённую задачу, как проникнуть в главный зал этого… гм, средоточия.
– Вы не романтик, – грустно произнёс археолог. – Меня бросает в дрожь от одного только осознания моего присутствия здесь!
– Мы уже не впервые бродим по древним храмам.
– Ну, да, вы были в Куполе… и всё же…
– Юрий Илларионович, лучше подайте идею.
– Если перед нами сюда вошли американские водолазы, то и мы должны пройти. Причём без использования взрывчатки.
– Тем более что у нас только пара гранат, – напомнила Вершинина.
– Я тоже не сторонник силовых акций, – сухо сказал Вербов. – Но лифт американцы сбросили в шахту не голыми руками. Ваши предложения, полковник?
– Давайте думать, – виноватым тоном проговорил Ковалёв. – Поскольку все двери целы, есть какой-то способ…
– Говорите прямо, Юрий Илларионович, – резко сказала Инга. – Ведь вы сами признавались, что вы Хранитель. У вас должен быть туз в рукаве.
– Туза нет, но я уверен, что одна из четырёх дверей ведёт в центр. Скорее всего, та, между выступами, со светящейся полосой.
– Нужно знать точно.
– Выбор невелик, как мне кажется.
– Как американцам удалось проникнуть туда?
– У них была сим-карта.
– Что?
Лица Ковалёва за стеклом шлема видно не было, но, очевидно, он улыбнулся.
– Наши конкуренты хорошо подготовились к захвату центра. Мы нашли Рог, то есть указатель, кто-то сообщил об этом американцам, они узнали направление, в котором следует искать Буфер, и первыми проникли внутрь.
– Каким образом? О какой сим-карте вы говорите?
– Это образное выражение. Антарктический Купол тоже можно было открыть без взрывчатки, с помощью определённого сочетания радиосигналов. И этот Буфер имеет примерно такую же систему защиты. Надо знать код.
– Вы знаете?
– Только не делайте скоропалительных выводов. Да, знаю, хотя не уверен, что ключ сработает.
– Но американская уловка сработала.
– Говорю же, они заранее подготовились к проникновению в Буфер. Впрочем, мы тоже.
– Мы?
– Знающие и Хранители Традиции. Я уже говорил, я один из них.
– Дрёмов тоже был Хранителем? – сказал Вербов.
– Совершенно верно.
– И что это за ключ?
Рука гиганта-киборга рядом с Ингой поднялась, в клешне манипулятора сверкнул зеркальный блик.
– Нож?!
– Симка в форме ножа, – смутился Ковалёв. – Не моя идея, наши айтишники предложили эту маскировку, мы согласились.
– Включайте! – нетерпеливо бросила Вершинина.
– Минуту, – остановил её Вербов. – Юрий Илларионович, вы обмолвились, что кто-то подсказал американцам направление поиска.
– Мы считаем, что у них есть осведомитель в наших рядах, разведчик.
– Вы знаете, кто это?
– Догадываюсь, но не готов озвучить.
– Чепуха! – взорвалась Инга. – Разведчик в наших рядах? Полный бред! Может быть, это Макс Лобанов? Или я?! Мы у цели, давайте не будем искать шпионов, а доделаем дело!
– Разумеется, я готов.
Какая-то призрачная мысль промелькнула в голове Вербова, оставив след былых воспоминаний, но он не смог её конкретизировать, лишь проводил с сожалением, подумав, что оказался в положении Иванушки-дурачка из русских сказок, пытавшегося схватить Жар-птицу, но ухватившего только её перо. Однако в том, что мысль связана с Ингой, вернее, с её поведением, он не сомневался.
– Вы ведь знаете, что нас ждёт в центре, Юрий Илларионович?
– В какой-то степени. Буфер деактивирован, иначе эффекты его работы сказывались бы на поведении льдов, воды, воздуха на большой территории и даже на климате. А поскольку этого не происходит…
– Почему не происходит? – перебила археолога Вершинина. – В Арктике зафиксированы десятки необычных природных явлений, аномалий и неопознанных подводных объектов. С начала их систематизации только наше Управление отметило более сотни аномалий, а также более двух десятков встреч моряков, особенно подводников, с НПО.
– Я не спорю…
– Так, может, Буфер таки работает?
– Не уверен, он должен находиться в спящем режиме. Когда начался катаклизм с геологическим изменением районов Гипербореи, по которым был нанесён удар, Буфер автоматически заблокировал все внешние каналы связи с местными центрами и иными мирами. Но антаркты-атланты просчитались. Их тоже накрыла пространственная трансгрессия, уничтожившая цивилизацию после смены положения полюсов. И антарктический Буфер также перешёл в спящий режим.
